Хотя Иосиф видел эту машину в действии, он плохо понимал ее строение, а возможно, никогда даже не заглядывал под навес. В своем описании он туманно говорит о плетеных панелях и кожах, защищающих машину и ее команду. Он часто называет машину гелеполем (там же 3.23–231), но это не должно привести нас к ошибочному выводу, что она совмещала в себе башню Вегеция и таран, потому что в описании нет ни малейшего намека на то, что это нечто большее, чем таранная «черепаха».
По счастливой случайности две таранные «черепахи» можно видеть на одном из рельефов арки Септимия Севера, построенной в 203 году н.э. Обе имеют крутую крышу и треугольное сечение, характерное для римского варианта машины, а вторая из них соответствует пожеланию Аполлодора, чтобы за тараном шла еще одна «черепаха» в качестве укрытия для команды.
Осады III века н.э.
Исторические источники, относящиеся к военному делу III века, дошли до нас в еще более фрагментарном виде, чем посвященные II веку, и современные ученые уклоняются от обсуждения этой темы. К счастью, археология пришла на помощь историкам, предоставив два великолепно сохранившихся места осады, первое при Дура-Европосе в Сирии, второе при Кремне в юго-западной Турции.
Римский стенобитный таран. Таранная «черепаха» Аполлодора совершенно не похожа на своих эллинистических предшественниц своим прямоугольным основанием шириной 11 1/2 фута (3,5 м) и высотой конька около 23 футов (7 м) над землей. От конька вниз шла крутая двускатная крыша, рассчитанная на то, чтобы тяжести, бросаемые сверху защитниками крепости, соскальзывали по ней, не причиняя вреда. Около 256 года н.э. римский гарнизон, занимающий пустынный город Дура-Европос, начал подготовку к отражению предстоящей атаки персов. Поскольку город с трех сторон — севера, юга и востока — имел в качестве естественной защиты ущелья, внимания требовала только западная сторона. Здесь римляне возвели стену с мощными земляными валами спереди и сзади. Это не имело целью помешать осадной технике приблизиться к стенам — тут лучше бы помогли глубокие рвы, но должно было предупредить последствия возможного подкопа. Стену, зажатую валами, подкоп мог бы привести к оползанию, а не полному разрушению. И правда, когда персы успешно подкопали башню № 19, стоящую посредине крепостной стены, только эти меры спасли укрепления от разрушения. Тем не менее, судя по тому, что позже город был оставлен, можно предположить, что его все-таки удалось взять.
В начале 1930-х годов франко-американская команда археологов открыла персидский подземный ход (ход 1), примерно шириной 4 фута (1,2 м) и высотой 6 футов (1,75 м), проходящий под углом башни 19, затем поворачивающий и проходящий под городской стеной на расстояние примерно 50 футов (15 м). Следуя испытанному способу, персидские саперы, должно быть, укрепляли свой ход, так что башня и прилегающая стена в результате опирались не на скалу, а на деревянные стойки, которые должны были в нужный момент поджечь, чтобы вызвать обрушение. Предупрежденные о подкопных работах персов или звуками мотыг, или видом растущих отвалов земли в пустыне с восточной стороны крепости, римские защитники прорыли свою контрмину, чтобы предотвратить план персов. Так или иначе, подкоп был подожжен, но, к большому разочарованию персов, башня устояла.
Видимо, именно тогда они начали строить осадную насыпь немного южнее, вблизи башни № 15. Однако похоже, что их работе помешал сильный огонь из метательных орудий с башни № 14, самой южной башни, расположенной как раз там, где западная стена со стороны пустыни поворачивает и идет по краю южного ущелья. Чтобы нейтрализовать эту угрозу, персы прокопали еще один подземный ход (ход 2), войдя от края ущелья и искусно направляя его извилистый курс прямо под башню. Обратно к ущелью отходит второй ход поменьше, видимо, как вентиляционная шахта для главной камеры сгорания. И опять массивные подпорки — контрфорсы не дали башне рухнуть, но ее стены разошлись, когда она осела в подкоп. Мы можем лишь догадываться о предназначении любопытного узла подземных ходов, проходящих под насыпью. Археолог, ведущий раскопки, граф дю Мениль дю Бюиссон, заключил, изучив отметки от кирки на скалах, что два главных хода сделаны персами. По его схеме, когда ход 4 прошел под городской стеной, он пересекся с ходом римлян, которые продолжили его под насыпь в расчете ослабить ее. То, что им это удалось, по мнению графа, доказывает выраженная ступень, которую можно видеть на полпути вдоль насыпи. Более того, следы пожара, открытые при раскопках, показывают, что две галереи были построены и подожжены. В ответ персы прорыли еще один ход (ход 3), который, пройдя под городской стеной, поворачивает на север и доходит до большого помещения, где предположительно собирались римские саперы. Наконец, нейтрализовав опасность хода 4, персы использовали ход 3, чтобы прорваться в город, отвлекая внимание от своих товарищей, штурмовавших в тот же момент стены по частично рухнувшей насыпи. Весь этот сценарий, хотя и вероятный, основывается исключительно на археологических свидетельствах, которые можно толковать по-разному. Только дальнейшие исследования окончательно прояснят, как развивались события.
План персидских осадных укреплений при Дура-Европос. Запутанная система подземных ходов под осадной насыпью требует дальнейшего изучения археологами. Ход, идущий влево от башни 13, одно время считался римским встречным подкопом, но, по-видимому, это просто естественная трещина. Останки, обнаруженные в подъемном ходу № 1 в Дура-Европос. Предполагают, что это один из осаждавших. Воин одет в кольчугу, шлем персидского типа лежит неподалеку. Осада Кремны в 278 году более проста. Историк Зосима пишет, что, когда римская армия прибыла, чтобы разобраться с главарем бандитов по имени Лидий, последний укрылся в хорошо укрепленном городе, который с трех сторон был защищен непроходимыми скалами. Его замысел изгнать всех, кто не мог носить оружие, не удался — римляне погнали изгнанников обратно в город, так что ему пришлось просто сбросить их всех со скалы.
Говорят, что Лидий особенно полагался на одного человека, «искусного в постройке машин и умеющего вести стрельбу из орудий с особой меткостью» (Зосима 1.70). К несчастью, этот стрелок был наказан за то, что промазал — случай для него крайне редкий. Оскорбленный, он переметнулся к римлянам и использовал свое искусство, чтобы застрелить Лидия, когда тот стоял у открытого окна. Зосима не говорит ничего об осадных укреплениях, которые были раскопаны в 1980-х годах. Археологи нашли там две параллельные стены, приблизительно в 840 футах (250 м) одна от другой, блокирующие единственный возможный проход в город; каждая имела ряд башенок в качестве наблюдательных пунктов. Поскольку единственный пригодный для опознания лагерь — небольшое ограниченное пространство 0,42 акра (0,17 га) — был расположен снаружи внешней стены, археолог посчитал, что осадные укрепления представляли собой двойную стену, обращенную лицом к городу. Однако ориентация башенок показывает, что западная стена обращена лицом наружу, как при двойной циркумвалляции. Значительная часть войска должна была действовать в пространстве между стенами, подобно армии Сципиона при Карфагене.
Персидская осадная насыпь при Дура-Европос, вид с юго-запада. Раскопки 1930-х гг. показали, что по бокам она была укреплена двумя стенами из необожженного кирпича, правая из которых была толщиной более 6 футов (почти 2 м), и они скорее всего возвышались над подъездным путем, прикрывая его с боков. Слева видна башня 15. Изображено столкновение римлян и персов в подземных ходах под стеной Дура-Европос в 256 г. н.э. Раскопки показывают, что персы, подкопав башню 19, как раз готовились поджечь подкоп, когда римские защитники ворвались туда через свой подземный ход. В соответствии с тактикой, проверенной временем, после сооружения осадных рубежей последовала подготовка к штурму. Самой примечательной чертой Кремны является искусственный холм, который возвышается в долине между осадными рубежами и городской стеной. Хотя некоторые считают его артиллерийской платформой для стрельбы по городу с близкого расстояния, он несет на себе все признаки незаконченной осадной насыпи. Без сомнения, рядом стояло наготове стенобитное орудие, готовое двинуться вперед, как только будет заполнен оставшийся провал в 20 м. Неудивительно, что в ответ горожане укрепили крепостную стену в этом месте, насыпав контрфорс 50 футов (15 м), предназначенный для поддержки стены во время неизбежной атаки тарана. Но убийство Лидия, видимо, привело к немедленной сдаче города.
