более восьми тысяч автомобилей, — рассказывает ребятам водитель Жора. — Вот я вам сейчас стишки прочту, которые древний поэт Мукими́ написал про эту дорогу, когда она ещё, конечно, не дорогой была, а просто тропой.
И Жора весело декламирует:
Я в синяках: трясёт твоя арба.
Я глохну: слух дерёт твоя арба.
Зачем, глупец, я не пошёл пешком!
Как сатана, поёт твоя арба.
Едва лишь повернётся колесо,
Под небеса швырнёт твоя арба.
Коля и Вася смеются. Их арба — новенький «ГАЗ-69» — мчится, как птица, по главному шоссе. Только успевай глядеть в окна: то степь, то бурная речка, то горы. Как в волшебном фонаре!
И вдруг на дороге возникает человек.
Вася вскрикивает:
— Хоттабыч! Живой Хоттабыч!
Ребята смотрят на маленького старичка с большой бородой, в пёстрой, искусно накрученной на голову чалме. Они ждут от него чего-то удивительного. Ведь они видели точно такого старичка в кино — он совершал там удивительные чудеса. Может быть, он сейчас тоже махнёт рукой, заплещется рукав широкого халата, и машина обретёт крылья, взметнётся над горами… Но это не Хоттабыч из чудесной сказки. К разочарованию ребят, Хоттабыч оказывается просто колхозником из Бухары.
Он едет к внуку в гости и очень доволен, что его подвезут до самого места. Он показывает на узкую тропку, которая тянется неподалёку от тракта, то исчезая в горных кустах, то снова появляясь.
— Здесь я водил караваны, — замечает он негромко. — Это был трудный и долгий путь.
Хоттабыч всё рассказывает и рассказывает, и перед друзьями встают картины прошлого…
Медленно бредёт караван. Верблюды, поднимая голову, осторожно ступают по узким тропам. Они то круто обрываются, почти спускаясь в ущелье, то стремительно взлетают к торчащим пикам скал. Там, где останавливаются верблюды, тревожно косясь вниз, груз поспешно перекладывают на низкорослых, маленьких ишачков с длинными ушами — это вожаки, они идут всегда впереди караванов. Утомителен путь из Бухары в Афганистан и Индию.
— Один аллах знает, сколько людей погибло на скользких и обрывистых тропах! Сколько дорогих грузов похоронено в мрачных ущельях! — вздыхает Хоттабыч. — Права старая пословица: двадцатый караван ведёт сама смерть… — Старик замолкает и вдруг добавляет, смеясь: — А теперь внук шофёр на этой дороге. Там, где нас раньше поджидала смерть, он спокойно водит красные и голубые автобусы.
И вдруг, прямо как в сказке, появляется впереди голубой автобус. Хоттабыч просит остановить машину и выходит на дорогу. И тут ребята убеждаются: Хоттабыч всё-таки волшебник — голубой автобус останавливается как вкопанный, и из кабины выпрыгивает молодой коренастый парень.
Он бежит к Хоттабычу, обнимает его.
— Дедушка, — восклицает он, — как хорошо, что я увидел вас! Садитесь в автобус, я провезу вас по своему маршруту, а потом мы вернёмся домой.
Вася и Коля молча смотрят на своего Хоттабыча. Он даёт им на прощание по горсти вкусных орехов. Внук помогает ему взобраться на подножку, и автобус исчезает в облаках пыли, увозя Хоттабыча, только что на глазах у ребят сотворившего чудо.
Вася и Коля думали, что уже никогда больше не увидят водителя голубого автобуса, но, наверное, Хоттабычу захотелось совершить ещё одно чудо. На обратном пути из Термеза папа привёз их в замечательный сад, где стояли какие-то круглые купола. Коля и Вася узнали невероятное: они находятся в таком месте, которое известно всему миру. Это международная широтная Кита́бская станция имени внука Тимура, великого учёного древности — астронома Улугбека. Таких станций на земном шаре несколько. Старинный папин знакомый, директор станции, рассказал, что все они расположены на одной и той же параллели и что учёные, наблюдая в разных местах за одними и теми же звёздами, решают важные вопросы, касающиеся строения Земли.
Ребят повели в павильоны с круглыми крышами. Здесь стояли огромные, мощные телескопы.
— Но сейчас небо голубое, светит солнце, и телескопы неподвижны, мертвы, — объяснял ребятам дежурный. — Они оживают только ночью. Тогда бесшумно распахиваются крыши, глаза телескопов ищут и находят звёзды.
Ребятам кажется знакомым голос дежурного. Они глядят на него с недоумением и вдруг сразу узнают: да ведь это же внук Хоттабыча, водитель голубого автобуса. Он тоже узнаёт их.
— Я студент пятого курса института, — объясняет он. — Сутки я работаю на автобусе, а потом разговариваю со звёздами вот отсюда, из этого павильона.
Ребята слышат тихий смех. Из тёмного угла возникает фигура Хоттабыча. Он взмахивает рукавом халата и добродушно добавляет:
— Сегодня всю ночь я тоже разговаривал со звёздами. Приеду домой, расскажу колхозникам о том, что мой внук ищет новые дороги в самую середину неба. По одной такой дороге уже летал Юрий Гагарин, по другой — Герман Титов. Наши небесные братья. А может быть, потом полетите и вы, ребята?
Уже в машине Коля неожиданно говорит:
— А ты знаешь, Хоттабыч мог бы нас поднять в небо!..
Но Вася сердито обрывает друга:
— Не говори глупостей! Хоттабыч — тот из сказки! А — этот настоящий. Зато внук у него как из сказки!
Из книги «Колышек у вербы»
Наташа
Лебеди летели над степью. Степь была ещё зимняя, снежная, но уже во всём чувствовалось приближение весны. Апрельские ветры разметали сугробы, проделали в снежных пластах ноздреватые отверстия, а от апрельского солнца эти пласты поголубели, стали прозрачными.
Лебеди летели низко, вытянув длинные шеи, и издали казалось, что в небе обыкновенные журавли. Вдруг вожак лебединой стаи повернул голову и издал тревожный предостерегающий клёкот. Внизу он увидел людей, и старой опытной птице показались подозрительными их движения. Серёжа, который следил за полётом лебедей, тоже увидел, как там, впереди, человек в длинном тулупе сдёрнул с плеча ружьё и выстрелил.
Стая, повинуясь вожаку, взмыла вверх, и только одна птица отстала. Серёжа с ужасом увидел, как она опускается всё ниже и ниже.
— Папа! — отчаянно закричал Серёжа. — Зачем они стреляют! Они лебедя убили! Папа!
Серёжин отец заправлял трактор горючим, чтобы двигать дальше два маленьких вагончика, в которых сидели строители будущего совхоза. Услышав Серёжин крик, отец поднял голову.
Он тоже увидел лебедя, который держался в воздухе очень странно, вздрагивая всем телом, теряя высоту.
— Ранили его, — с огорчением сказал отец. — Кому это понадобилось?
Он посмотрел вслед торопливо удаляющимся фигурам.
— Случайные люди. Злые… Помни, Серёжа, — настоящий целинник никогда не будет степного зверя или птицу обижать. А лебеди — тут редкие гости. Их особенно беречь надо.
— А
