От всех этих слов и стыда, охватившего меня, я был готов провалиться в тартарары, полный провал терпела моя тайная политика всего добиваться в Париже через посредство женщин. Но, как всегда случается в трудную минуту, друзья приходят на помощь, так сейчас случилось и со мной. Не успел я покраснеть лицом и начать извиниться за свою несдержанность перед военным министром, как в разговор вступил Никола Шалон де Бле маркиз де Юксель, который резонно проговорил:
— Мы же договорились, Франсуа-Мишель, разыграть карты с Московией и надавать по гнусной морде этим англичанам, которые на севере Европы пытаются себя показать гегемоном прогресса и пупом земли. Они лижут зады и Московии, и Швеции одновременно, стараясь, чтобы ни одна из этих сторон не выбралась бы сильной стороной из Северной войны. Наш Луи XIV уже стар и мало на что годен, он долго не проживет… Когда ты сказал, что наш король умрет? — Маркиз де Юксель с этим вопросом обратился к моему секретарю, мосье де Слюсару или, по-простому, демону Марбасу.
— Первого сентября одна тысяча семьсот пятнадцатого года! — В ответ отчеканил тот.
Демон Марбас говорил спокойным и размеренным голосом. Ему, по всей очевидности, все больше и больше нравилась государственная интрига, начавшая разворачиваться на его глазах в кабинете военного министра Франции.
— Ну, вот тебе, Франсуа-Мишель, придется в войне с маркизой де Ментенон продержаться всего три месяца, а затем к власти придет… — В этот момент мой друг, маркиз де Юксель, задумался и вопросительно посмотрел на меня.
— Филипп Орлеанский[18]! — Особо не задумываясь, я подсказал.
Демон Марбас с видимым интересом посмотрел в мою сторону, он был явно удивлен этим моим ответом, а главное моими познаниями в области будущего такого европейского государства, как Франция! Но на обоих французских маркизов этот факт познания будущего с моей стороны не произвел особого впечатления, он их совершенно не заинтересовал. Они слишком увлеклись разработкой и осуществлением интриги, которая должна была оказать несомненное влияние на будущее развитие всего французского государства. А такая разминка мужского ума была лучшим проявлением умственной активности для таких великих людей как маркиз де Лувуа и маркиз де Юксель.
Я же этим французам стал больше не нужен, они получили от нас необходимую информацию, а теперь занялись планированием различных мероприятий с тем, чтобы интрига наполнилась жизненной силой, чтобы она рано или поздно претворилась бы в жизнь. А они сумели бы извлечь из нее свою собственную выгоду. В основном таким планированием и расчетами собственной выгоды занимался Франсуа-Мишель Летелье маркиз де Лувуа, а маршал Франции Никола Шалон де Бле, маркиз д'Юксель и Корматен время от времени с какой-то хитрецой посматривал на меня и охотно поддакивал своему старому другу. К тому же коньяк весьма способствовал и благоприятствовал строительству этих планов.
Одним словом, старые друзья настолько набрались коньяка, что мне пришлось левитировать маркиза де Юксель. Уж слишком он оказался массивным человеком, что я даже с демоном Марбасом не смог его вытащить из кресла. Мы покидали гостеприимный дом военного министра, вслед за мной и Марбасом на высоте полутора метров от пола планировал Никола Шалон де Бре со счастливой и умиротворенной улыбкой на своем улице.
Капитан Анри Бельгард, увидев тело пьяного маркиза де Юксель, вежливо поинтересовался, а в каком состоянии мы оставили его непосредственного начальника, маркиза де Лувуа? Демон не дал мне и слово сказать по этому поводу, как заговорил сам:
— Уважаемый Франсуа-Мишель Летелье маркиз де Лувуа граф де Тоннер устал и нуждается в отдухе. Сейчас за его телом ухаживает тот офицеришко, который не мужчина и не женщина.
— Ах, этот лейтенант Марк де Оселон, на деле он мальчик, но он очень бы хотел стать женщиной, чтобы ухаживать за мосье Франсуа-Мишель Летелье, в которого влюблен до безумия. Ну, тогда мосье все в порядке, вы можете покинуть дом нашего военного министра, маркиза де Лувуа.
Двустворчатые двери перед нами распахнулись, и мы вновь оказались на одной из парижских улиц. Демон Марбас тут же ногой попал в кучу конского навоза, поскользнулся и всей своей тушей хлопнулся о камень мощеной парижской мостовой. Я спокойно его обошел и, не торопясь, последовал вслед за парящим телом маркиза де Юксель, на ходу подумав о том, что сверчкам не следует лезть вперед батьки, когда их об этом не просят, каждый из сверчков должен знать свой шесток, даже если он демон преисподней!
— Ну, ты, паря, даешь?! Я же не знал, что ты такой зловредный и злопамятный человек!
Это за моей спиной стал слишком громко возмущаться мой новый секретарь, мосье Слюсар. Должен вам признаться, что он мне понравился, как очень неплохой секретарь.
3
Баронесса Аманда-Лучия де ла Мортен оказалась удивительно красивой женщиной. Когда она в моих покоях, браво скинув женское платье, переодевалась в костюм кавалера, то я на глаз прикинул ее женские размеры. У меня получилось 90:60:90. Это настолько поразило мое мужское воображение, что я вежливо попросил свою даму не спешить с переодеванием в мужской костюм и уже пальцами снова измерил ее размеры. При этих измерениях баронесса вела себя немного странно, хихикала, выпячивала грудь так, чтобы соски смотрели в противоположные друг от друга стороны, глубоко втягивала живот и отказывалась поворачиваться ко мне спиной. Но, в конце концов, мы все уладили, а размеры баронессы снова составили 90:60:90 и это без корсета, который мне удалось с большим трудом с нее снять.
В мужском костюме она также смотрелась великолепно, никогда не скажешь, что перед тобой не мужчина, а красавица женщина. Минут двадцать повертевшись у зеркала, Аманда вдруг подошла ко мне и грозным голосом потребовала два дорожных пистоля и французскую шпагу. Я удивился этому требованию дамы и, естественно, поинтересовался, а с чем именно была связана эта ее просьба.
— Ну, граф, примите мою просьбу, как каприз своей дамы! — Жеманно ответила Аманда.
Когда появился Бунга-Бунга, то он протянул даме два заряженных пистоля и шпагу. Моя дама каким-то уверенным движением рук прицепила шпагу к своей поясной перевязи, а оба пистоли ловко убрала в соединенные между собой дорожные кобуры, связку которой не менее ловко и привычно перебросила через левое плечо, после этого собираясь направиться в конюшню. При этом Аманда успела Бунга-Бунга окинуть таким откровенным женским взглядом, что мой мажордом сразу же побагровел обеими щеками, а ведь этот юноша уже не раз имел дело с дамами из различных социальных сословий. Честно говоря, я не ожидал подобного развития событий, полагая, что Аманда будет капризничать, требовать к себе постоянного внимания. Словом, вести себя так, как ведут все женщины, отправляясь на свидание с мужчиной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
