По спине пробежал холодок. Олег уже с опаской посмотрел на зеленоватый купол оранжереи. Что значит дырявое небо, без воздуха. Мало того, что эти мизерные частицы летят неизвестно откуда, так еще и угрожают убить тебя.
Но ничего, стекло оранжереи, видно, толстое, надежное, и пусть летят эти посланцы далеких миров. Возможно, когда-нибудь они и понадобятся. Не может быть, чтобы человек не приручил и эту дикую, таинственную энергию.
Рыбкин шагал по аллее, высокий, прямой, всемогущий, как чародей. Олег, следуя за ним, думал о далеких мирах, где вспыхивают новые и гибнут в страшных катастрофах старые, отжившие свой век солнца-звезды, о Земле, маленькой космической пылинке, на которой буйно расцвела жизнь и соткала из чудесных клеток мудрого царя природы — человека, о длинных бесконечных годах, плывущих над безбрежьем звездных островов Вселенной, над Землей и над родной страной.
И вдруг — что это? — кустарник впереди зашумел, заволновался. Не только Олег, но и Рыбкин с Бобровым настороженно остановились. На аллею выбежала Надежда Николаевна Хлебникова, розовощекая, стремительная, в белой кофточке и спортивных брюках.
— Вот где вы попрятались! — весело воскликнула она. — В райском саду. Едва нашла. Тут такие джунгли… Видно, яблоками угощаетесь?
— Ждали вас, Надежда Николаевна. С какого хотите попробовать — с этого или вон того? — Ботаник показал на низкорослое, усыпанное плодами дерево.
Хлебникова заколебалась.
— Тогда я вам преподнесу розу, — сказал Рыбкин, подойдя к следующему, тонкоствольному дереву. — Вы, как женщина, имеете право первой попробовать ее.
Надежда Николаевна вопросительно глянула на ботаника: не шутит ли он? Рыбкин лукаво улыбался.
— Ну, хотите? — допытывался он.
— Вы могли бы предложить такой фокус, Григорий Антонович, Олегу, а не мне! — ответила Хлебникова. — Сорвите розу, я приколю ее на грудь.
Рыбкин нагнулся к дереву, сорвал плод, похожий на лимон.
— Пожалуйста, — сказал он с поклоном. — Приколите!
Бобров и Олег в изумлении переглянулись. Хлебникова даже отступила на шаг.
— Это роза, говорите?
— Да, роза! — не без гордости произнес ботаник, любуясь чудесным плодом. — Возьмите попробуйте!
— Я не понимаю…
— А тут и понимать нечего. Роза теперь стала давать нам плоды. И много плодов — тонны! Вы, верно, не знали: роза — близкая родственница нашим яблоням и грушам. Некогда она ослепила садоводов своими цветами и сотни лет считалась декоративным растением. Мы решили исправить эту некогда допущенную ошибку, улучшить розу, заставить давать нам плоды. И вот видите…
Надежда Николаевна поднесла розу ко рту. Сочная, сахарная мякоть прямо таяла на зубах.
— Ну как, сладкая? — спросил Рыбкин.
— Это что-то… необыкновенное, — проговорила Хлебникова. Кисло-сладкий вкус, запах меда… Просто не верится!
— Какие цветочки, такие и ягодки! — довольно произнес Рыбкин, срывая еще два плода и протягивая их Олегу и Боброву. — А теперь, друзья, давайте пройдемся по этой аллее, — пригласил он гостей.
Деревья стояли, обласканные синеватым мягким светом. Было тихо-тихо, словно перед грозой. Как и на Земле, светило солнце, даже, казалось, припаривало. Но вот беда, ни одного облачка!
И вдруг какой-то шум… Тихий, тревожный и вместе с тем радостный. Дождь? Не может быть! Бобров, Хлебникова, Олег почти разом подняли головы. Да, из стеклянной полусферы оранжереи сыпались, волнуя слух и сердце, капли дождя. И какой спорый ливень!
— Прячьтесь! — крикнул Рыбкин и первым побежал под густолистую липу. Несколько капель дождя попали Надежде Николаевне за воротник. Она, как девчонка, завизжала и засуетилась в поисках убежища. Бобров ловко сбросил с себя пиджак и прикрыл плечи девушки. Хлебникова звонко смеялась, должно быть, довольная вниманием геолога.
Шумел дождь, серебром сверкала сразу посвежевшая листва, воздух словно погустел от приторно-сладкого аромата цветов.
— Как же падает вода? — спросил Олег у Рыбкина, стоя рядом с ним под липой.
— Под напором, как в душе.
— И часто тут идет дождь?
— Два раза в сутки.
Теперь мальчику стало понятно, почему тут такие пышные и красивые деревья, почему быстрей созревают плоды. Человек сделал все для них — дал солнце, свет, дождь. Кроме того, деревья росли в условиях невесомости. Олег позавидовал Рыбкину: как интересно выводить тут новые сорта плодовых деревьев!..
Дождь окончился. Погасла над кронами деревьев маленькая солнечная арка — радуга. И она была тут посланцем далекой Земли, счастливой улыбкой жизни.
Олег выбежал на тропинку, окропленную дождем, и хотел было запрыгать на одной ноге. Забылся парнишка, что это не Земля, — и полетел в высоту, под зеленоватый купол.
— Олег, не балуй! — строго крикнул Рыбкин, — Здесь акробатика запрещена.
Мальчик смешно размахивал руками и ногами.
— Я нечаянно, Григорий Антонович, — ответил он виновато. — Никак не привыкну.
Олег подогнул колени под живот, с силой выпростал ноги. Неудача: он поплыл еще выше, под самый купол. Руки коснулись прохладного, толстого стекла — неба оранжереи. Неподалеку торчит скоба. Не долго думая, Олег ухватился за нее рукой. Возле скобы блестит почти прозрачная рама.
— Не смотри в криницу! — долетел тревожный голос Рыбкина. — Обожжешься!
Только теперь Олег осознал опасность. Он сильно оттолкнулся от купола и стал опускаться вертикально вниз, на железную полосу тропинки.
К мальчику подбежал Рыбкин.
— Ну и озорник! Ты думаешь, что делаешь? — сказал он недовольно. — Криницы в куполе, что кипяток. Сквозь них проходят все лучи солнца, также и ультрафиолетовые! А ну, покажи руки, — приказал он и, когда Олег выполнил это распоряжение, вдруг нахмурился: — Ай-ай-яй. Да ты же обжегся! Петр Васильевич, Надежда Николаевна, полюбуйтесь-ка.
Олег испуганно отдернул руку. И правда, правая рука была совсем пунцовая.
— Ну, поздравляю… — с ласковым упреком сказала Хлебникова. — Первый больной. Придется лечиться, парень. Допрыгался!
Олег растерянно заморгал глазами.
— Щиплет руку. Что будет? Это серьезно, Григорий Антонович? — тревожно расспрашивал он.
Рыбкин похлопал мальчика по плечу.
— До свадьбы заживет.
— Я ведь только одну минуту держался.
— Это твое счастье, — уже совсем спокойно проговорил Рыбкин. — Пошли в санкомнату на перевязку.
Рыбкин и его друзья вышли из оранжереи.
Потом Олег узнал, что криницы, как называл ботаник круглые прозрачные оконца в куполе оранжереи, сделаны специально. Через них на подопытные растения попадают лучи солнца. Деревьям и растениям такое солнце — хоть бы что! Они даже растут быстрей, дают больший урожай и значительно раньше обычного. А вот ему, Олегу, чистое космическое солнце не пошло на пользу. Целых четыре дня пришлось ходить с забинтованной рукой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
