велел ему заткнуться. Не теперь.
Зелье было горьковатым, но скорее странно-приятным, чем противным. Тетушка смотрела на него с сочувствием.
– Сможешь выйти к людям на пару минут? Я тебя представлю, и все. Ладно?
Ник кивнул.
– Вот, обопрись на мою руку, – она протянула руку, но не коснулась его, позволяя ему самому выбирать. Он с трудом заставил себя дотронуться до чужой руки, но потом решительно вздохнул и взялся уже покрепче. Ник мог бы идти и сам, но Ника наверняка не отказалась бы от помощи.
В большой светлой столовой собралось два десятка женщин всех возрастов. Пахло свежей выпечкой. Когда тетушка Лиз и Ник вошли, все повернулись к ним.
– Сестры, это Ника, – представила тетушка свою спутницу.
– Здравствуйте, – тихонько шепнула Ника. Сейчас это получилось совершенно естественно.
Сестры нестройно поздоровались. На нее смотрели с сочувствием, даже почти без любопытства. Здесь действительно привыкли ко всякому. Нику вдруг стало ужасно стыдно обманывать этих женщин, кажется, он даже покраснел. Большинство женщин тут же вежливо отвернулись и занялись своими делами, не желая смущать новенькую.
– К сожалению, Ника пока плохо себя чувствует и позавтракает у себя в комнате, – сказала тетушка и увела его прочь.
В комнате она усадила его на кровать.
– Что, несладко тебе пришлось? Ну ничего, ничего. Время – оно все лечит. Время, покой и немного успокоительных травок.
Ник слабо улыбнулся и выпустил ее руку. Дыхание почти успокоилось, и сейчас он сам не мог понять, что на него только что нашло.
Тетушка направилась к двери.
– Сейчас принесу тебе завтрак. Теперь тебя все оставят в покое, не переживай. Все понимают, когда человеку нужно побыть одному.
Глава семнадцатая
Спалось Скаю на удивление хорошо. Ни всхрапывание лошади, недовольной возвращением под навес после уютной конюшни при таверне, ни крики птиц на озере, ни отдаленный волчий вой не помешали ему уснуть и видеть бессвязно-приятные сны до самого утра. Видимо, привык уже к такой диковатой жизни, решил он, выбираясь утром из-под пледа.
Пит гремел посудой и выглядел вовсе не таким несчастным, как должен бы после бессонной ночи.
– Ну что, позавтракаем и приступим? – бодро спросил он. – Что потребуется от меня?
Скай зевнул и ответил:
– Если все пойдет по плану, то сидеть в сторонке в обнимку с амулетом, не соглашаться ни на какие заманчивые предложения призрака, а после обряда кормить усталого героя, то бишь меня, чем-нибудь питательным.
– А если не по плану?
– Если не по плану, тогда по обстоятельствам. Я уверен, что тут ты даже лучше меня сориентируешься.
Скай налил в большую медную кружку порцию взвара и поставил на краешек печки разогреваться. Пит покосился на кружку с почти суеверным ужасом.
– Как ты это пьешь?
– С удовольствием, – мечтательно улыбнулся Скай. – Силы восстанавливает, да и просто вкусно.
– Бррр!
– Могу еще и медком закусить.
Пит сморщился и отхлебнул своего травяного отвара – горького, но бодрящего.
– Что ж, пей свой сироп, и будем надеяться, что все пройдет по плану.
По плану, конечно же, не прошло.
Скай вычертил прямо на лужайке перед особняком все положенные круги, развел три костра треугольником и еще один в центре. Добрых две свечки варил сложносоставное зелье, сверяясь с потертой записной книжкой. Разбрызгал зелье на линии. Прочел нужное заклинание, вкладывая силу в начертанные знаки. Круги вспыхнули алым светом… И ничего не произошло. Призрак не соизволил появиться.
Волшебник помянул лешачью бабушку и ее родственную связь с дедушкой господина Юстиниана. Потом перепроверил все круги и компоненты зелья. Все было на месте и совершенно правильным.
На всякий случай Скай провел еще один ритуал. Может быть, из-за того, что покойный при жизни баловался с нечистью, его призрак стал ближе к духам по своим повадкам? Но ритуал, призывающий нечисть, тоже успехом не увенчался. Добычей волшебника стали только Листвяницы и Пылевики.
Минул полдень, а призрак оставался неизгнанным.
– Может, пообедаем? – предложил заскучавший Пит, разглядев на лице волшебника всю мировую скорбь. – После еды думается лучше.
– Да я и до еды могу выдать предположение, которое тебя совсем не порадует, – буркнул Скай. – Призрак не пришел потому, что он сидит в чьем-то теле. Видимо, все-таки одержал своего сообщника.
– Но ты же говорил, что он не может уйти далеко от имения?
– Если сообщник не волшебник.
– Если бы у него был под рукой волшебник, ему не было бы нужды затевать весь этот балаган с наследством, – рассудил Пит.
Скай согласился.
– Ну, значит, перекусим – и заново будем обшаривать округу. Где-то тут этот тип прячется. И, кстати, прячет лошадь, на которой приехал. Найдем!
Оптимизм кучера оказался преждевременным. Они искали весь остаток дня и половину ночи. Обошли все в имении и вокруг. Поднялись на заросшую кривыми деревцами гору за оградой. Обшарили прибрежные кусты. Человек и лошадь как в воду канули. Причем не оставив никаких следов на берегу.
Скай несколько раз накладывал на себя чары Особого взгляда, но оказалось, что за время их отсутствия призрак основательно истоптал все дорожки в имении. Кажется, зная теперь о способностях волшебника, он целенаправленно путал ему картину. По большой луже на заднем дворе призрак прошелся несколько раз, так что от промоченных сапог волшебника спас только бдительный Пит.
– Тебе не кажется, что дорожка, которую он тут натоптал, что-то напоминает? – спросил волшебник, которому от усталости уже начали мерещиться закономерности в блужданиях призрака.
– Напоминает, – согласился Пит, – задницу! И дырка будет как раз в этой луже.
Скай снял заклятье и признал, что юмор у покойного хозяина отнюдь не аристократический.
* * *
К вечеру Ник окончательно успокоился. В доме было тихо, но это была не мертвая тишина пустого особняка, а спокойная тишина дома, где все привыкли разговаривать негромко. Даже дети – две малышки и девочка лет двенадцати – не визжали. Ник видел в окно, как они играли на улице с давешними собаками, весело, но без лишнего шума. Подумалось, что не от хорошей жизни дети становятся такими неслышными. Но Ник постарался отогнать эти мысли, чтобы следом за ними не пришли и другие, пострашнее.
Тетушка Лиз приносила ему обед, полдник, еще одну дозу травяного зелья и пару книг – сборник стихов и сентиментальный роман. Больше никто не заглядывал.
К ужину Ник уже готов был пересилить себя и выйти в столовую, но трезво рассудил, что чем реже будет попадаться людям на глаза, тем меньше шансов, что кто-то раскроет его обман. Все-таки руки, голос или кадык вполне могли его выдать. Так что борьба со
