Наверное, стоило проследить за этими тварями, но нет — буду поступать так, как и планировал. А скелетов, если что, можно будет найти по следам. Тут, на песке, их скрыть достаточно сложно.
Определившись со своими дальнейшими действиями, я подошел к пролому и, вытащив вакидзаси из ножен, шагнул внутрь корабля. Для боя в ограниченном пространстве короткий меч предпочтительнее. Нет, я не думаю, что здесь еще кто-то остался, но расслабляться не стоит.
Осмотр корабля занял у меня пару часов, и, по сути, он завершился ничем. Ну, если не считать две потемневшие серебряные монеты и четыре медные пряжки, из тех, что носили тут моряки. Облазал вроде бы все и даже пару раз провалился сквозь пол, но без толку. Все обнаруженное железо проржавело и превратилось в труху, дерево сгнило, а кости уже отсюда свалили. Впрочем, галочку я поставил, и теперь можно продолжить изучать территорию острова.
Убрав монеты в поясной кошель, я выбрался наружу и отправился к дороге следом за ушедшими туда скелетами. Шёл не торопясь, по оставленным следам и внимательно оглядывая все встречающиеся деревья. Нет, я прекрасно помнил, как маскировался атаковавший меня монстр, но береженого бог бережет, особенно в незнакомых местах.
Тропа вскоре расширилась, а примерно через полкилометра я услышал впереди шум падающей воды. Метров еще через триста вышел на небольшую свободную от деревьев площадку, на которой тропа поворачивала влево и вниз. Подойдя к самому краю обрыва, оглядел открывшуюся картину и попытался уложить ее в голове.
Внизу раскинулось большое круглое озеро, наполовину окруженное отвесными скалами. Хотя, сказать по правде, озером это уже не являлось, поскольку большая часть воды куда-то ушла. Нет, я, конечно же, не ученый, но без труда могу определить уровень воды, который был здесь несколько лет назад. Для этого достаточно внимательно осмотреть линию берега.
Впрочем, вода ушла отсюда не вся, и дно озера представляло собой множество небольших прудов, или может быть луж разных размеров и форм. Растительности никакой между ними не видно, а ил, судя по всему, пересох, и по нему, наверное, можно ходить, не боясь провалиться.
В дальней части бывшего озера, под скалами, вода покрывала примерно шестую часть дна. Держалась она там благодаря водопаду, который падал с довольно большой высоты и с шумом разбивался о камни.
Наверное, в этих лужах можно поискать нужный нам жемчуг, но даже если я его и найду, мне ведь все равно не отвертеться от испытания. Знать бы еще, где конкретно оно меня ждет, но какие-то мысли на эту тему уже появились.
На другом конце озера, за водой, в скале чернело правильное прямоугольное отверстие. Размеров отсюда не разобрать, но, судя по всему, в него легко бы заехала фура. Этот проход сразу бросался в глаза, поскольку сильно выбивался из общей картины этого места. Слишком уж черный, а при взгляде на него где-то в глубине души поднималась необъяснимая злость. Не знаю, там ли Джеро Насмешник, но определенно в этой дыре сидит что-то враждебное. И не только мне, а всему этому острову, поскольку вода из озера скорее всего утекла туда. Готов поставить золотой против медяка, что все ответы ждут меня там, но загляну я туда попозже. После того, как проверю лагерь на левом берегу озера.
Больше десятка довольно хорошо сохранившихся деревянных домов стояли метрах в четырехстах от того места, где я сейчас находился. Со стороны это напоминало усадьбу сюго Кавакаси, в которой я познакомился с Микой. Центральный «господский» дом, казармы для дежурного десятка солдат, хозяйственные пристройки и даже сад камней с небольшим прудиком. Лагерь находился в полусотне метров от берега озера, в смысле от того места, куда когда-то доходила вода. Все строения с виду вроде бы целые, плохо сохранился только забор. Как бы то ни было, сначала нужно сходить туда, а только потом соваться в дыру за озером. Нет, я не думаю, что в лагере остался кто-то живой, и жемчуга там тоже, увы, не найти, но по аналогии с кораблем нужно поставить галочку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
К слову, тех скелетов, что выбрались из корабля и отправились на прогулку по острову, нигде не было видно, а следы их терялись в густой траве на берегу. Вот в душе не имею куда они пошли, но искать их специально точно не буду. Сейчас у меня есть дела поважнее.
Определившись с решением, я спустился с холма и быстро пошел к домам по едва заметной тропинке. Солнце уже перевалило за полдень, и времени вроде вагон, но поторопиться все равно стоит. Ведь чем быстрее оно начнется, тем быстрее закончится. Да и поднадоела мне уже эта робинзонада.
Лагерь и впрямь хорошо сохранился. Судя по всему, люди оставили это место уже давно, но никаких механических разрушений я не заметил. Костей тоже нигде не было видно, и, возможно, обитатели куда-то ушли, но верилось в это слабо. Слишком уж много тут осталось нужных вещей. Оружие, доспехи, одежда… Вот не думаю, что солдат покидая лагерь, не возьмет с собой копье или дзингасу. Впрочем, гадать можно сколько угодно, но понимания это, увы, не добавит.
Единственным ценным предметом, найденным в лагере, оказалась серебряная печать, исполненная в виде кособокой лягушки. Были еще три пергаментных свитка с мелкими иероглифами, но из-за неумения читать, толку от них было немного.
Закончив осмотр и убрав свитки с печатью в мешок, я вышел на улицу и, напоследок оглядев двор, пошел в сторону пролома в заборе. Все галочки вроде поставлены, приметных мест на берегу не осталось, так что пора сходить на другую сторону озера. Надеюсь, там я хоть что-то смогу найти.
— Извините, а не могли бы вы мне помочь?
Глухой голос, словно бы из трубы, заставил меня вздрогнуть. Я резко обернулся и, положив ладонь на рукоять меча, поискал говорившего взглядом.
Голос донесся со стороны одной из пристроек, но там никого не было. Небольшой хозяйственный домик с проржавевшими инструментами, и прогнившим крыльцом. Я заглядывал в него во время осмотра и человека бы точно заметил, но…
— Здесь, господин самурай! — голос повторился и прозвучал он снова оттуда, только говорившего по-прежнему не было видно.
— Где, «здесь»? Негромко выматерившись, я потянул из ножен катану и, приблизившись к сараю, внимательно изучил его взглядом.
— Да вот же я, — снова подсказал голос.
Я опустил взгляд и натурально выпал в осадок. Со мной разговаривал медный горшок! Обыкновенный, сука, горшок, с двумя ручками, из тех, в которых местные готовят еду! Литров так на десять вместимостью. С характерным суженным дном, темными пятнами копоти и царапинами. Он лежал в траве, вверх ногами, с проступившей на поверхности мультяшной рожицей и умильно-жалобными глазами. При этом слова доносились не из его нарисованного рта, а откуда-то изнутри и звучали глухо, потому что эта непонятная хрень говорила в землю.
Не, это все должно было закончиться клиникой… Сначала ты осознаешь себя в теле японца, потом встречаешь девчонку-волчицу и далее по списку. Все эти демоны, ходячие мертвецы, безголовые асуры и костяные киты… Доходит до того, что ты уже хочешь трахнуть дракона, и судьба, понимая, что тебя уже не спасти, подкидывает в финале говорящий горшок с физиономией Чебурашки!
— Ты… ты кто, мать его, такой?! — поймав свою улетающую крышу, севшим голосом уточнил я.
— Меня зовут Ичиро, — прогудел в землю горшок и хлопнул нарисованными глазами. — Мне…
— Да в задницу имена! — окончательно придя в себя, рявкнул я. — Что ты такое? Обакэ, или…
— Нет, что вы, господин самурай, — горшок состроил испуганную физиономию, и быстро заговорил: — Я цукумогами[41], у меня нет темной души! Меня больше ста лет использовали люди на кухне, а потом они погибли и… ушли в старую шахту. Я осознал мир и теперь жду. Жду, когда люди вернутся, и я снова буду полезен.
«Цукумогами, мля… Вон оно, значит, как… Ну да, это, конечно же, все объясняет», — хмыкнул про себя я, а вслух произнёс:
— Хорошо. Для начала скажи, чего ты от меня хочешь?
