Возжелав принять сие Таинство, чтоб силою его победить и поразить врагов своих и Господних, с вечера еще, или даже раньше того, начинай помышлять, как сильно Спаситель наш, Сын Божий и Бог желает, чтобы ты с приятием сего Таинства дал Ему место в сердце своем, дабы, соединясь с тобою, помочь тебе изгнать оттуда все страсти твои и победить всех врагов твоих.
Сие желание Господа нашего столь велико и пламенно, что сего никакой тварный ум не может вместить в совершенстве. Ты, впрочем, чтоб хоть сколько-нибудь подойти к сему, потрудись поглубже напечатлеть в уме своем следующие два помышления: первое, как неизреченно радостно Всеблагому Боту пребывать в преискреннем общении с нами, как удостоверяет Сама священная Премудрость, говоря: …радость Моя… с сынами человеческими (Притч. 8: 31); и второе, как сильно ненавидит Бог грех, и потому, что он препятствует соединению Его с нами, столь для Него желательному, и потому, что он прямо противоположен Божеским Его совершенствам. Будучи по естеству беспредельно благим и чистым светом и неизреченною красотою, не может Он не гнушаться безмерно грехом, который не что иное есть, как крайнее зло, мрак, растление, мерзость и срамота в душах наших. И сие Божие нетерпение греха столь велико, что с самого начала его все промыслительные о нас Божеские деяния и установления Ветхого и Нового Завета направляемы были к истреблению его и изглаждению следов его, особенно же предивное страдание Спасителя нашего Иисуса Христа, Сына Божия и Бога. Некоторые богословы и учители говорят даже (припомни сказание святого Дионисия Ареопагита о видении Титу), что если б потребовалось, то Господь Иисус готов бы был подъять тьмы других смертей для уничтожения силы греха. Так преследует его Божеское негодование.
Уразумев из таких помышлений и созерцаний, сколь великое имеет Бог желание внити в сердце твое, чтобы вконец победить там твоих врагов, кои суть и Его враги, ты не можешь не ощущать в себе живого вожделения приять Его, да совершит Он в тебе такое действие и самым делом. Воодушевившись же, таким образом, полным мужеством и восприяв дерзновение от верного надеяния, что в тебя может прийти Небесный Архистратиг твой Иисус, вызывай почасту на брань ту страсть, которая тебя беспокоит и которую желаешь преодолеть, и поражай ее ненавистью, презрением и отвращением, восстановляя в то же время в себе молитвенное желание противоположной ей добродетели с готовностию и на соответственные тому дела, такие именно и такие.
Вот что следует делать тебе вечером пред причащением.
Утром же, немного прежде святого Причастия, пройди одним взором ума все увлечения, неправости и прегрешения, содеянные тобой со времени предшествовавшего причащения доселе, помянув при том, с каким бесстрашием и ослеплением все сие делалось, как будто не было у тебя Бога, Судии и Воздаятеля, видевшего то, и, чтоб избавить тебя от таковых дел, подъявшего страшные страсти и поносную смерть на кресте, которые ты попирал, когда, склонясь на грех, срамные похотения свои ставил выше воли Бога, Спасителя твоего. Стыдом да покроется лицо души твоей при сознании такой неблагодарности и такого бесстрашия. Однако ж не попусти себя потоплену быть от смущения при сем и всякое нечаяние далеко отжени от себя. Се долготерпеливый Господь, преклонясь на милость раскаянием твоим и изъявленною тобой готовностию служить отселе Ему единому, паки грядет к тебе и в тебя, чтоб безмерною бездною благости Своей потопить и поглотить бездну неблагодарности твоей и твоего бесстрашия и маловерия. Приступи же к Нему с смиренным чувством недостоинства, но и с полным благонадежием, любовию и преданностию, уготовляя Ему в сердце своем пространную скинию, да вселится Он весь в тебя. Как и каким образом? Изгнанием из сердца всякого помышления о чем-либо тварном, а не только пристрастия и сочувствия к тому и заключением двери его, да не внидет в него ничто и никто, кроме Господа.
По причащении же Святых Тайн, войди тотчас в сокровенности сердца своего и, поклонившись там Господу с благоговейным смирением, простри к Нему мысленно такую беседу: «Ты видишь, Всеблагий мой Господи, как легко впадаю я в грехи на пагубу себе, и какую силу имеет надо мной борющая меня страсть, и сколько сам я бессилен освободиться от нее. Помоги мне и усиль бессильные усилия мои, или паче Сам восприими оружия мои и ими вместо меня порази вконец сего неистового врага моего».
После сего, наконец, обратясь к Небесному Отцу Господа нашего Иисуса Христа и нашему, вместе с Ним в Тайнах сих благоволением Своим в тебя нисшедшему, и к Духу Святому, благодатию Своею тебя возбудившему и приготовившему к принятию Тела и Крови Господних и по принятии их теперь обильно тебя осеняющему, поклонись Богу сему Единому, в Троице Святой славимому и нам благодеющему, и, воздав благоговейное Ему благодарение за великую к тебе милость, в сей момент явленную, как дар некий, предложи непреклонное решение, готовность и порывы к борьбе с своим грехом, в чаянии преодолеть его силою Единого Бога Триипостасного. Ибо ведай, что, если не будешь употреблять всех своих усилий к преодолению своей страсти, помощи от Бога не получишь и, если, усиливаясь всеусердно, на одни свои силы надеешься, успеха никакого иметь не будешь. Усиливаться усиливайся всеусердно, но успеха ожидай от одной помощи Божией. Придет несомненно помощь и, сделав твои бессильные усилия всесильными, подаст тебе удобную победу над тем, с чем борешься.
Глава 3
Как углублением в таинство евхаристии возгревать в себе любовь к богу
Чтоб углублением в небесное Таинство Тела и Крови Христовых возгреть в себе большую любовь к Богу, обратись помыслом к созерцанию любви, какую явил самому тебе Бог в сем Таинстве. Ибо сей великий Бог и Вседержитель не удовольствовался тем, что создал тебя по образу и подобию Своему, ни тем, что когда ты, согрешив и Его оскорбив, ниспал из чина своего, послал Сына Своего Единородного пожить тридцать и три лета на земле, чтобы взыскать тебя и, подъяв страшные страсти и мучительную смерть крестную, искупить и исхитить тебя из рук диавола, которому ты поработил себя грехом, и опять восставить тебя в свой чин, – но, кроме того, благоволил учреждену быть еще и Таинству Тела и Крови в пищу тебе для существеннейшего срастворения с естеством твоим всей силы воплощенного домостроительства. Сие-то последнее изъявление премногой к тебе любви Божией сделай для себя предметом постоянного созерцания и углубления, чтоб, узревая всестороннюю полноту ее и преизобилие, питать тем и паче воспламенять свое к Богу всецелое устремление и любовь.
1) Помысли о том, когда стал любить тебя Бог, и увидишь, что сему нет начала. Ибо сколько Сам Он вечен по Божескому естеству Своему, столько же вечна и любовь Его к тебе, по коей Он прежде всех веков положил в совете Своем даровать тебе Сына Своего дивным некиим и непостижимым образом. Узрев же сие, восторженною возрадуйся радостию духовною и воззови: «Итак еще в оной бездне вечности мое ничтожество было попечительно зримо и любимо Богом беспредельным; еще тогда промышлял Он о благе моем и по благоволению неизглаголанной любви Своей положил даровать мне в пищу Сына Своего Единородного. Могу ли я после сего позволить себе хоть один момент не быть прилепленным к Нему всею мыслию моею, всем желанием моим и всем сердцем моим?»
2) Помысли также, что всякие взаимные любления тварей между собой, как бы они велики ни были, имеют свою веру и свой предел, за который и не могут простертись. Одна любовь Божия к нам не имеет предела. Почему, когда потребовалось особым некиим образом удовлетворить ее, Он предал на сие Сына Своего, равного Ему по величию и беспредельности, яко сущего единого и того же с Ним естества. Итак, любовь Его такова, каков дар, и, обратно, таков дар Его, какова любовь. И то и другое столь велико, что большей меры великости не может и вообразить никакой тварный ум, Возмерь же ты сию безмерную любовь по крайней мере всевозможною для тебя мерою любви.
3) Помысли еще, что Бог подвигся на возлюбление нас не какою-либо необходимостию, но по единой Своей естественной благости, возлюбил, независимо ни от чего, Сам от Себя, сколько безмерно, столь же и непостижимо.
4) Что с нашей стороны не могло быть предпослано сему возлюблению никакое достохвальное дело, достойное воздаяния, чтоб беспредельный Бог за то презельностию любви воздал нашей всесторонней бедноте, – что Он возлюбил нас потому, что так восхотел, по единому благоволению Своему, и не только возлюбил, но и даровал Себя нам, недостойнейшим тварям Своим.
5) Что любовь сия, если воззришь на чистоту ее, не смешана, как большею частию тварная любовь, с чаянием какого-либо добра от нас впереди. Ибо Бог не имеет нужды в каком-либо добре со стороны, яко Сам в Себе вседовольный и всеблаженный. Почему если благоволил излить на нас неизреченную благость и любовь, то излил не ради блага Себе от нас, а для блага собственно нашего.
