И полковник Волков немедленно отключился.
Через час лейтенант Корзинкин ходил по залитому кровью банкетному залу шикарного ресторана, сейчас напоминавшего скотобойню – на срочной службе как-то ему довелось там побывать, когда солдатиков посылали помогать заготавливать мясо для десантного полка, в котором его срочная служба проходила. Правда, трупы уже вынесли. В том числе и великого рок-музыканта
– Сейчас начальство приедет самое большое, – на ходу говорил ему полковник. – Говорят, премьера и президента с постели подняли, чтобы сообщить. Телевизионщики тоже уже знают.
– Товарищ полковник, а я-то тут при чем, – осторожно спросил старший лейтенант. – Я же в архиве работаю, как это все ко мне?
– К тебе? А вот как.
Они подошли к краю сцены. На ней лежал ворох визиток.
На каждой из них было отпечатано в черной рамке:
НКВД СССР
Ликвидационная комиссия
Миронов А.Н.
старший сержант госбезопасности
– Всплыл твой ликвидатор. И еще как всплыл, – сказал с горечью полковник.
– Ни хрена себе, – только и смог ответить на это старший лейтенант Корзинкин.
***
Информация просочилась в Интернет уже на следующий день. Еще через день появились статьи во всех газетах страны: "Сталинский палач убивает в Москве".
А еще на следующий день вспыхнула паника. Паника касалась исключительно высшей российской элиты – бизнесменов, политиков, шоуменов. С родителями, с детьми, с детьми детей, с любовницами, любовниками, с кошками, с собачками и хомячками элита срочно перебиралась на свои резиденции в Ницце, на Майорке и других дорогих и престижных местах. Лишь бы только подальше от страшной Москвы, в которой чудовищным образом возник призрак 1937-го в виде сталинского палача, которого окрестили Ликвидатором из НКВД.
Конечно, тут же были осуществлены различные контринформационные операции, в социальные сети запущены десятки противоречащих друг другу версий, только и исключительно для того, чтобы сбить взрыв паники и переключить внимание на важный информационный повод, на свободу из Краснокаменска отпустили по помилованию Ходорковского, у которого от шитья варежек немного съехала на религиозной почве крыша и он стал свидетелем Иеговы – но тема сталинской машины времени и попавшего из 37-го года ежовского палача никак не уходила на второй план.
Все мировые информагентства, все ведущие и неведущие теле- и радиоканалы говорили только об этом: о машине времени, изобретенной в Красной России, и о сталинском ликвидаторе, заброшенном из прошлого в будущее.
МВД, ФСБ и мало кому известное Управление специальных операций при Президенте Российской Федерации перешли на круглосуточную работу. Просеивался каждый слух, проверялись малейшие подозрения – и все без толку.
Пока на воздух не взлетел бизнес-центр Principal Plaza на юго-западе Москвы, где располагалась временная штаб-квартира корпорации "РОСНАНО".
Ко всеобщему изумлению, среди немногих выживших оказался руководитель корпорации Чубайс Анатолий Борисович – которому всего-то только оторвало ноги – что, по сравнению с судьбой его подчиненных, большинству которых оторвало все, что можно, начиная с головы, было просто невероятным фантастическим везеньем.
.
Однако именно эта дерзкая по наглости и масштабности акция вывела органы государственной безопасности и правопорядка на след сталинского боевика. Был вычислен изготовитель одного химреактива, из которого взрывчатка делалась, найдено липовое предприятия, которое реактив закупило, найдена машина, которое его везла на один арендуемый склад в Химках. В общем, в результате высокопрофессиональной работы неуловимый призрак из 37-го года стал понемногу приобретать все более осязаемую форму. И конец его стал неизбежен.
***
Полковник Волков сидел в импровизированном штабе группы захвата. Это был передвижной командный пункт, и в тесном помещении, заставленном аппаратурой, мониторами и секретной спецтехникой, сидели несколько офицеров.
Спецгруппа – если можно назвать спецгруппой несколько сот до зубов вооруженных человек из разных силовых структур – окружила скромный деревянный домик на окраине села Резуново в Подмосковье. По данным видеонаблюдения, подозреваемый Миронов находился в этом доме.
– Да, товарищ генерал, – говорил Волков по телефону. – Слушаюсь, товарищ генерал. Будет сделано, товарищ генерал. Так точно, товарищ генерал.
Положил трубку.
– У нас изменение,- сказал Волков.
Все напряглись.
– Поступил приказ не брать живым.
– А каким? – не понял кто-то.
– Мертвым, – сказал полковник. – Брать очень и исключительно мертвым.
– Почему? Как? – зашумели офицеры.
Волков показал пальцем на потолок командного пункта:
– Решение принято там. На самом верху. Никто не знает, что этот Миронов может порассказать про то, что и как там на самом деле было в 30-х годах прошлого века. А нам это надо? Сталинисты и так его святым считают. Все заборы и сортиры в стране в надписях: "Квачков, учись у Миронова!" Так что… Решение принято.
***
Два бронетранспортера долго поливали дом из специальных пулеметов специальными пулями, пробивающими в прямом смысле насквозь – от стены до стены – обыкновенную "хрущевку". После этого к дому пошли лучшие бойцы. Через 10 минут полковник Волков услышал по рации:
– Объект готов. Дом чист.
И только после этого он сам и его офицеры вошли в дом.
Миронов лежал на животе посередине комнаты. В руке у него был пистолет.
– Готов, голубчик, – сказал спецназовец. -Сам себя застрелил. В висок.
– Ну-ка, переверни, – сказал кто-то из офицеров.
Спецназовец хотел было возразить что-то, но потом перевернул труп.
На Волкова смотрел – если так, конечно можно сказать о покойнике, – кто-то страшно знакомый.
– Так это ж Корзинкин! – сказал кто-то сзади. – Старший лейтенант Корзинкин, из архива.
Волков оторопел. Узнал своего подчиненного сам. Отшатнулся от трупа. Посмотрел на стол у стены – прошитый в нескольких местах пулями. На столе лежали какие-то старые бумаги, печати, штампы, химические реактивы.
– Да тут целая лаборатория, – свистнул кто-то.
Волков начал листать бумаги – это были пробные листы якобы допросов и показаний лиц, посвященных – как теперь полковник понимал с беспощадной ясностью – никогда не существовавшей сталинской машине времени. И никогда не существовавшему старшему сержанту ГУГБ НКВД Миронову.
Майор из Аналитического центра ФСБ, стоявший рядом с Волковым, тоже все понял. Судя по его бормотанию.
– Корзинкин работал против левых. И, видать, сам стал левым. А может, и изначально был им. Когда его перевели в архив, там он, видно, и придумал всю эту клюкву – с машиной времени и сталинским ликвидатором. Наделал липовых документов, печатей, протоколов, – и никому в голову не пришло проверить. Наверное, среди левых он и помощников себе нашел – ему-то не надо было бояться, что нарвешся на нашего стукача. Он всех их знал наперечет.
Майор тяжело вздохнул, посмотрел на полковника.
– Полетят звездочки с погон в Конторе, ох как полетят.
Волков оглянулся. Лицо старшего лейтенанта Корзинкина – несмотря на аккуратную дыру в виске – было как у вполне живого. И чудилась полковнику в нем какая-то насмешка.
***
(накануне следующего Нового Года)
– Все-таки, друг Василий, есть у меня некоторые сомнения в правильности данного мероприятия, – задумчиво сказал один молодой человек другому, склонившемуся над неким техническим устройством странного и зловещего вида.
– Сопливый гуманизм кое у кого проснулся, – беззлобно сказал названный Василием.
– Нет. Гуманизм тут не при чем. Тут просто холодный расчет. И внимательное изучение классиков, категорически отвергавших такие методы.
– Классики во времена Константина Эрнста не жили. И про телевидение ничего не знали. А кабы знали – сами бы тут стояли, советы бы нам давали.
– Так оно конечно так, только все-таки массовое движение сознательных трудящихся, организованных в единую партию – оно лучше будет, как ты понимаешь.
Василий оторвался от своего устройства.
– Любишь ты, Коля, болтать. Прямо как какой-нибудь меньшевик. До массового движения, брат, нам еще как до Китая раком, а буржуй кровь пусть так и пьет? Нет уж. Дудки. Пусть, гад, по ночам не спит – ждет, когда ему в окно пролетарский привет прилетит. Пусть на самолет садится с молитвою, а на поезд – перекрестившись. Подай-ка изделие.
Тот, которого звали Колей, не возражая полез в багажник старенькой "девятки" и вынес оттуда что-то тяжелое и завернутое в синюю ветошь. Положил на асфальт, развернул.
Предмет оказался вполне обычной кумулятивной боеголовкой тандемного типа для модифицированного устройства BGM-75 TOW "Liberator", предназначенного для дистанционного уничтожения крупных военно-инженерых объектов и купленного за кило чистейшего афганского героина у немецких анархистов, которые в свою очередь слямзили устройство с какой-то базы НАТО в Европе.
