Находясь на месте стороннего наблюдателя, я прекрасно видела все детали происходящего. В руках старушки блеснула серебряная цепочка. Я сразу узнала кровавую слезу. Морщинистые пальцы повесили мне на шею украшение.
В его глазах сверкнул блеск предвкушения.
Подбросив дитя под дверь детского дома, она скрылась из вида. В девяностых не стояло камер на каждом углу, поэтому никто и никогда не узнает, кем была эта женщина.
— Я покинул тело в последний момент, — сказал змей. — Бедняжка мучилась долгие годы от болезни. Человеческие тела такие хрупкие.
— Мое тело такое же, — шевельнула онемевшим языком.
— Внешне всё именно так, но ты сосуд, и я смогу жить в тебе долгие годы, а то и века, — ответил он, впрочем, ничего толком не пояснив. — Смотри дальше.
Кадры со сценами моей жизни стали мелькать, как при перемотке старой плёнки. Змей всегда находился рядом, перепрыгивая из одного тела в другое. Он наблюдал, и от этого становилось жутко.
— Маячок неплохо выполнял свою работу, — крупным планом змей показал кровавую слезу. — Долгие века при помощи легенд и слухов, я создавал иллюзию важности этой вещицы. Потомки джиннов такие наивные, что заглотили наживку сразу. Как вы их зовёте? Вампиры?
Он засмеялся, запутывая меня ещё больше. В голове и без того царил хаос и неразбериха. Теперь к ней прибавилась очередная порция информации.
Калейдоскоп моей жизни вновь завертелся. Змей показал мне Ваньку. То, как мы с ним подружились в детском доме. Жизнь там протекала невыносимо. В особенности после того, как меня забрали обратно из приёмной семьи.
— Это ты виноват? — кусая губы, вспоминала, как они глушили душевные раны алкоголем.
— Просидел в их телах дольше обычного, — сознался он. — Кажется, они больше не жильцы.
— За что? — в глазах стояли слёзы, но пошевелиться я не могла.
— Всё просто, — объяснил змей любезно. — Они полюбили тебя. Искренне и всей душой, вселяя в мою оболочку эту мерзость. Ты моя и душа тебе незачем!
— Вырастил бы себе лабораторное тело, — фыркнула, пытаясь переключиться от горьких мыслей. Я физически не могла держать их в голове.
«Когда вернусь, обязательно найду их могилы», — пообещала себе.
— Это вы, людишки, что-то там создаете, изобретаете, а джиннам[1] только и остаётся что созерцать! — резко выкрикнул змей.
— Так ты джинн? — уцепилась за ценную информацию. Может, мне удастся загадать три желания, если, конечно, это не арабский его товарищ. Тогда всё ещё хуже, чем я думала.
— Неважно, — он опять запустил слайд шоу, возвращая меня к Ишуте.
Тогда мне было не больше десяти. Я стала изгоем в классе. Все издевались надо мной, согласно плану змея.
— Ксюха, глупая как пробка? — самый ласковый крик из всех, что прилетали в мой адрес. Затем они просто пачкали меня мелом, грязной тряпкой для доски. Закидывали портфель на шкафы. Отодвигали стул, когда учитель спрашивал домашнее задание. Много всего происходило. Я все терпеливо проглатывала. Но появился Ишута. Чуть старше меня.
На перемене он увидел, как моим портфелем играли в футбол.
— Чья эта сумка? Зачем вы это делаете? — возмутился он, забирая себе грязный комок.
— Тебе-то чё надо, пацан? Иди, куда шёл, — сказал мой одноклассник.
— Ты как со старшими разговариваешь? — важно насупился Ванька. За его спиной не наблюдалось группы поддержки или отряд подпевал. Он один не побоялся пойти против восьми мальчишек.
Ваньку избили у меня на глазах. Затем подошли его одноклассники и добавили ещё.
— Зато тебя не тронули, — отважно прохрипел он, когда, сгибаясь и дрожа от его веса, несла героя на горбу в медпункт.
— Они бы и не стали бить меня, — крякнула я. — Девчонок не бьют. Только вещи портят.
— Тру΄сы! — воскликнул он. — Девочек, вообще, нельзя обижать.
Я с ним полностью согласна и тех и других нельзя, но всё равно это происходит.
— Это твоих рук дело? — спросила у змея, тормозя просмотр. Тот появился рядом, хотя до этого предпочитал не показываться.
— Я добавил лишь искру, дальше они уже сами, — подражая воздушному змею, он завис надо мной. — Люди прекрасно могут ненавидеть, даже без чьей-либо помощи. Дети так, вообще… в общем, моё участие здесь минимальное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Избегая дальнейших объяснений, он привёл кадры в движение. На них я и Ванька непринужденно болтали друг с другом. Кажется, это происходило целую вечность назад. Я запомнила всё не столь ярко, как показывал змей, но до сих пор во мне разливается тёплое чувство при виде Ишуты.
В момент, когда на экране появилось лицо Дамиана, я вздрогнула и чуть не закричала.
— Мальчишка мешал, — пояснил мучитель. — Он давал моей оболочке слишком много тепла, взращивая посеянное зёрнышко. Показать, что с ним стало?
— Да, — губы пересохли.
Змей издал нечто похожее на смешок и спустился к моему лицу, чтобы посмотреть в глаза. Я стойко выдержала напряженную игру в гляделки. Высунув раздвоенный язык, он провел им по моей щеке.
— Отчаяние, — протянул змей, не скрывая удовольствия. — Моё любимое. Смотри оболочка и пойми, наконец, что ты обязана стать пустой.
Я не понимала, что он от меня хочет, но увидев то, как Дамиан уводит Ишуту, перестала дышать.
— Не бойся мальчик, — говорил вампир. — Тебе там обязательно понравится.
Сверкнул красный камень в набалдашнике трости. Ванька медленно кивнул, и даже не обернулся уходя. В тот момент мы оба забыли друг друга.
Мальчика привели в дом вампира. С тех самых пор интерьер ненамного изменился.
Дамиан врал. Его лаборатория пустовала. Не нашлось того сумасшедшего числа детей, чтобы он сбился со счёта и забыл про Ваньку. Я разглядела лишь немного помолодевшего Кириана рядом с ним.
Громко вздохнув смотрела, как ни о чем неподозревающего мальчика заводят в подвал. Там только кресло с ремнями. Он не смог сбежать. Всё Случилось слишком быстро. Мутную субстанцию вводили через огромный шприц. Я точно не знаю, что плескалось внутри.
— Прекрати, — попросила, ничего не видя из-за пелены слёз.
— Смотри! — приказал змей. — Ты должна узнать правду. Ни её ли искала в доме вампира?
Я послушно открыла глаза и почувствовала, как душа разрывается на куски. Не имея возможности сбежать или отвернуться, я наблюдала за последними минутами жизни моего друга. Первого и единственного настоящего человека, которого я любила.
Кажется, я упала. Быть может, навзничь. Хрипя, умоляла меня убить.
— Затем ему понравилось чувствовать власть над существами и он уже не смог остановиться, — подытожил змей.
— Перестань! Прекрати! — я больше не могла это выносить.
— Хорошо, что ты всё осознала, — ухмыльнулся он, приобретая человеческие черты лица. — Остался последний шаг, и тебя не станет.
Он превратился в Сато. Взлохмаченные волосы, изодранная одежда и безумно уставший взгляд. Я дернулась, чтобы обнять его, но путь прервала стеклянная стена. Вампир слабо улыбнулся.
— Сато! — громко закричала, ударяя кулаком по преграде. — Не трогай его! И не смей воровать его облик!
— Ты ошиблась, Сень, — сказал он голосом вампира. — Я лишь принял свою истинную форму.
— Нет, нет, нет, — мне будто нож в сердце вогнали и начали его медленно поворачивать. — Ты не можешь им быть! Ты не он!
Я била по стеклу и кричала, а он протянув руку, стоял рядом. Дожидался, когда я сдамся или ослабну. Песок под моими ногами не утрамбовывался и я утопала в нём уже по колено. Это подстегнуло панику.
— Чего ты хочешь? — спросила, вглядываясь в любимые глаза.
Я знала, точнее, чувствовала, что это не Сато. Но недавно вспомнив обо всём, осознала, как сильно соскучилась по нему.
— Освободи тело, душа, — потребовал змей. — Тебя не должно быть в принципе. Так что исчезни!
— Ни за что, — опустив взгляд, я не спешила сдаваться, но и как выбраться не знала.
Ещё я очень волновалась за Сато настоящего. Ведь он там остался один на один с Дамианом.
— Я подожду, — бросил демон, превратившись обратно в змея и взмывая вверх.
