– Отлично! – сказала Найла-Без-Пальцев и кивнула обезьяне.
Тот выключил магнитофон и принялся выполнять утомительную задачу по смене катушек. Если у Найлы и не хватало больших пальцев, упорства ей было не занимать! Она покончила со мной и переключила внимание на моего невольного попутчика. Я не мог пенить, почему он был так встревожен, но в ее взгляде было что-то такое… Как бы это сказать? Соблазнительное и в то же время грозное. Она нежно улыбнулась Дугласу и сказала:
– Сейчас вы, милый!
Если мы втроем смогли заполнить только одну катушку, этот доктор Лоуренс Дуглас, похоже, был готов заполнить все остальные. Вопросы Найлы были резки и били в цель. Время от времени она смотрела в блокнот-шпаргалку, чтобы убедиться, что ничего не забыла.
Он преподнес сюрприз!
– В первой линии времени, – начал Дуглас, с неприязнью посмотрев на меня, – меня похитили из паравремени Гамма. Это не мое собственное, но…
– Секунду, милый! Что значит «Гамма»?
– Так мы назвали то время! – утомленно сказал он. – Мое собственное – Альфа; ваше – Тау; сенатор из Эпсилона, в который вторглись парни из Гаммы… я был там же…
– Продолжайте!
– Портал изобрели не в Гамме, это сделали мы, в Альфе!
– Кто это «мы»? Его изобрели вы?
– Такие сложные штуки, как портал, не изобретают в одиночку! Это все равно что спросить, кто изобрел атомную бомбу. Я был только частью этой команды, когда я вступил в нее, я был всего лишь зеленым юнцом! Первыми сделали крупное открытие в этой теории Хоукинг и Гриббин из Англии и доктор Де Сота из Соединенных Штатов. Уловили?
Его тон не был саркастичен, он просто попытался убедиться, что Найла поняла сказанное, но Мо зарычал. Найла кивнула головой, не обращая на головореза никакого внимания.
– Продолжайте! – сказала она уже не так любезно.
Дуглас продолжил:
– Сначала мы могли только заглянуть через барьер. Видите ли, вначале там было только сияние, но после мы научились получать реальное изображение. Но не всех паравремен, а только доступных. Доктор Де Сота предположил, что это происходит из-за резонанса. Мы не «настроены» на остальные линии. Их, собственно, бесконечное множество. Когда я… мне пришлось уйти, нам были известны пятьдесят из двухсот паралиний. Большей частью мы нашли только грязные пятна. Вы это хотели узнать?
– Мы хотим знать все, милейший! – сказала она. – Если вы могли только смотреть, тогда почему же вы здесь?
– Нет-нет! – терпеливо сказал доктор. – Это было только начало! Я присоединился к исследованиям примерно в начале августа восьмидесятого. В октябре мы научились безвозвратно пересылать предметы. А в январе восемьдесят первого послали человека… меня, – он с сожалением прибавил.
– Я вызвался добровольцем.
– И как же вы это делаете? – спросила Найла.
Он с усилием сдерживался:
– В этой комнате никого нет, кто смог бы хоть что-то понять…
Найла отлично держала себя в руках, но на месте Дугласа-Альфы, я бы пригляделся к ней повнимательней. Она коротко сказала:
– Постарайтесь!
Ее взгляд напугал Дугласа, потому что он сглотнул слюну и заторопился:
– Я совсем не имею в виду, что все вы глупцы. Это можно описать только двумя путями. Первое – это нашими терминами: устройство портала создает зеленый поток хроносов, накладывающийся против природного потока красных хроносов. Вы не поняли, верно? Второй путь – математический. Но здесь вы должны знать хотя бы основы квантовой механики.
Я видел, на что он намекает. Найла также, но она произнесла:
– Назовите даты!
Он пожал плечами:
– Первым тщательным исследованием квантовых эффектов Шредингера, думаю, была диссертация доктора Де Сота. Было это примерно в семьдесят седьмом, я вернулся к собственной докторской. Затем он и Элберт Дилепси обнаружили хроносы в семьдесят девятом, через несколько месяцев усовершенствовали заглядывание сквозь оболочки. Затем, как я уже говорил, я попал в Гамму.
Он остановился, ожидая. Найла подумала, потом сказала:
– Так вы отступились от своих?
– Я просто помог им… – возразил он. – У меня не было другого выхода.
– Вы поможете и нам! – сказала Найла и вновь улыбнулась сексуально и весело.
– Минуту! – воскликнул он. – Я… Может быть, и попробую, но… Взгляните на свой магнитофон! Если это последнее достижение вашей техники, у вас нет подходящей технологии… Знаете, мне необходимо многое!
Она сказала:
– А как насчет того, если правительство Соединенных Штатов выделит все требуемые ресурсы? – Затем нахмурилась. – Вы ведь сделали это для… как вы назвали?.. народа Гаммы!
– Но они угрожали…
Он осекся и взглянул на нее.
Агент улыбалась. А потом сделала то, чего я никак не ожидал: она встала, подошла к нему и устроилась на коленях Дугласа, прижавшись всем телом. Если раньше я только подозревал, что под ее блузкой ничего не было, то теперь был убежден на все сто. Она игриво покусала его ухо.
– Мы не угрожаем! – мягко сказала Найла.
Наступила пауза: доктор Дуглас испуганно осмотрел комнату – мышеловка захлопнулась.
– Более того, – продолжила она вкрадчивым голосом. – Мы награждаем! Да, милый, награждаем! И лично я награжу, чем смогу.
Я почти ощущал, как кипят ее половые ферменты.
И местный Лари Дуглас тоже.
– Вот сука! – тихо прошептал он (я едва услышал, хотя сидел рядом). – Вы знаете, какая она? Это честолюбивая шлюха! Найла использует все шансы, чтобы подскочить на самый верх. И как только она заманит в свою постель этого сукина сына, он сделает все, что она захочет! Уж я-то знаю… поверьте!
Он замолчал, поскольку Мо сердито взглянул на нас.
Жаль, что Лари не остановился вовремя: я сглотнул, и моя слюна стремительно приобрела горький привкус гнева. Я просто сходил с ума! Я ревновал! Ревновал к этой маленькой крысе, которая сидела рядом… с трудом сдерживал свои руки. А почему? Потому что он спал в постели с другой Найлой!
Полоумный!
Это было хуже помешательства! Я знал, но меня это нисколько не беспокоило. Я хотел убить этого ублюдка, и не только его. Я испытывал отвращение ко всем Лари Дугласам… и даже похожим, как мой старый знакомый и собутыльник Его превосходительство посол Советского Союза, уважаемый Лаврентий Иосифович Джугашвили…
Странно, как легко может чокнуться нормальный человек!
Моя голова была так переполнена гневом и ревностью, что я с трудом заметил, как Найла выпрямилась и нахмурилась. Затем посмотрела на окна.
– Мо! – крикнула она. – Задвинь эти проклятые шторы! Я не хочу, чтобы сюда глазел весь свет!
– Но, шеф!.. – запротестовал он. – Никто не увидит…
– Закрой! – и она снова приластилась к Дугласу, с готовностью откликающемуся на ее шепот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
