— Боюсь, вас ввели в заблуждение, — все же промолвила она после секундного замешательства. — Герцог получил рану в результате несчастного случая. Он… оступился и просто упал, сильно ударившись о зазубренный камень. Его ружье выстрелило, и он… нечаянно сам ранил себя в руку.
— Вы уверены, что все произошло именно так? — Килдоннон даже привстал от волнения на ноги. И вряд ли он был одержим чувством мести. Он явно хотел избежать конфликта! Но как можно заранее знать, правильный ли он выбрал путь, добиваясь от нее правды?
— Я была вместе с герцогом, — спокойно и как можно более убедительно напомнила ему Тара. — И повторяю — герцог потерял сознание не из-за раны на руке, а из-за ушиба, который он получил в результате падения.
Нервно сжав ладони, она продолжила свою речь, надеясь отвлечь Килдоннона на другую тему:
— Не так-то просто было доставить его светлость в замок! К счастью, один из смотрителей увидел знак, который я установила у пирамиды, чтобы привлечь к нам внимание. Поднявшись на холм, он и обнаружил нас. А вскоре привел с собой еще несколько человек, и все вместе они понесли его светлость домой на носилках, которые быстро соорудили из палок и моего плаща…
Слабо улыбнувшись, Тара добавила:
— Я все время боялась, что они оступятся и уронят его светлость. Было скользко, недавно прошел дождь, а нам только и не хватало, чтобы его светлость еще что-нибудь себе покалечил… — Она постаралась, чтобы ее рассказ звучал весело и непринужденно, даже шутливо. И напоминала она себе сейчас птицу, которая нарочно привлекает к себе врага, коршуна или ястреба, чтобы отвести его от гнезда с птенцами. — Но на этот раз, к счастью, обошлось без происшествий. Никто не упал, и герцога не уронили.
— Да-да, так всё и было, — согласно затряс головой в подтверждение ее слов мистер Фолкерк. Ему было отрадно выступить с Тарой единым фронтом, оберегая сейчас человека, от которого зависело счастье и спокойствие Тары, ее судьба. Во что бы то ни стало надо было вывести герцога из-под удара! — Но мы признательны вам, сэр, что вы пришли сюда, чтобы узнать все точно и обстоятельно из первых уст. И мы, как видите, всецело способствовали тому.
Вождь повернулся, чтобы ответить ему, а Тара встретилась взглядом с Рори Килдонноном. Он смотрел на нее с немым удивлением — никаких сомнений не было в том, что он готовился услышать совсем иной рассказ! Но вышло не так… И он обескуражен. Разочарован?
Однако Таре показалось, что в этот миг он прекрасно понял, почему она солгала. Тут вновь заговорил Алистер Килдоннон:
— Скажите тогда его светлости, герцогиня, что я приходил, дабы пожелать ему скорейшего выздоровления.
— Я уверена, он будет признателен вам за такое участие, — дипломатично ответила Тара, благоразумно потупив взгляд.
— Могу я надеяться, что вы оба посетите нас, когда герцогу станет лучше?
По тому, как он смотрел на нее и как говорил, Тара догадалась, что придуманная ею история не ввела его в заблуждение. Однако он был бесконечно признателен ей за эту ложь — и ту же признательность, без сомнения, станет испытывать в конечном итоге и его сын.
Когда Килдонноны покинули замок, мистер Фолкерк заметил с улыбкой:
— Сторожа собьются с ног, выискивая ружье, которым герцог так неосторожно ранил себя…
— Тогда вам лучше позаботиться о том, чтобы они его нашли! — серьезно ответила ему Тара.
Мистер Фолкерк рассмеялся, но тут же оборвал смех. А ведь она права!
— Я и не думал, что вам удастся так быстро осознать, насколько взрывоопасна вся эта заварушка. Однако ваше объяснение оказалось весьма убедительным и достигло цели. Они нам поверили — или сделали вид, что поверили, и приняли негласное предложение не распускать круги на воде…
— Я поняла, что именно этого вы от меня и хотите, — проговорила Тара с особым чувством. — Думаю, герцог тоже одобрил бы такой рассказ о своем ранении.
— Надеюсь, — тихо отозвался на ее слова мистер Фолкерк, вздохнув. Зная вспыльчивый нрав герцога, он мог предполагать и иное.
Поздно вечером, в уверенности, что герцог давно спит, Тара на цыпочках подкралась к камину, чтобы подбросить в него дров. Обернувшись, она увидела, что герцог не спит, а глядит на нее.
— Гектор сказал мне, что сегодня к нам заглядывали Килдонноны… Алистер со старшими сыновьями…
— Не стоило бы Гектору беспокоить вас всякими слухами, — намеренно досадливо посетовала Тара. — Вам нужно думать о выздоровлении, а не о каких-то там пустяках.
— И все же, зачем они приходили?
— Справиться о вашем здоровье, — быстро и уверенно ответила Тара.
— А еще?
— До него дошли слухи, что в вас стреляли… Думаю, он решил, что это кто-то из его сыновей.
— Это и в самом деле так?
— Я… смотрела в другую сторону.
— Неужто ты не видела, кто спустил курок?
Выдержав паузу, Тара веско произнесла:
— Я сказала Килдоннону, что это был несчастный случай; что вы оступились и ударились головой. О камень. Ружье, которое вы несли, выстрелило, и пуля угодила вам прямо в руку.
— И он в это поверил?!
— Он поверил — вернее сказать, он очень хотел в это поверить…
— И ты думаешь, я спущу это покушение на мою жизнь, даже не попытавшись отплатить за всё?
— Нет ничего проще, чем обратить ярость Мак-Крейгов против Килдоннонов, — с легким вызовом ответила Тара. — Вот только хотите ли вы этого?
— А почему я должен хотеть чего-то еще?
— Потому что вы слишком значимы, чтобы умалять себя кровной враждой… попыткой отплатить мальчишке, который действовал из чувства мести.
Тара взволнованно сжала руки.
— В таком случае все будет продолжаться до бесконечности, как уже было в прошлом. Мистер Фолкерк рассказал мне об истории Мак-Крейгов, и у меня сложилось впечатление, что следовали они в основном слепым чувствам, а не здравому смыслу.
Лишь высказав эти мысли вслух, Тара вдруг поняла, насколько грубо и вызывающе они прозвучали. Она с опаской глянула на герцога — не обижен ли он тем, что услышал?
— Прошу прощения, ваша светлость, если задела ваши чувства, — тихо промолвила она, — но я очень боюсь нового кровопролития; боюсь того, что Килдонноны вновь попытаются вас убить. Вы же не можете все время ходить в доспехах, так что однажды они вполне могут добиться своего. То-то обрадуются… Вы хотите всеми силами доставить им такое вот удовольствие? Тогда извольте… Приказывать вам никто не посмеет, вы вольны поступать, как вам заблагорассудится…
Поглубже вздохнув, она продолжила — сама не понимая, откуда в ней набралось столько смелости, чтобы противоречить герцогу… мужу…
