Женя побледнела. Эта фраза о похищении напомнила ей о ее собственном положении. И о странном типе, который гнался за ней по черной лестнице с непонятными и от этого еще более жуткими целями. Что там говорит ее книга на этот счет?
…
«Также вы никогда не должны забывать о том, что на один приличный роман приходится до десяти неудачных попыток. И если с первого раза вам не удалось закадрить подходящего мужчину, не отчаивайтесь и не переживайте. Помните, вы — охотница, и рано или поздно ваше мастерство отшлифуется. Любому ремеслу можно научиться. Охота на мужчин — не исключение.
Но надо крайне тщательно выбирать себе дичь. Каждая особь относится к какому-то определенному виду. И требует определенных правил охоты на нее. Например, интеллигентный мужчина никогда не клюнет на ваши рассуждения о книгах, которых вы не читали, или о фильмах, которые вы не смотрели, или о выставках и вернисажах, которые вы не посещали. Он мигом раскусит, что вы всего лишь изучили их краткое содержание или в лучшем случае выучили отзывы критиков о них.
Подобная тактика сработает с человеком, который вообще далек от культуры. Бывает такой тип мужчин, посвятивших себя зарабатыванию больших денег. На литературу и искусство у него уже не хватает времени. Да и тяги нет. Так что на него вы можете произвести впечатление заученными умными и, желательно, как можно более непонятными для них фразами. Эти мужчины только зауважают вас.
Сложней всего приходится с мужчинами, которые психически не вполне стабильны. От них никогда не знаешь, чего ожидать. Пусть даже они в чем-то и гении, но лучше от таких держаться подальше. Лично я вам настоятельно рекомендую именно этот вариант. Счастливой и, во всяком случае, стабильной семейной жизни с ними не построишь. Только окончательно испортите свою нервную систему. Как говорит народная мудрость, с кем поведешься, от того и наберешься».
Женя тяжело вздохнула. Она и не собиралась общаться с маньяком-преследователем. Но как быть, если он проявляет упорство. На этот счет книга указаний не давала.
Кира между тем молчала. Она размышляла, пытаясь уловить нить, которая бы вывела ее к объяснению всех этих страшных событий, которые словно кольцо змеи сжимались вокруг нее и подруг.
— Вот что, так мы ничего не решим! Поехали-ка к матери Азиза! — произнесла она наконец. — Мне кажется, что эта женщина до сих пор обижена на господина Замаля. И потому может оказаться разговорчивой.
Так оно и случилось. Мать Азиза была дома. Собственно говоря, где ей еще быть? Ведь работать она никогда не работала. Это было видно по ее ухоженному виду и цветущей внешности. Такие цветы расцветают только в домашних тепличных условиях. Преуспевающая деловая женщина, при всем своем желании, не может выглядеть такой расслабленной, чувственной и ленивой. Ни выглядеть, ни быть. Это привилегия содержанок богатых мужчин, к числу которых относилась и мать Азиза.
— Умер? — равнодушно переспросила она у подруг, когда они еще только позвонили ей по телефону, чтобы попросить о встрече. — Инфаркт? Что же, к этому все и шло. Здоровье у него было так себе. Да и возраст.
Никаких особых чувств в ее голосе не прозвучало. Ни удивления, ни страха, ни торжества. Простая констатация факта. Впрочем, была в этом одна странность. Женщина явно не знала о трагедии, которая случилась с господином Замалем. Не знала она и об убийстве Хаям. Так почему же Азиз не поторопился позвонить матери, чтобы сообщить о смерти отца? Не хотел ее волновать? Или по какой-то другой причине?
Впрочем, ответ подруги тоже получили быстро, едва приехали к матери Азиза. Выглядела она лет на тридцать пять, хотя, по логике вещей, ей не могло быть меньше сорока пяти. Но она тщательно следила за собой, явно не брезгуя новейшими разработками косметологии. Однако с пластическими операциями или без облик мадам Гриценко — такова была фамилия матери Азиза — удивлял и потрясал.
Такой холеной блондинистой красоты подругам видеть давно не приходилось. Она напоминала одалиску в серале какого-нибудь восточного владыки. И, наверное, в свое время именно этим и пришлась по сердцу господину Замалю.
— Вы не очень расстроены смертью отца своего ребенка, — заметила Кира, когда мать Азиза, представившаяся им Розой, выслушала их отчет о последних днях господина Замаля.
— А почему я должна быть расстроена? — изумилась женщина. — Мы с ним не встречались уже много лет. У меня сейчас другой мужчина. И я не вижу смысла в том, чтобы скорбеть по совершенно чужому мне, в сущности, человеку.
— А если вашего сына обвинят в его смерти? — посмотрела на нее Кира. — Он ведь его наследник, так я понимаю?
Роза ее не разочаровала. Сына она явно любила. Во всяком случае, услышав слова Киры, она впервые с момента разговора проявила признаки волнения.
— Что?! — возмутилась она, даже поднявшись с кушетки, на которой до сих пор лениво возлежала, отщипывая от крупной грозди винограда сочные ягодки и отправляя их в рот.
— У Азиза был повод, чтобы желать смерти своего отца и сестры, — сказала Кира. — У них были сложные отношения. Он ревновал отца, не любил сестру, и к тому же в дело вмешались деньги. Наследство. За такой куш кто угодно будет сражаться.
— Деньги, — машинально повторила за ней Роза. — Ну да, деньги. Замаль всегда был щедр. В этом надо ему отдать должное. Мы с Азизом никогда не испытывали нужды. Но это не значит, что Азиз убил отца… Постойте, почему убил? Замаль умер от инфаркта! Вы сами мне это сказали по телефону!
— Но кто-то его до этого инфаркта специально довел, — сказала Кира и поведала Розе о тех бедах, которые посыпались на господина Замаля в последние дни.
— Сами понимаете, смерть единственной дочери могла и доконать беднягу, — закончила она свою речь. — И Азиз является самым вероятным претендентом на роль обвиняемого.
— Нелюбимый сын расправился с отцом и получил огромное наследство, — сказала Леся. — Никого этим не удивишь.
— Тем более что Хаям убили как раз в гостях у Азиза, — внесла свою лепту и Женя.
Напор подруг совершенно сломил Розу, которая явно не привыкла к таким сложностям. Но Роза неожиданно проявила характер. Ее мозг заработал, стараясь выгородить Азиза и свалить вину на других. На это-то и рассчитывала Кира. И Роза ее не подвела.
— Так это мог быть кто угодно из родни Замаля! — заявила подругам Роза. — Не только мой Азиз значится в завещании. Есть и другие, кто тоже мог пожелать смерти Замалю! Вот хотя бы Абдул. Он ненавидел своего дядю за то, что тот в свое время не помог его отцу. И отец мальчика погиб.
— В чем не помог? — спросила Леся.
— Я не знаю подробностей этой истории, — призналась Роза. — Никогда не интересовалась этой семьей. Но я знаю, что в итоге равнодушия или даже предательства Замаля отец Абдула погиб.
— А если бы господин Замаль ему помог, этот человек был бы сейчас жив и процветал?
— Насчет процветал я не знаю, — ответила Роза. — Там была какая-то очень запутанная ситуация. Но что жив и здоров — это точно.
— Но попытайтесь вспомнить хотя бы какие-нибудь подробности, — взмолилась Кира.
— Мне Азиз рассказывал, — нахмурилась Роза. — Он знает. Но тогда я его не слушала. Мне это было абсолютно неинтересно. Я и так знала: они там все словно пауки в банке. Ненавидят и мечтают сожрать самого главного паука.
— Вы имеете в виду господина Замаля?
— Его, его, — кивнула Роза и, наконец разговорившись, продолжила: — И, если хотите знать, не у одного Абдула была причина для такой ненависти к Замалю. Мохаммед тоже имел зуб на родственника.
— А он за что? — удивились подруги. — Наоборот, мы слышали, что господин Замаль вырастил мальчика, когда тот осиротел. И всегда относился к нему почти как к родному.
— Вот именно, что почти, — кивнула Роза. — У Мохаммеда еще была сестра. Замаль взял к себе сироток и воспитывал их в большой строгости. Никаких там летних поездок, куда ездили их сверстники. Никакого баловства и лишних игрушек. Но дело даже не в этом. Это еще, я полагаю, Мохаммед пережил. Он обожал свою сестру. И понимал, что в доме дяди им — ему и сестренке — будет лучше, чем где-то в другом месте. Тут они по крайней мере были вдвоем. Замаль не разлучал детей. Они даже в одну школу ходили. И сидели за одной партой.
— А как получилось, что Мохаммед и его сестра оказались на попечении Замаля? — спросила Леся.
Роза оживилась. Похоже, эту историю она знала куда лучше, чем жизнь Абдула и его родителей.
— Слушайте, это была настоящая драма! — произнесла она, спуская ноги на пол и протягивая подругам блюдо с фруктами в знак вдруг прорезавшегося расположения к ним. — И все это при мне происходило. Мы тогда с Замалем как раз только начали встречаться. Он пылал, знакомил меня со своей родней. И я привязалась к матери Мохаммеда. Она тогда как раз ждала свою двойню. Была очень милой, приветливой и такой общительной. Не то что другие члены его клана.
