Не знаю в какой момент, но этот человек стал для меня особенным, словно без него моя жизнь серая, а он добавляет в неё уйму разных красок, превращая в самую прекрасную картину. Рядом с ним мне хочется капризничать, чтобы его внимание было только на мне.
Я все думала над его вчерашним вопросом. Частично я рада, что ЧонГук не выпытывал из меня ответа, но одновременно боюсь, что он все понял не так. Но лично для себя, я должна окончательно решить все на счет Тэхена.
Хоть прошло уже несколько месяцев, я все еще чувствую тепло при одном взгляде на парня, но от этого тепла только больней, ведь стоит мне вспомнить его выражение лица тогда в океанариуме, то в очередной раз убеждаю себя, что былого не вернуть. Как бы я не старалась, отныне сердце Тэхена для меня закрыто, и в эту дверь, сколько бы я не стучалась, мне не войти. Может тогда стоит её просто забыть? Забыть все те счастливые моменты, что я пережила с ним, все то, что я пережила в первый раз именно с ним. Забыть и отпустить…
Время открыть для себя ту новую дверь, готовую принять меня любой со всеми моими изъянами. Но готова ли я для этого, ведь и мои двери наглухо заперты.
Я замечаю, как ЧонГук день изо дня стучится в них, может не слишком громко и бесцеремонно, но он старается, чтобы их не сломать, а спокойно и терпеливо ждет, пока ручка повернется сама для него.
— Староста, — парень совсем тихо зашел в пустой класс, что я его даже не заметила, а, услышав, испугалась, — Все хорошо?
— Ты о чем? — я смущенно отводила глаза от заместителя.
— Просто я стою тут уже пару минут, а ты меня не замечаешь, — озадаченно сказал он, — Да и щеки у тебя совсем красные. Ты не заболела?
ЧонГук наклонился и положил свою ладонь мне на лоб, при этом заглядывая прямо в глаза. Я понимала, что это он просто проверяет нет ли у меня температуры, но не могла отвести от него взгляда. Смотрела как привороженная, изучая каждую черту его светлого лица, начиная от темных бровей парня, заканчивая мягкими губами цвета малины и там же останавливаясь. Он никогда раньше мне не казался таким красивым, словно самый манящий закат, очаровывающий каждого прохожего.
Я чувствовала, как мое лицо все сильнее заливалось краской, поэтому, отвернувшись, убрав при этом его руку с него, негромко прошептала:
— Все хорошо.
Возможно это прозвучало сухо на его искреннюю заботу, но я не могла по-другому, ведь в мою голову прокрадывались странные мысли по поводу этого парня. Мне казалось, что чем больше я смотрю на этого него, тем сильнее проникаюсь к нему теплыми чувствами, которыми он растапливает ту самую ледяную дверь, напрочь перекрывающая путь к моему сердцу.
Он молча взял листы бумаги со стола, на которых я начиркала статистику, необходимую для осуществления плана.
— Ты все это сделала сама? — ЧонГук просматривал страницу за страницей и после каждой его глаза будто становились все круглее и круглее от удивления.
Я молча кивнула, и он, заострив свое внимание на одной из них, негромко сказал:
— Прости.
Я не понимала по какой причине парень извиняется, поэтому, наклонив голову, спросила:
— За что?
Я вовсе не хотела, чтобы он чувствовал вину, за проделанную мною работу в одиночку, ведь сам план был придуман им, а я лишь слетелась на готовое.
— За то, что избегал тебя, — ЧонГук поставил обратно листы на стол, предварительно сложив их в ровную стопку, и опустил свой грустный взгляд, раскаянно смотря в пол, — Я понимаю, что любовь так быстро не уходит, но, — парень зарыл ладонь в своих густых волос, взволнованно взъерошивая их, — Стоит мне вспомнить, как ты смотришь на этого Тэхена, как я хочу взять тебя за лицо и заставить смотреть лишь на меня. Спрашивать тебя о чувствах к нему вчера было глупо. Прости…
То, что он так переживает по этому поводу, заставило мое сердце трепетать и биться об стенки ребер слишком сильно.
Его извинения звучали так эмоционально, без капли издевки или сарказма, заставляя проникаться к нему нежным доверием.
— ЧонГук, — парень обратил свой взор на меня, как только услышал свое имя из моих уст, — Я хочу, чтобы ты знал ответ. Ты прав, что я смотрю на Тэхена, а иногда задерживаю свой взгляд непозволительно долго, но теперь мне кажется, что сейчас я уже не чувствую прежнего трепета. Мне нужно время, чтобы избавиться от этого.
Каждое слово давалось мне тяжело. Я очень боюсь ранить чувства этого парня. Сжимая больно свое предплечье другой рукой, я старалась не заплакать.
Хоть мне и было стыдно смотреть на парня, я все равно подняла взгляд.
Я ожидала увидеть расстроенные глаза из-за моих слов, которые старалась подбирать крайне осторожно, но понимала, что они все равно ранят, но вместо этого увидела добрую улыбку, словно парень удовлетворен, хоть не точным, но честным ответом.
— Староста, когда все закончится, и мы остановим учителя Джина, ты сходишь со мной на свидание?
Его внезапное предложение смутило меня, но я была рада.
— Ага, — кивнула я, дав согласие.
— Обещаешь? — ЧонГук протянул свой мизинец.
— Обещаю, — довольно ответила, пожав его своим.
Парень ушел, сказав идти домой без него. Ему еще надо было что-то обговорить с главой, поэтому попросил не ждать.
Я просидела за этими бумагами около трех часов и на улице уже смеркалось. Было страшно идти одной, но выбора нет. Лишний раз не оборачиваясь и нигде не останавливаясь, я благополучно дошла до дома. Хотя бы сегодня обошлось без приключений.
ЧонГук так старается ради учителя. Его труды не пропадут напрасно. Я уверена, что мы сможем остановить учителя Джина.
От одной мысли, что я пойду на свидание с ЧонГуком, мне становилось так радостно и одновременно тревожно. Мы, конечно, проводим много времени вместе, но чтобы так. Честно говоря, это тяжело представить.
Я почему-то надеялась, что он снова заявится ко мне домой и как ни в чем не бывало будет разговаривать со мной. Ради своих пустых надежд, я даже не спала до двенадцати, но его так и не было, как и звонков или сообщений от него.
Почему я жду от этого парня всяких милых «Спокойной ночи», «Добрых снов», если мы даже не встречаемся? Казалось, что мне не хватает внимания и тепла, поэтому я так привязалась к нему.
Я боюсь признавать, что мое чувство, испытываемое к нему, любовь.
***
В школе все уже активно подписывали петиции об учителе Джине, привлекая не только параллель, но и старшие классы, и уже к обеду количество голосов перевалило за половину всех учеников школы.
Я была так рада, что для поддержки этого прекрасного человека отозвалось столько людей. Учитель Джин уже должен был это заметить, так как преподаватель был обязан посещать сайт каждый урок, отмечая его как пройденный. На его лице снова потихоньку появилась улыбка. Я была так рада. Уверена, наша победа не за горами.
Мы собирались пойти к директору завтра, так как в субботу он внезапно объявил себе выходной по состоянию здоровья. Конечно, запланированная болезнь, которую мужчина собирается лечить за городом, развлекаясь на деньги, полученные от семьи Хван.
