Замечательно иметь то, что тебе действительно дорого. Но как же страшно все это потерять.
Выйдя из-под душа, она обмотала волосы полотенцем для рук и быстро вытерлась широким, как простыня, банным полотенцем. Завернувшись в него, словно в саронг, Терри подошла к зеркалу и сдернула с головы маленькое полотенце. Взяв щетку, она начала приводить в порядок волосы.
Поначалу Терри почти не смотрела в зеркало и в общем-то ни о чем не думала — просто машинально расчесывала волосы, выполняя привычный утренний ритуал и приводя себя в порядок, перед тем как появиться на людях. Но уже через минуту она начала всматриваться в свое отражение, и ее рука, энергично расчесывавшая влажные волосы, сначала стала двигаться все медленнее, а потом и вовсе замерла.
Опустив руки, Терри уставилась на свое отражение в зеркале. Пожалуй, впервые за долгое время она столь пристально разглядывала себя. Все последние годы она только на секунду заглядывала в зеркало — и то лишь для того, чтобы убедиться, что волосы в порядке, а нос не нуждается в припудривании, так что в конце концов она забыла, как выглядит и какой предстает перед людьми.
И вот теперь, посмотрев на себя совсем другим взглядом, Терри увидела то, что, наверное, должен был увидеть Бастьен, — большие зеленые глаза, длинные волосы цвета красного дерева, чуть припухлые губы и слегка вздернутый носик. Если разглядывать черты лица по отдельности, то в ней не было ничего особенного — по крайней мере так всегда считала сама Терри, — но все вместе выглядело довольно мило.
Терри невольно улыбнулась — сейчас она видела перед собой женщину, прекрасно знавшую, что она желанна. Более того, Терри знала, что никогда еще не выглядела так хорошо. И выглядела она так благодаря Бастьену Аржено. Потому что именно он заставлял ее чувствовать себя желанной. И это при том, что он даже не попытался переспать с ней…
Этот мужчина водил ее в музей, ходил с ней по магазинам, был с ней в театре и пригласил на ужин. Он провел с ней всю ночь, смеясь и весело болтая. Правда, потом они больше часа обжимались и целовались у «Хилтона». И тогда она едва не потеряла над собой контроль. Но в конце концов они образумились и, быстро перекусив в передвижной кофейне, вернулись в пентхаус. Бастьен довел ее до двери спальни, которую она занимала, еще раз страстно поцеловал, затем чуть хрипловатым и полным страсти голосом пожелал ей спокойной ночи… и отправился в свою комнату. И это было самое чудесное свидание в ее жизни. Бастьен позволил ей почувствовать себя особенной — и не только потому, что был чрезвычайно любезен и внимателен, но и потому, что даже не попытался затащить ее в постель. Похоже, Бастьен Аржено действительно не искал очередного любовного приключения, а значит, она в самом деле нравилась ему. А он очень нравится ей. Так что выходит, все у нее в этот вечер и в эту ночь было замечательно, и ей наверняка будет очень больно, когда придется уезжать. Возможно, будет даже больнее, чем после смерти Йена. Потому что сейчас она уже понимала, что ее чувства к Йену были скорее юношеским увлечением. По сути, оба они были детьми, которые легко порхали по жизни, пока на Йена не обрушилась ужасная болезнь. И тогда все стало очень серьезно, и для своего мужа Терри, по существу, превратилась в заботливую мать — истинно по-матерински заботилась о нем и ухаживала за ним до последнего мгновения его жизни.
А вот с Бастьеном все было совсем по-другому. То, что она начала испытывать к нему, никак нельзя было назвать обычной увлеченностью интересным мужчиной. И чувство, растущее в ее душе, нисколько не походило на дружбу — в этом тоже не было ни малейшего сомнения. Бастьен Аржено становился для нее… жизненно необходимым, потому что только он позволял ей чувствовать себя настоящей женщиной.
Терри была вовсе не глупа и, конечно же, прекрасно понимала: прошло еще слишком мало времени, чтобы испытывать к мужчине подобные чувства. Но она все равно их испытывала — ничего не могла с собой поделать. Возможно, эти чувства обострились и усилились из-за того, что ее пребывание в Нью-Йорке было очень недолгим, но даже если и так — какое это имело значение? Ведь факт оставался фактом: она постоянно думала о Бастьене и хотела проводить с ним все свое время. Когда она открывала утром глаза, ее первая мысль была о Бастьене, засыпая же, Терри думала о нем же. И ей это нравилось. Нравилось чувство радости, которое ее охватывало, когда она дума об этом человеке. В такие минуты сердце ее начинало биться быстрее, и по всему телу разливались горячие волны. Когда Бастьен улыбался ей или делал комплимент, Терри чувствовала, что тает под его взглядом. И конечно же, от его поцелуев.
Да, такой счастливой она еще никогда не была, и в то же время ей никогда еще не было так страшно. Терри хотела, чтобы эти счастливые мгновения повторялись изо дня в день, но — о Боже! — как же она боялась вновь испытать страшную боль утраты.
Поскольку здравый смысл подсказывал ей, что эти чувства не могут быть любовью — ведь прошло слишком мало времени, — Терри решила рассуждать логично. «Конечно же, это не любовь, — говорила она себе. — Просто Бастьен мне нравится, очень нравится». Но если так, то вывод был очевиден: пока она в него не влюбилась, оставался шанс, что ей удастся сохранить душевное спокойствие и избежать боли, когда все это закончится, когда ей придется уехать.
— Ты сможешь с этим справиться, — сказала Терри своему отражению. — Просто постарайся не влюбиться в этого парня. Пусть он просто нравится тебе, но не более того.
Теперь, когда у нее появилось некое подобие плана действий, Терри обрела уверенность и, успокоившись, вновь принялась расчесывать волосы. Что ж, ей оставалось только наслаждаться временем, оставшимся до свадьбы Кейт. Да, она будет ежедневно общаться с Бастьеном, будет смеяться и болтать с ним, даже целоваться. Но ни в коем случае не станет влюбляться в него. Когда же придет время уезжать в Англию, ей не будет больно расставаться с Бастьеном. Да, конечно, будет ужасно грустно, но она сможет смириться с мыслью, что счастливое время прошло, как проходит все в этом мире.
— Доброе утро, солнышко, — приветствовал ее Винни, когда она вошла в гостиную. — Ты выглядишь просто замечательно, хотя вы с Бастьеном приползли домой уже под утро.
Терри улыбнулась Винсенту и показала ему язык.
— А откуда ты знаешь, когда мы вернулись?
Винни с усмешкой ответил:
— Я слышал, как вы разговаривали в холле. Было так поздно, что я уже начал волноваться. Я хотел было узнать, все ли у вас в порядке, но вы были… немного заняты. — Он снова усмехнулся. — Увидев вас целующихся у двери твоей комнаты, я понял, что у вас все в порядке и что в моей помощи вы не нуждаетесь. Не желая мешать сладкой парочке, я взглянул на часы и тихонько вернулся в постель. Вот и все.
