выпил второе снадобье, а потом на мое сознание обрушился мощнейший удар.
Очнулся я в какой-то серой хмари, которая не позволяла увидеть хоть что-то на расстояние больше пары шагов. Окружающая действительность меня изрядно напрягала, но сейчас мне было не до того. Я ощущал, что старый ворон где-то рядом и мне нужно было его найти.
Чем сильнее я сосредотачивался на своей цели, тем яснее я чувствовал, что мне нужно двигаться на едва слышный звук гуциня. Медленная тягучая мелодия звала меня за собой, и я последовал за ней. Шаг за шагом я продвигался сквозь хмарь, пока к мелодии гуциня не начал примешиваться звук волн, что бьют о каменистый берег.
Стоило мне пройти еще несколько шагов, как туман рассеялся, и я увидел, как на берегу небольшого озера музицирует мужчина в традиционном для воронов ханьфу красно-черных цветов. Сложная прическа его темных волос состоящая из множества тонких косиц у висков и длинного хвоста собранного на затылке выдавала в нем высокородного ворона.
— Тинджол? — Произнес я почти неверяще. Впервые я видел моего наставника без боевого доспеха и верных шуаньгоу. Голова музыканта повернулась ко мне и на меня, с добродушной улыбкой, посмотрел очень светлый для азиата мужчина со знакомым лицом. Как всегда такая добрая улыбка совершенно не вязалась с его резким, угловатым лицом покрытым множеством старых шрамов. Это был он. Тинджол по прозвищу Приходящий в Тумане, мой наставник.
— Все-таки сумел найти старика. — В его голосе слышалась искренняя радость. — Садись, нам надо многое обсудить. — Он махнул рукой, указывая на небольшой столик с дымящимся металлическим чайником, второй рукой продолжая щипать струны этого странного инструмента. — Я надеялся, что у меня будет куда больше времени, чтобы подготовить тебя. — Он грустно усмехнулся. — Но человек предполагает, а Небо ведет его своей дорогой.
— Как же я рад тебя видеть.
— Ян, нам стоит многое обсудить, поэтому оставь лишние эмоции на потом. Ты мой ученик, чтобы не решило Небо. У нас не так много времени, даже с учетом снадобий, которые ты принял. Накрепко запомни мои слова. — Он жестом показал, что сейчас мне стоит помолчать. — Отныне ты настоящий ворон. В твоих жилах течет наша кровь. Твой дух крепок как у лучших из нас. Твой разум остер словно клинок, как и положено чемпиону. Я, Тинджол по прозванию Приходящий в Тумане клановый палач заявляю, что Ву Ян, мой ученик, отныне сам может решать свою судьбу. Над ним не властны ни ученический долг, ни родственные узы. Клянусь Адом и Небесами, что признаю его как истинного чемпиона великого клана Воронов. Да будет так во имя Крылатого отца. — Его голос звучал чуть на распев, словно церковный речитатив. — Принимаешь ли ты эту ношу и готов нести наше знамя, не сгибая спины не перед кем?
— Принимаю, наставник. — Его эмоции передались мне, и я продолжил так же торжественно. — Мы летим куда хотим. И этот девиз вновь будет звучать, когда войска нашего клана будут идти в бой. Я, Ву Ян, клянусь в этом перед Адом и Небом. Во имя Крылатого Отца. — Стоило мне произнести эти слова, как хмарь вокруг нас исчезла под ударами молний. Вспышки били со скоростью десяток ударов в секунду, а через пару ударов сердца все закончилось.
— Первопредок подтвердил твою клятву, ученик. — В голосе старого ворона звучало скрытое торжество. Налив из чайника чашу он с поклоном протянул ее мне. — А теперь пора перейти к твоему обучению. Помнишь, я говорил тебе, что настоящая учеба начинается, когда ты достигаешь ранга — мастер?
— Да. — Я кивнул, отпив из своей чаши, которая как теперь я понял, была сделана из черепа какого-то существа.
— К сожалению, у меня нет не то что года для твоего обучения, но и пары часов. Твое тело стало сильнее и яд, который ты принял, растворяется с чудовищной скоростью. Да еще Первопредок благословил тебя третьим даром — алхимическим котлом. Он связан с желудком и усиливает твои способности к регенерации энергии и делает твою связь с царством Справедливого судьи еще сильнее. К тому же теперь любые полезные свойства алхимических снадобий будут действовать на тебя сильнее, а вредные слабее. Очень сильный дар. Такой же был и у меня, когда я был жив.
— Нет дара без последствий. — Тинджол кивнул с довольной улыбкой.
— Ты стал куда мудрее, ученик. Вороны легче всех становятся Гуй-дзин, ты же можешь стать им еще быстрее. — На его лице появилось хищное выражение. — Я спасался от превращения лишь тем, что превратил контроль во вторую натуру. Боюсь, что ты должен забыть обо всех техниках, которые используют жажду крови как основу. Если конечно ты хочешь остаться человеком.
— Спасибо за урок, наставник. — Я низко ему поклонился. Понимая насколько важен, оказался его совет.
— Контроль это все, Ян. Всегда помни кто ты. — Его тяжелый взгляд проникал в самые глубины моей души. — Когда придут демоны, ты должен быть готов. Не важно, будут за твоей спиной армии или ты будешь один. Знай, даже в самый ясный день солнце заходит за горизонт, а люди в страхе перед темнотой прячутся у огня под защитой высоких стен. И из этой тьмы придут наши исконные враги — демоны. Наш долг, как защитников Нефритовой империи остановить их орды. Не важно, что нас предали. Плевать, что наши братья мертвы. Вороны вновь должны встать несокрушимым щитом перед этими ордами. Ты услышал меня, ученик?
— Да, наставник. Я долго не мог понять кто я такой. Почему я сражаюсь, но ты дал мне ответ. Моя дхарма сражаться, чтобы жили другие. — Всю свою жизнь я сражался на потеху публики. Ради денег, славы и своего эго. Лишь попав в этот мир, я осознал, что отныне мне есть за что биться. Сперва ради жизни друга, потом чтобы выжить и стать вровень с сильнейшими из сильных. Сражающийся ради сражения да избегнет греха, так говорил один из владык Ада, но теперь мне есть, за что сражаться и пусть душа моя снова станет подверженной греху, но это мой путь. Моя дхарма. Отныне я сражаюсь ради того, чтобы этот мир жил.
— Я горд, что учил тебя, Ян. Клянусь Адом и Небесами, как бы я хотел стоять рядом с тобой плечом к плечом, когда твои
