дышать.
Жаль, лекарь душ сразу расписался в собственном бессилии восстановить память. Он даже не сумел объяснить, что вообще случилось и куда пропали куски из жизни Марана Отравленного Чёрного Меча. Их словно и не было никогда.
Беспокойство по этому поводу было понятно и объяснимо, но Маран всё равно не мог отделаться от мысли, что эта цель и эти годы — вообще самое важное, что было в его жизни. И важно это было до сих пор, даже тысячу лет спустя. И как будто — не только для него, но за это он уже не мог поручиться.
Терпеть боль и жажду. Смирять ярость. Не испытывать страха.
Закономерный вопрос задала ему эта забавная трантка с её очаровательными кудряшками: а что Любовь?
Действительно — что? Почему он этого не помнит и почему это важно?
И почему он помнит Гнев как Ярость, а все божества — богинями? И почему это тоже кажется важным?
Да, объяснения историка о том, что культ, как и язык, изменялся со временем, правдивы, с ними глупо спорить, тем более Маран и сам знал куда более странные ветви общей веры, имевшие значение в разных местах в разное время. Когда-то не то что каждый клан — каждая семья верила по — своему.
Его не беспокоило ворчание старика Шахру о том, что богов не существует, больше того, он внутренне склонен был с ним согласиться, и научная картина мира казалась привлекательно правдивой.
Тогда почему так тревожили именно эти мелкие несостыковки?..
***
Утром Идана, конечно, встала и пришла на занятия, но очень об этом жалела: поспать бы ещё пару часов! А лучше засесть за чертежи, потому что ночью она снова еле уснула, одолеваемая мыслями и желанием поскорее вернуться к крылу. С Алданом они опять договорились встретиться вечером, потому что основные обязанности с него никто не снимал, но до этого ведь можно было сделать кучу всего! Например, осмотреть лаборатории, с хозяином которых обещал договориться Маран, потому что чертежами можно заниматься где угодно, был бы стол и свет, а вот для сборки готового крыла требуются другие условия. Ещё бы с материалами определиться и добыть их…
— Ида, можно тебя на пару слов? — выдернул её из задумчивости неожиданный голос, когда уроки закончились, и впереди ждал ставший уже традицией обед с принцессой.
Неожиданный потому, что принадлежал он не Грете, которая всё утро посмеивалась над рассеянностью подруги, а другому человеку. Притом тому, кто редко с кем-то заговаривал первым: Одиле Трольд.
— Да, конечно, — встряхнулась Идана и улыбнулась черноволосой чудачке, заинтригованная.
— Я не хотела лезть не в своё дело, но всю ночь об этом думала и решила предупредить, а там — смотри сама… — продолжила Одила негромко, отведя её в сторону и удостоверившись, что поблизости никого нет.
— О чём предупредить?
— Тот мужчина, с которым ты вчера ушла. Не старший, старший простой и симметричный, с ним всё просто. Молодой. Будь с ним осторожна.
— Почему? — растерянно нахмурилась Ида. — Он, конечно, со странностями, но совсем не страшный.
— Я не говорю, что он страшный, он… не такой, как все. Я никогда подобного не видела. Это не обязательно плохо, но я всё равно решила предупредить об осторожности.
— И какой он?
— Рассредоточенный.
— Прости, что? — удивлённо уточнила Идана.
— Если всех остальных людей я вижу как цельные фигуры разной формы, то он… Словно облако кристаллов. Или скорее рой. Как будто раньше он был целым и симметричным, как ты или даже как Кутум, но потом что-то его раскололо. Я не могу судить, чем это грозит и как сказывается на нём, я даже не уверена, что это плохо, но выглядит странно. И я решила сказать тебе, потому что ты с ним общаешься.
— Спасибо, — задумчиво кивнула Ида. — Я тоже подумаю, что это может быть.
— Хорошо, — с явным облегчением кивнула Одила. — Я боялась, что ты просто откажешься слушать, обычно все так и делают.
— Ну ты не сказала ничего такого уж жуткого. — Идана пожала плечами. — А что он ни на кого не похож — это и так ясно, ты всего лишь указала на дополнительную деталь.
— Мне кажется, я не предупредила тебя, а только сильнее к нему подтолкнула, да? — Одила слабо улыбнулась.
— Пожалуй, — рассмеялась Ида. — Но не волнуйся, я не собираюсь терять голову, пока меня с ним связывает только любопытство и раненая птица.
— Пока, — повторила девушка со значением и вновь вздохнула. — Впрочем, я и не думала, что ты сразу после такого предупреждения вовсе перестанешь с ним разговаривать, и не собиралась тебя отпугивать. Просто я не люблю, когда знаю что-то, что нужно другому, но не могу об этом рассказать. Поэтому прошу всех не доверять мне никаких секретов.
— Спасибо, я учту на будущее, — ещё больше развеселилась Идана.
— Пойдём, а то опоздаем, — предложила Одила, заканчивая разговор, и Ида, конечно, не стала спорить.
Только добраться до цели вовремя они всё равно не успели: проходя по галерее, заметили Эрму, с потерянным видом стоящую у окна. Она отстала от остальных девушек сегодня, и все думали, что отправилась на свидание со своим возлюбленным, однако вид её был не очень радостным.
Девушки переглянулись, молчаливо спрашивая друг у друга, что делать. Вроде бы и приставать без просьбы — нехорошо, но и оставить одну из своих в откровенно подавленном состоянии не хотелось. Девушки здесь пока еще не совсем сдружились, но, сплочённые общими жизненными обстоятельствами, относились друг к другу хорошо. И вот это самое «хорошо» требовало хотя бы спросить, что случилось.
— Эрма, ты в порядке? — первой решилась Идана.
Та вздрогнула от оклика, резко обернулась и неуверенно улыбнулась в ответ.
— Да… Да, в порядке, не волнуйся.
— Мне кажется, ты сама не веришь в то, что говоришь, — нахмурилась Одила, и Эрма смущённо опустила глаза.
— Я не знаю…
— Пойдём, — после мгновения колебаний всё же предложила Ида. — Выпьем спокойно чаю и попробуем узнать. Если ты, конечно, не против.
— Не против, — увереннее улыбнулась Эрма, и на лице её появилось такое облегчение, что добровольные помощницы насторожённо переглянулись, одолеваемые одинаково нехорошими подозрениями.
Устроились они в гостиной у Иданы, которая первая это предложила, а у остальных не было причин спорить. Вид Пола в углу слегка насторожил гостий, но не настолько, чтобы бежать прочь. Потом о нём и вовсе забыли, когда принесли чай и Диила убежала с посланием для принцессы — игнорировать обед у неё, даже не предупредив об отсутствии, было бы совсем уж бессовестно, а вот извиниться, что немного
