идея скверная.
Моя спасительница отходит к двери, продолжая целиться в злого с красным лицом мужика. Он не успел ко мне прикоснуться даже пальцем, а я до последнего верила в чудесное спасение. Как вижу, что не зря!
Перемахиваю через ограждение, слыша, как моя юбка трещит по швам. Плевать! Главное, выбраться отсюда. Адреналин все еще циркулирует в крови в огромных дозах, и меня слегка колотит. Прыгаю вниз, неудачно приземлившись на пятую точку, и встаю. Ахаю и держусь за зад – наверняка набила синяк. А, пустяки. Главное цела, а моя девичья честь не поругана.
Агата Романовна ловко спрыгивает, наводя меня на мысль, что у Лозовых это семейное – лазать по балконам. Гусёк выскакивает следом в полуспущенных штанах и наблюдает за нашим побегом. Не могу удержаться и скручиваю ему двойную дулю на прощание. Он провожает меня взглядом разгневанного хищника. Ой, что же теперь будет? Мне до конца жизни от него придется прятаться?
Агата Романовна залезает в машину – красный Ранж Ровер Спорт, и велит мне садиться рядом. Кладет пистолет себе на колени и улыбается. Такое чувство, что она получила удовольствие от этой стрессовой ситуации.
– Вы бы аккуратнее с оружием, – говорю, косясь на серебристое дуло.
– Он не настоящий, – со смешком отвечает сестра босса. – Смотри!
Агата нажимает на курок и вопреки моим ожиданиям из него вырывается пламя.
– Это зажигалка. У братца отжала.
– И Гусейнов не заметил? – хрюкаю от смеха и накрываю ладонью рот.
– Неа. Выглядит ведь, как настоящий.
– Спасибо Вам, Агата Романовна.
– Можно просто Агата, когда не на работе, – разрешает, – и да, не за что. Это Игнат попросил меня за тобой присмотреть. Что у вас случилось?
– Ничего не случилось, – хмурюсь.
– Да ладно, можешь мне сказать. Кстати, мы еще успеваем на ужин к родителям.
– Я не пойду, – мотаю головой. – Еще и юбку порвала, – с тоской смотрю на торчащие нитки.
– Это не проблема, я подожду, пока ты переоденешься. Мои родители хотят познакомиться с тобой. Кажется, мой брат настроен решительно по поводу тебя.
– Ничего не получится, – с тоской смотрю в окно. – Мы расстались.
У Игната есть беременная девушка, и это все меняет. Лучше разойтись сейчас, пока еще не вросли друг в друга корнями. Может быть, мне даже придется искать новое место работы. Я не могу быть с ним в отношениях, зная, что у него скоро родится малыш от другой. Я буду ревновать и сходить с ума. Нет, я так не хочу.
– Смотри, как знаешь, – пожимает плечами Агата.
Сестра босса довозит меня до дома. По пути успеваю поблагодарить ее за спасение раз тридцать, пока она не сдвигает брови и говорит: «Да хватит уже! Ничего такого я не сделала». В этот момент она так похожа на своего брата.
Поднимаюсь к себе и падаю на кровать. Сама не понимаю, как уснула. Перенервничала и отрубилась. Еще и Агата дала выпить незнакомой мне спиртосодержащей травяной настойки.
Очнулась в одиннадцать вечера. Подскакиваю с кровати и тру глаза, не понимая, что меня разбудило. Знаю что! Молчание телефона. Босс мне даже не позвонил. Это говорит о том, что он слишком занят Стеллой.
Лезу в сумочку и достаю телефон. Черт, он выключен! Проклятый Гусейн – это он сделал. Дрожащими руками включаю смартфон и вижу, что Лозовой звонил мне миллион раз. Доверившись интуиции, проверяю сообщения, и в отправленных нахожу текст: «Не звони мне больше и не ищи. Все кончено. С работы увольняюсь и уезжаю из города. Ната».
Гусейн послал сообщение Лозовому, подстраховывая себя! Какой мерзавец! Так вот зачем он копался в моем телефоне, свинья. Тру виски, ощущая головную боль. Череп раскалывается на части от перенапряжения. Ну теперь точно всё. Босс думает, что я бросила его из-за Стеллы. Агата наверняка расскажет ему, что произошло сегодня. И если мне повезет, с Гусейном поговорят и образумят. Но это не точно.
Кто-то звонит в дверь. Страшно. Вдруг Гусёк опять? Набираю полицию и держу палец наготове. Тихонько крадусь к дверям и, не включая в прихожей свет, смотрю в глазок. Не видно никого – темнота. Выжидаю время, не убирая пальца с кнопки вызова полиции. Звонят еще несколько раз, а потом на дверь обрушивается чей-то мощный кулак. Вздрагиваю и случайно звоню ментам.
– Ната, открой! – кричит Лозовой не своим голосом.
Сбрасываю звонок и отпираю замки. На пороге стоит шатающийся босс с коробкой печенья в руках.
– О, привет, – говорит он. – Можно мне войти?
– Да, входи, – отвечаю измененным от страха голосом.
Игнат снимает кроссовки и шествует в белых носках на кухню. Ставит на стол коробку и вздыхает. Он что, пришел ко мне пить чай?
– Значит, ты меня бросила, – не спрашивает, утверждает.
– Сообщение писала не я. Вам… тебе Агата рассказала, что произошло?
– Прости, что не уберег, Нат!
Босс подрывается с места, почти падает, успеваю поймать его и усадить обратно на стул. Тянет меня к себе и прижимается головой к моей груди.
– Прости, прости, это я виноват…. Я же просил дождаться меня… – бормочет, как в бреду.
Поднимаю руку и глажу его по мягким волосам. Наклоняюсь и украдкой вдыхаю его запах. Натянутые нервы сразу же приходят в норму. С ним так… комфортно.
– Все нормально, твоя сестра…
– Я знаю, – перебивает, – Агатка молодец.
– Ты попросил ее за мной проследить? – хмуро смотрю в пространство между нами.
– Я видел, что ты расстроилась из-за Стеллы.
Выворачиваюсь из его объятий и сажусь напротив.
– Нат, – босс хватает меня за руку и тянет пальцы к своим губам, – она беременна не от меня.
– Как не от тебя? – хмурюсь, высвобождая руку. Неужели вздумал мне врать?
Он и так разбил мне сердце. Заставил меня сделать неправильные выводы. Заставил меня страдать. С ним далеко небезопасно. Но в тоже время Игнат – единственный человек, к кому я прыгну в руки, если будет гореть дом. Я знаю, что он меня поймает.
– Вот так. Она просто не знала, что делать и прибежала ко мне, – его губы приподнимаются в печальной усмешке. – Хотела, чтобы я дал… денег… на аборт.
– И ты дал? – ахаю, прикрывая рукой рот.
– Неа, – мотает головой так сильно, что, кажется, вот-вот сломает себе шею. – Я не хочу быть спонсором убийства. Дал ей на врача, на УЗИ, анализы, и с парнем ее побалакал. Он студент, – говорит так невнятно, что я с трудом распознаю его речь.
– Зачем ты так напился? – не могу сдержать улыбку. Выглядит милым и беззащитным, как это ни странно.
– Потому что ты меня бросила, –
