Вы соберите всю французскую форму, отстирайте от крови и переоденьтесь в неё. Дело будет. И неплохо если нас в первый момент за французов примут. Люди пусть по росту примерно подберут. Не нужно чтобы станичник, как пугало выглядел, в мундире не по росту.
— А что за дело, князь? — сразу навострил уши свои немного на эльфячьи похожие второй кошевой — Трофим Гайбадура.
Брехт с его ушей офигивал просто, они вытянуты очень сильно, но это ладно, сверху они острые, не совсем, конечно, как у эльфов, но смотрятся прикольно. Особенно на бритой голове с оселедцем. Гибрид эльфа с казаком.
— Через час вон на том холме возле гаубиц сбор всех командиров, там всё объясню. Не опаздывайте, нам сегодня ещё до темноты десяток километров нужно будет сделать.
Батарея им досталась в рабочем состоянии. Пушкари полковника Ермолова уже навели тут идеальный порядок. Трупы оттащили в сторонку. Стволы, успевшие сегодня два залпа дать, пробанили и ёршиками прошли. Ящики с гранатами и ядрами погрузили на повозки и сами обе батареи привели в состояние «по-походному». Первая батарея состояла из шести пушек стандартной модели 8-ми фунтовок, вторая тоже из шести 6-ти фунтовок. Большие пушки так и не выстрелили сегодня. Их даже зарядить не успели.
Интересная форма у пушкарей, словно у наших ахтырских гусар. С них и скопировали, должно быть. Только рукава ментика ещё красиво золотым шитьём украшены.
— Алексей Петрович, — Брехт повернулся к распекающему за что-то артиллеристов Ермолову. — Они могут нам пригодиться, если завт… Если послезавтра утром в бой идти с французами. Есть, кому стрелять, и есть толк от этого старья.
Ермолов за трофеи обиделся, губы поджал. Но потом понял, чего это князь Витгенштейн глупые вопросы задаёт. Конечно, придётся расчёты свои половинить и добирать из казаков, например, а те не обучены, как его пушкари. Скорость уменьшится стрельбы. И точность может упасть. А ещё без репетиций и тренировок может и несчастье какое приключиться. И при этом стрелять эти трофеи будут чугунными болванками, которые в десятки раз меньше вреда наносят противнику, чем их новые шрапнельные гранаты. Да даже если гранатами стрелять, а их есть немного в ящиках, то и гранатам до шрапнели далеко. Опять же калибр у 8-ми фунтовой всего новомодных французких 104 миллиметра, к коим князь Витгенштейн всех приучил уже, а у 6-ти фунтовых, вообще игрушечный, по сравнению с его английскими гаубицами— 95 миллиметров.
— Нет, Пётр Христианович, — махнул рукой, осуждая французов, полковник. Польза будет минимальная, а проблем, как ты выражаешься — «выше крыши».
— Так и думал, но бросать здесь это добро не будем. Посмотрим, может потом на что сгодится. В крайнем случае, переплавим.
— Конечно, не бросим, если людей набрать, обучить и боезапас на наш стандарт перевести, то неплохие лёгкие пушки получатся.
— Алексей Петрович, подходи к тому холму, где гаубицы, минут через сорок. Разговор важный есть. Всех командиров собираю.
— Слушаюсь, Ваше Превосходительство.
— Гусар не видел?
— Вон, у обоза французского стоят, от казаков охраняют.
Гусар к обозу Брехт сам послал. А то дунайцы эти … Ага — задунайцы. Задунайцы быстро там всё приватизируют. А в войске они не одни. Гусары в битве народов участие не принимали. Они были сначала в резерве у Петра Христиановича, а потом добросовестно ждали три зелёные ракеты, чтобы броситься крошить драпающих французов. А ракет так и не последовало, да и лишние они явно были на этом празднике жизни. Тысячу перепуганных драгун преследовало больше десяти тысяч жадных до рубки товарищей. По десятку на одного бедного французика. Не хватило на всех. Все сто десять гусар сейчас круги, как индейцы из фильмов ГДРовских, нарезали вокруг не очень и большого французского обоза. Его начали уже дуванить, но гусары казаков под рычание последних оттеснили. И если бы, как оказалось, не взведённые пистоли и находившиеся среди гусар братишки Витгенштейны, то могло и по-другому всё обернуться. К счастью, казаков разогнала ещё и появившаяся вовремя старшина во главе с кошевыми атаманами.
— Иван Михайлович, — подозвал ротмистра князя Вадбольского Брехт, — минут через сорок вон к тому холму к гаубицам подъезжайте. Я сюда сейчас на помощь егерей пришлю. А то эти акулы так и рыщут.
— Да, Ваше Превосходительство, караулы усилить не помешает.
— Мехти! — Удачно как раз со своими полковниками мимо проезжал шамхал Тарковский.
— Полковник Мехтицкий, — напомнил ему проныра.
— Точно. Господин полковник, вон к тому холму минут через сорок подгребай. Важное совещание будет.
— Да, прямо сейчас и поеду. У тебя Ваня отличный кофе заваривает.
Осталось найти двоих. Где-то со своей сотней чеченский князь Мудар затаился. Они тоже были в резерве и в бою участия не принимали, что обирать французов усопших им совсем не мешало.
Ну, и главного по тарелочкам найти нужно. Пщышхуэ Марат Карамурзин со своими черкесами по численности превосходил все остальные подразделения войска Брехта. А значит, на этом совещании его голос будет, как бы, не самый главный. Нападать на Наполеона не имея пяти с лишним тысяч черкесов заранее проигрышная авантюра.
Хотя, чего уж, напасть четырнадцатью тысячами на семидесятитысячную армию хорошо вооружённую и вполне дисциплинированную, итак — авантюра. Но без Карамурзина с его аскерами совсем дебильная.
Добрый день уважаемые читатели.
Как всегда о своём — сердечек маловато. Кому не тяжело нажмите и может и на предыдущую книгу забыли нажать. Самое время исправить оплошность.
Француз артиллерист
Глава 16
Событие тридцать четвёртое
Если ты — победитель, то ты будешь выигрывать трофеи, у тебя будут прекрасный дом и классная машина. Если ты — не победитель, то я и знать тебя не хочу.
Билл Шенкли — шотландский футбольный тренер
Анекдот про Чапаева Брехту вспомнился, когда он уже протискивался мимо пришедших на совещание командиров к своему деревянному креслицу. Совет в Филях это сборище ни разу не напоминало. Там генералы все в орденах, сидят чинно в огромной избе, а тут избы нет, и генералов тоже. Хотя, Мехти ведь генерал. Ну, не суть. Главное, что эти командиры на тех генералов ни разу не походили. Все в основном в чёрных черкесках и папахах, и ещё красные бороды у всех. Слёт краснобородых. Что-то там такое у сэра Артура Игнатиуса Конан Дойля будет.
— Господа командиры! — Возвысил Пётр Христианович голос, обменивались впечатлениями победители при реке Дие.
Господа не сразу, но примолкли,
