— Ну и кабздец тебе тогда, — бросил горбун через плечо. — Лети домой от греха подальше. А за меня не беспокойся. Я еще не из таких передряг выбирался.
— Так ведь с трех сторон вас обложили! Ты разницу-то понимаешь?
— Понимаю, — Професор открыл кораблик и неспешно забрался внутрь.
Агент Бляйман, побледнев от решимости, встал, загораживая просвет тоннеля.
— Не пущу!
— А вот ты ни фига не понимаешь, — сказал Професор с горечью. — Для тебя же стараюсь. Не вытащу Зигфрида, все дело сорвется.
— Мне с Безногим детей не крестить! — На лице Бляймана загорелся румянец. — А дело и так сорвалось! Не пущу!
— Встретимся в «Лошади», — Професор захлопнул люк и врубил задний ход.
КР-5 кормой вперед, не взлетая, проутюжил днищем несколько извилистых тоннелей и пулей вылетел из пещеры на окраину артистического района, именуемого так же, как и горный массив, только без «Сьерра». Пропахав по двору крайней усадьбы приличную борозду, «ЗУБ» наконец-то взмыл в местное, по-особенному голубое небо и под дружные аплодисменты обитателей квартала исполнил «мертвую петлю». Восторг у зрителей вызвал не факт исполнения неизвестным корабликом фигуры высшего пилотажа, а способ исполнения. Професор проделал финт, продолжая лететь задом наперед.
Насладившись произведенным на богемных зрителей впечатлением, горбун развернул машину как положено и поддал газу. Дольше услаждать взоры публики было некогда. В суперманоидном капкане погибал товарищ… и пропадала куча денег…
* * *
— Нет, я его не знаю, — Професор честно взглянул на мегаполицейского обер-комиссара. — Почему я должен его знать? Я просто предлагаю вам свою помощь.
— Очень интересно, — с издевкой произнес суперманоид, смерив горбуна высокомерным взглядом. — И чем же вы хотите помочь? Как, кстати, ваша фамилия и откуда вы прибыли на Супертрах?
— Капитан Себульба, — ответил Професор. — Не слыхали?
— С. Бульба? — обер-комиссар поднял глаза к потолку. — Что-то припоминаю… но что — никак не пойму… Капитан Бульба… А корабль ваш как называется? Не «Тарас», случайно?
— Нет, «ЗУБ». Да ладно вам репу морщить, гражданин начальник, после вспомните, — поторопил его Професор. — У вас есть деньги и проблема. У меня денег нет, но есть решение вашей проблемы. Состыкуемся?
— Решение? Какое?
— Я могу вытащить эту свихнувшуюся лохань из Молизея.
— Вы? — суперманоид едва не расхохотался.
— Я и мой корабль, — спокойно уточнил Професор.
— Как?
— Как, как… — Професор всплеснул руками и посмотрел на обер-комиссара как на слабоумного. — За деньги, как же еще!
— Это я понимаю, — растерялся мегаполицейский, — но как технически? Хотите взорвать крышу? На большие разрушения, чем уже имеются, хозяева Кемориума не согласятся.
— Все будет сделано самым аккуратным образом. Ни одного кусочка штукатурки больше не упадет. Влетаю в зал через дырку, разгоняюсь до той же скорости, что и этот малахольный, стыкуюсь, режу ему топливопроводы и, когда мощность «Поршня» падает, вывожу его наружу.
— Рискованно…
— А то! Ваши «кам-асы» небось на такой финт никогда в жизни не согласятся?
— Они же пилоты, а не камикадзе.
— Ну вот, а я как раз наоборот. Если за деньги, конечно. Сто тысяч малах… э-э… галкредитов — и дело в шляпе. По рукам?
— Сто тысяч?! — возмутился обер-комиссар.
— Мы согласны! — вмешался молчавший до этого в сторонке гранд-администратор Молизея.
— Вы что?! — шепнул мегаполисмен. — Это же авантюра! Только деньги потеряете!
— Страховка покроет, — отмахнулся служащий. — Мы с каждой минутой простоя теряем по двести тысяч. Что выгоднее? Считать умеете?
— Ну так что? Если согласны — денежки попрошу сразу. Я ведь, как вытащу этот «Поршень» из вашей задницы, садиться не стану. Чтобы с ним расцепиться, мне придется в космос вылетать.
— Да? — обер-комиссар хитро прищурился. — Как-то слишком уж ловко вы все это придумали. Уж не тот ли вы типчик, который пролетел сквозь Молизей в первый раз?
— Какие ваши доказательства? — Професор ухмыльнулся и махнул рукой на стоящий неподалеку «ЗУБ». — Сами видите — машина не та…
— А вот упеку я тебя на недельку в подвал…
— Признательные показания в голом виде суд не примет, — уверенно парировал горбун. — Ему улики нужны.
— Грамотные все, куда деваться! — раздраженно сказал мегаполицейский, отводя взгляд. — Дружка, значит, выручить решил… Может, тогда заодно скажешь, зачем вы это все устроили? В знак какого такого протеста, против чего? Антиглобалисты вы, что ли? Или сине-зеленые?
— Это все ваши домыслы, — невозмутимо ответил Професор. — Ну, мы тут кризис будем разрешать или вы меня арестовывать будете? Давайте уже определяться.
— Вам кредитной карточкой или… — Гранд-администратор отнял палец от мочки уха. Он уже связался с билетной кассой Кемориума.
— Или, — Професор деловито кивнул.
— Несут…
Действительно, через минуту перед ними предстал взмыленный кассир с мешком денег.
— Правда, все мелочью, — извиняющимся тоном пробормотал он.
— Ничего, — Професор забросил мешок на плечо и поковылял к «ЗУБу». На трапе он обернулся и погрозил мегаполицейскому пальцем: — Только без фокусов…
Суперманоид хотел что-то ответить, но наткнулся на взгляд горбуна, и слова застряли у него в глотке. Таких жутких глаз он не видел даже у самых жестоких убийц, а служил в мегаполиции обер-комиссар уже не один год и навидался всякого. Капитан С. Бульба был больше похож на бастурманского палача, чем на космолетчика. Мегаполисмен поежился и приказал себе выбросить все лишние мысли из головы.
— Эй, на орбите, — вышел он на связь с крейсерами. — Готовность!
— Есть, — ответили с орбиты. — Цель?
— Сцепка КР-5 с ДКР-937…
— Бульдога с носорогом…
— Не промажьте там, юмористы!
— Не волнуйтесь, господин обер-комиссар, справимся.
Гранд-администратор с осуждением посмотрел на мегаполицейского и отвернулся. Хулиганов можно было и не сбивать, а просто поймать в магнитозахват, или прижать к планете, или что-то еще… У этих служак не было никакого понятия о совести и справедливости. «Сжечь сто тысяч галкредитов! — служащий Молизея вздохнул. — Варвары!»
8
Стреляли крейсеры неважно. Правда, не потому, что не умели. Им сильно мешали пять невесть откуда взявшихся ударных рейдеров с черно-зелеными эмблемами Бастурман-Бастманчской непризнанной автономии. Пока неповоротливые махины пытались отогнать троих юрких налетчиков, два оставшихся упали на хвост сцепке «ЗУБа» с «Поршнем», и вся эта компания сумела сорваться с орбиты Супертраха и уйти в глубокий космос. Пока, правда, в обычном пространстве.
— Зигфрид, — врубив ближнюю связь, проорал горбун, — срочно перебирайся!
— Я сейчас, — ответил капитан, — трясет сильно!
— Давай, давай, шевелись! Знаешь, на кого отвлеклись крейсеры? На шпионов Отстоева! Мы Гальюну нужны живыми.
— Спасибо бастурманцам, что еще сказать?
— Но два рейдера у нас в кильватере!
— Это хуже… Я уже в шлюзе «Поршня», открывай свой наружный люк, Професор!
Зашипело. Это «Поршень» открыл выход в здоровенную трубу межкорабельного перехода. Разболтанные во время взлета крепежи бренчали, а гофрированные стенки резинового шланга между кораблями тряслись и хлопали, как рваный парус, выпуская остатки воздуха. Зигфрид неумело перекрестился, резко выдохнул и крепко зажмурился. В условиях низкого давления это было необходимо, чтобы не лопнули легкие и не вылезли глаза.
Он уже почти шагнул в опасный гофрированный переход, как вдруг два бастурманских преследователя открыли огонь, и один из импульсов попал точно в крепления сцепки. В распахнутом шлюзе «Поршня» стало окончательно холодно и почти не осталось воздуха.
— Прыгай! — заорал во всю глотку Професор.
Тянуть было бессмысленно. Зигфрид посильнее оттолкнулся и, не коснувшись дырявых стенок перехода, влетел в шлюз «ЗУБа». Позади него тотчас захлопнулся люк, и кошмарное рандеву с открытым космосом закончилось. Дальше дело было за Професором. Теперь он мог показать все, на что способен. Естественно, с поправкой на возможности машины.
После «разминки» на Супертрахе увернуться от беспорядочных выстрелов бастурманцев для горбуна было сущим пустяком.
Отцепив израненный «Поршень», Професор заложил несколько виртуозных виражей и наконец вдавил заветную кнопку «космос!!!». КР-5 ощутимо вздрогнул и рванулся вперед, размазывая по боковым иллюминаторам отблески ярких звезд и силуэты отставших бастманчских рейдеров.
Зигфрид вполз в рубку, утер со лба холодный пот и пошарил под пассажирским креслом. Он впервые летел на собственном корабле в качестве пассажира, но сейчас ему это было даже на руку. Вернее — на грудь. Он вытащил из инструментального ящичка оловянную фляжку и, свинтив пробку, сделал из нее пару больших глотков.
