Сердце стучало где-то в голове. Руки чуть подрагивали. Она еле продышала первую волну страха. Потом страх переплавился в гнев — это только её жизнь! Если атаковать внезапно, воздушной волной отбрасывая Эвана к стене, чтобы он не сжег её огнем и тут же уходить… Или она не успеет? В любом случае она не дастся. Она не позволит никому, даже Эвану, запечатать себя. Это её жизнь, и это только её выбор!
Откуда-то издалека донесся голос Эвана:
— Виктория, все хорошо — я не дам тебя в обиду.
Она вскинулась — почему-то все думают, что защитить — значит, отдать инквизиции на запечатывание!
Рука Эвана тяжело и горячо легла поверх её дрожащих пальцев.
— Виктория, прошу… Перераспредели эфир — я тебе не враг. Не стоит меня атаковать. Я на твоей стороне.
Вик замерла, рассматривая его пальцы, которые уверенно лежали поверх её.
Эван. Взял. Её. За руку. Без перчатки. Возможно, именно это невозможное ранее для Эвана действие остановило Вик и отрезвило её.
— Ты видишь… Мою магию?
— Я вижу твой эфир — он возмущен и готов к атаке. Виктория, прошу…
Она недоверчиво смотрела на Эвана:
— И ты всегда его видел?
Эван качнул головой:
— Нет, я видел возмущение от потенцита, не более того. Я не знал, что ты эфирница.
— То есть…
— Пока на тебе есть потенцитовые механиты — узнать, что ты эфирница невозможно. Этим пользуются многие эфирницы. Именно этим обусловлено правило посещения инквизиции — запрет на пронос любого механита.
А Дрейк этого не потребовал…
Эван снова вкрадчиво повторил:
— Виктория… Пожалуйста, отпусти эфир — я тебе не враг. Тебе не нужно защищаться от меня, а для тебя эфир опасен.
— Я…
— Прошу… — ярость эфира поползла куда-то прочь из Вики, вливаясь, должно быть в Эвана. — Для тебя это вредно.
Вик совсем не понимала Эвана, давно знакомого Эвана, ненавидящего её Эвана.
— Почему ты не возмущаешься, что я ведьма?
— Потому что ты — не она. Ты эфирница. Жаль, что твой отец умолчал о твоей магии. Это было крайне неразумно с его стороны.
— По… Почему?.. Он боялся, что меня запечатают.
Эван посмотрел ей прямо в глаза:
— Я сам маг, я сам понимаю, что такое лишиться магии. Это страх любого мага. И… Если бы я знал, что ты эфирница, то я бы мог быть твоим учителем, Виктория.
Вик обмякла и закрыла глаза — она запуталась. Она что-то упустила, что-то не так поняла, где-то ошиблась. В Эване? В его чувствах…
— Вики? — Эван поправился, все так же не отпуская её рук: — Виктория… Тебе плохо? Тебе принести воды? Или нюхательные соли?
— Ничего не надо… Я… Я сейчас буду в порядке.
— Кстати, что случилось с твоими механитами?
— Сломались. Разрядились в хлам.
— Я попрошу Адамса отвезти твои механиты в ремонт и оплачу его.
Вик резко выпрямилась, открывая глаза, и Эван напомнил:
— Я не нарушу наш договор. Деньги за ремонт ты мне вернешь позднее, когда получишь доступ к своим деньгам. Я соблюдаю все правила, Виктория. Я ничего не забыл.
— Эван… Что теперь будет? — еле смогла сказать Вик. Со своей ошибкой в Эване она разберется потом.
— Ничего страшного не будет. Я, как твой опекун, не дам разрешения адеру Дрейку на твое обследование, если ты сама против этого. И на нанесение второй укрепляющей печати…
Вик замерла, не понимая:
— Что?
— Прости, не объяснил тебе… Я не знаю, чем руководствовался твой отец, не рассказывая тебе ничего. Впрочем, он был не маг. Он мог искренне верить, что печать с тебя слетела. На тебе есть печать — тебя проверяли с шести лет, печать была. Нашей семье пришлось вмешаться в противостояние храма и твоего отца — инквизитор Корнелий был весьма настойчив, снова и снова проверяя твою печать. Моему отцу пришлось дойти до короля, чтобы прекратить это безумие.
— Откуда такая уверенность, что сейчас на мне есть печать? Её всем видно?
— Нет, конечно. Печать проверяется при прикосновении. Это особая практика, требующая хорошего владения эфиром. Каждый храмовник может нанести печать с помощью механитов, но не каждый её увидит. Именно поэтому нужны инквизиторы. Вдобавок, печать видят маги-диагносты. Твою рану перед поездкой лечил нер Деррик, тогда же он в очередной раз проверил твою печать. Удачно сложилось — когда пришёл запрос от адера Дрейка, у меня было свежее свидетельство о том, что твоя печать на месте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А Алистер Дейл… Он думал, что печати нет. И про кинжал он же говорил…
— Эван, кинжал, которым меня ранили, он, действительно, был проклят?
— Совершенно точно. Проклятье было хорошо замаскировано — его эфирная паутинка была скрыта, но нер Деррик сказал, что она несомненно есть. Его мнению я доверяю полностью. Он сильный диагност. А что? — Так странно — Эван спокойно отвечал на все вопросы Вик, не возмущаясь резкой смене тем.
— То есть не все маги заметили бы, что рана проклята?
— Не все, — подтвердил Эван, — как и не все маги видят печать. Что-то еще?
Вик на миг прикрыла глаза — несомненно, это доктор Дейл написал на неё донос в инквизицию. Больше никто не мог. Значит, он крайне слабый маг — не увидел печати, не заметил проклятья. Получается так. А еще её последнее время пользовал доктор-маг нер Деррик, а она и не знала. Впрочем, могла бы догадаться — чтобы у Игнисов да был простой доктор? Да ни за что! Вики, Вики, когда же ты научишься просчитывать все заранее⁈
— Вики… Виктория… — Эван чуть сжал её пальцы, напоминая о себе. — Я на твоей стороне.
Она, старательно отслеживая эмоции на его лице — слишком боялась опять ошибиться, — спросила:
— Эван, а как определяют, что женщина — маг, если на ней есть печать? И разве такое возможно?
Эван мягко сказал:
— В момент пользования эфиром, конечно же. И такая ситуация, как с тобой, крайне редко, но все же бывает.
— И все же — как именно?
Он грустно улыбнулся, но продолжил вновь отвечать, не возмущаясь, что ушли слишком далеко от проблемы инквизиции — Вик и не подозревала, что у него такая выдержка и безграничное терпение:
— Давай начнем с основ. Магия или по-другому эфир, она же дыхание богов видна не всем. Немаги и маги начальных ступеней не видят эфира. Как, например, ты. Они взаимодействуют с эфиром, основываясь на общепринятых практиках или по наитию… Возможно, со временем это изменится — эфирное поле нарастает.
— Что?
Эван качнул головой:
— Проблема закрытых гильдий магов — информация об эфире почти недоступна не то, чтобы простым людям, а даже ученым… Эфирное поле не всегда было таким сильным, как сейчас. Считается, что сила поля нарастает, и будет еще больше из-за прогресса.
— Это точно или только гипотеза?
— Если бы эфирное поле сразу было бы такой интенсивности, как сейчас, женщины бы не выживали без печатей. Цивилизация бы не достигла таких высот, если бы женщины погибали в расцвете своих сил. Сейчас сила эфира такова, что 15–16 лет — предел для жизни женщин без печати. Потом наступают необратимые изменения. Печати стали защитой жизни женщин и самой жизни на планете.
— Почему…
— Почему есть такая болезнь? — уточнил Эван.
— Нет, почему поле нарастает?
— Это связано с потенцитом. Он то, что поддерживает эфирное поле. Его добыча растет с каждым столетьем. С каждым раскопанным месторождением потенцозема, потенцитовые оксиды и другие соединения потенцита вырываются в атмосферу, усиливая напряжение поля. Потенцитовые оксиды входят в химические реакции, происходящие в человеческом теле. Малейшие примеси оксидов потенцита есть в нашей коже, особенно в пальцах рук. Это то, что определяет уровень мага — чем больше содержание потенцита, тем сильнее маг. Только надо учитывать, что оксиды потенцита очень опасны, а чистый потенцит — яд. У мужчин есть ферменты, инактивирующие вред потенцита, переводя его в другое валентное состояние, у женщин этой защиты нет. Ведутся исследования, говорят, они на последней стадии исследования — скоро будут пробовать на людях… Без этого лекарства рано или поздно человечество вновь окажется у края гибели, если не прекратит добычу потенцозема…
