— А я не приготовила, — обожгло её стыдом.
Вот же курица самовлюблённая! По уши в своих дурацких метаниях, а кофе запастись не догадалась. Свиристелка несчастная!
— Я залил, — мягко успокоил её Даян. — В твоём рюкзаке. Мой бокал там же.
— Бать, ты бы отменил свой ликбез, — насупился Севка, неотрывно следя за ящеркой.
Та вновь перебазировалась на руль — Даян уже перестал её замечать. И теперь белая душегубица задумчиво покачивалась туда-сюда, уставившись своими кошмарными немигающими глазками в одну точку.
Юлька оторвалась от стоящей в ногах сумки. Выпрямилась и налегла грудью на сиденье водителя. Принялась изучать белую плоскую мордаху.
— Думаешь, она понимает? — недобро процедил Даян, глянув в боковое зеркало.
— А хрен её знает, — так же недобро проворчал Севка. — Но твою речугу о полёте с обочины слушала, как выступление президента. И, кажется, брала на заметку.
Ящерка встрепенулась. Повернула к нему головку и отчётливо кивнула. Перепорхнула на панель напротив «самого умного». Склонила головку направо, налево, пристально пялясь Севке прямо в глаза.
— Чего тебе? — недружелюбно оскалился тот.
Ящерка оскалилась в ответ. Великовозрастный оболтус показал ей язык — ему ответили тем же макаром. Севка оживился. Подался вперёд и проникновенно загудел:
— А, может, договоримся?
Ящерка тоже скользнула ближе — они буквально ткнулись носом в нос.
— Ты оставляешь в покое маму, — приступил к торгам любящий сын. — А я… Всё, что захочешь. Можешь меня прикончить. Я подойду?
— Заткнись! — вырвалось у Юльки какое-то паническое бульканье.
— Продолжай, — мигом задвинул её в переговорном процессе безжалостный отец. — Эй, подруга, с моей стороны то же предложение.
Ящерка перевела взгляд на него и всё так же недвусмысленно помотала головой. В отрицательном смысле.
— А меня вместо мамы? — с непонятным Юльке воодушевлением напомнило о себе дитятко.
И получило тот же ответ: не годится. Обмен не состоится.
— Хорош копаться в кандидатах! — возмутился Севка. — Шары разуй. Я моложе и больше. Зачем тебе старая тётка? Да ещё и дохлая. Она ж вечно на диетах.
Даян хмыкнул, а ящерка вновь показала митингующему обалдую свой васильковый язычок. Юлька вдруг поняла, что как-то незаметно для себя успокоилась. Мало того: белая липучка вызвала в душе непонятную симпатию. Понимает же. Вступила, так сказать, в диалог.
Но главное, не желает вредить её мальчишкам. Может, оттого и столкновение с фурой не устроила, что умереть должна лишь она одна. Это меняет дело — воодушевилась Юлька.
И вернулась к добыче кофе из термоса. Заполнила до половины дорожный деревянный бокал Даяна на широкой устойчивой подставке. Передала его мужу и довольно буднично поинтересовалась:
— Аспид, кофе будешь?
— Не, ма. Погоди. У меня тут взрослый разговор.
— Тупой и бесперспективный, — проворчала Юлька, убирая термос в сумку.
— Почему это? — обиделся Севка. — Между прочим я…
— Между прочим, — оборвала его строгая мать, внедряясь на территорию переговоров между передними седушками, — эту заразу интересую только я. Персонально. И никаких обменов не будет.
Ящерка выпучилась на оскорбительницу, склонив головку. Подумала и показала язык теперь уже ей. После чего пробежалась по воздуху и шлёпнулась отпрянувшей жертве на колени. Прежде хвостатая мелочь не допускала тактильных контактов. А тут на тебе сюрприз — рви обёртку.
Севка развернулся и сунул голову между креслами. Зафиксировал контакт вытаращенными глазами и неуверенно пробурчал:
— А, может, она вовсе не убийца? Может, наоборот тебя защищает?
— Защищает, — передразнила его Юлька, решительно поднеся палец к морде своей преследовательницы. — Однако там, где её нет, меня никто не трогает. Ну, что вылупилась? — надерзила она ящерке.
Та разглядывала палец, качая головкой, как китайский болванчик. Слишком пристально для столь простой части тела, не представлявшей никакого интереса.
— Сличает отпечатки, — хмыкнув, прокомментировал отпрыск сей казус. — Вдруг окажется, что ты — это не она?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не та, которая я, а другая? — в его же дурацком стиле ехидно уточнила Юлька.
— Иркилик, — сообщил Даян.
В процессе установки контакта с «внеземной» нечистью сын с матерью не заметили, как добрались до этого села, стоящего на развязке путей. По сути, вернулись почти к тому же месту, откуда трасса из Байкальска сворачивала на юг к Улан-Удэ — только на другом берегу Селенги.
Даян сбросил скорость, проезжая мимо заправки Роснефти по левую сторону трассы. И готовясь свернуть к ней — по правую сторону машины зазывно расселось кафе с магазином под боком.
— Надо было высадить меня у кафе, — машинально заметила Юлька.
— Вместе высадимся, — строго и категорично заявил Даян. — В туалет пойдёшь?
— А то, — оживилась она.
И принялась натягивать ботинки.
— Да уж, — задумчиво протянул над головой Севка.
Юлька разогнулась и вопросительно уставилась на сына.
— Жаль, зеркала нет, — пояснил тот. — Ты не увидишь, как она ползает по твоей спине.
Юлька снова нагнулась к ботинку:
— И как?
— Будто измеряет твою спину шагами.
Даян как раз остановился у колонки и заглушил движок. Он обернулся и стянул тёмные очки:
— Ю-ю, ты её чувствуешь?
— Неа, — пропыхтела она, застёгивая второй ботинок и выпрямилась: — Ни грамма веса. Даже блошиного. Где она сейчас?
— Прямо на маковке, — доложил Севка. — Расселась, как барыня. Лупает глазюками и чего-то ждёт.
— Похода в туалет, — с деланным степенством прогудел Даян, вылезая из машины.
Туда её сопровождал сын. Он же расплатился, пока Юлька делала свои дела. Попутно застряв у зеркала в тщетной попытке разглядеть на макушке белую липучку. Однако зеркало отказывалось её показывать, как Юлька не крутилась.
Севка встретил её с пакетом — куда напихал всякой ерунды — и с кривой усмешкой:
— Ну, что? Не отражается?
— Как догадался? — буркнула мать, инспектируя покупки сына.
— А чем ещё женщине заниматься в туалете, как не торчать у зеркала?
Проходившая мимо пожилая дама услышала замечание юного нахала. Она одобрительно хмыкнула. И, несмотря на неприглядно выглядевший фингал, одарила Юльку приязненным взглядом. В ответ дама получила признательную улыбку гордой матери: вот он у меня какой! Распущенный, но милый. И они с сыном отправились на выход.
Всё началось на полпути к их колонке. Напротив соседней, где парень в униформе заливал Ниву. Двое наблюдавших за процессом молодых бурятов мирно трепались у капота. И вдруг замерли, неестественно вытягиваясь во фрунт и закаменев телом.
— Ма, ничего не делай, — жёстко по-отцовски предупредил Севка, сунув руку в пакет.
Она и не пыталась, замерев и таращась на знакомые маски зомби. На этот раз сразу двоих. Один из них держал ключ от машины так, словно это нож. Второй достал из кармана настоящий нож.
— За спину! — рявкнул Севка.
Юлька в растерянности глянула на Даяна, который помогал заправщику заливать канистру. Муж выпрямился, мигом оценил обстановку. И, разгоняясь, двинул к ним мягкой вкрадчивой походкой зверя. Хочет, чтобы зомби напали первыми — дошло до Юльки. Чтобы не оказаться зачинщиком. Ему нельзя за решётку — у него жена идиотка.
Только… Как же Севка — едва не вцепилась она в сына. Он же ещё…
Как показало дальнейшее, не такой уж и ребёнок. Первым на них прыгнул мужик с ключом. Пролетая мимо Севки, он вытянул руку к Юльке, но не долетел до цели. Сын с короткого замаха врезал ему по морде бутылкой «Пепси». И толкнул откачнувшегося мужика на второго зомби.
Как рядом оказался Даян, Юлька не заметила. Вцепилась взглядом в сына — боялась отпустить, словно это чему-то помогало. Впрочем, Севка был вышколен отцом на совесть. Не стал лезть в драку, где мог помешать. Да и нужды не было. Заправщик Нивы ловко сунул пистолет в зажим и бросился на выручку. Тут подоспели двое парней с третьей колонки.
