Но лишь я сделал первый шаг, как во всё будто тело впилось миллиард иголок. Хоть я и совершенно не почувствовал боли. Всё моё существо моментально окаменело вместе с моими мозгами. Запоздалая попытка повернуть назад не принесла малейшего результата. Когда непослушное тело стало опадать на пол, в ослепшем мозгу успела промелькнуть только одна мысль: «Мало тебя Эльза била: ума так и не прибавилось!»
Гарольд тоже надеялся провести эту ночь совсем по-другому. И уж никак не ожидал, что останется без ласк своей обожествлённой хозяюшки. К его желанию примешивалось и ещё одно чувство, признаться в котором он боялся даже самому себе. Уже много лет он не встречал женщину, к которой его так тянуло, и возле которой он чувствовал себя так спокойно. С некоторой фатальностью он всё-таки начинал понимать, что Нина завладела его душой гораздо больше, чем предыдущая любовь. Да и когда это было? Уже целых шесть лет как он отступился от Зарины и старался забыть всеми доступными средствами. Даже не надеясь на возвращение старой любви. Даже если бы Зарина вдруг стала вдовой, он бы не посмел возобновить ушедшую в небытие любовь. А Нина его постепенно сводила с ума. Огонь, лёд, страсть, покорность, беспардонность, нежность, грубость и ласка: всё это странно переплеталось в её характере, делая личностью совсем неординарной. Да и Гарольд вполне подходил под такое же определение.
И он очень хотел провести эту ночь с ней. Тем более что прекрасно осознавал: эта ночь может оказаться последней в их отношениях. Намеченный на утро побег оставлял лишь призрачные шансы на дальнейшие отношения. К тому же Гарри небезосновательно полагал, что со стороны Нины не будет малейшего прощения сбежавшему. Она ведь на него так надеется! Хотя…. Может только делает вид, что надеется?
Как бы там ни было, Гарольд приложил всё своё умение обольстителя и сердцееда. Вдобавок стоически перенося все оздоровительные и восстановительные процедуры, которые на него обрушил целый сонм необходимых специалистов. Во время оных процедур он уделял внимание своей хозяйке такое, что доктор и Николя чуть со смеху не падали и убегали порой в соседние помещения, что бы высмеяться. А Нина благосклонно принимала все комплименты и похвалы в адрес своей внешности и ангельского характера. Но когда процедуры закончились, иссяк и её ангельский характер.
Тело Гарольда было погружено в специальный контейнер с заживляющим раствором, выбраться из которого без помощи трёх санитаров было невозможно. И капитан огласила свою волю:
– А сейчас займёмся тщательным разбором ранних боёв Уке-Сина!
Гарольд ошибочно решил, что уж после этого они точно уединятся хоть на небольшое время в спальне. Но когда наступило почти утро, последовала новая команда:
– А теперь всем спать! Док, ты проследишь за нашим Советником: закроешь его в информатории. Там он сможет ещё несколько часов поработать, если найдёт силы. Но потом – отдыхать. До двух часов дня. Затем обед и все сюда, будем будить и готовить Карка к поединку. Можете идти!
Проследив взглядом за доком и Советником, она услышала удивлённый голос Гарольда:
– А кто же меня отсюда вытащит?
– Карк, разве тебе там плохо? – Нина отодвинула висящий над окошечком контейнера экран и заглянула вовнутрь. Изобразив при этом на своём лице крайнюю степень удивления и сопереживания.
Гарольд постарался вложить в свой ответ как можно больше игривости и оптимизма:
– На широкой кровати нам будет намного лучше!
– О! Милый! Как это будет прекрасно! – в возбуждении Нина взгромоздилась на контейнер, словно пытаясь его обнять. – Как я хочу почувствовать твоё сладкое тело!
– Так выпусти же меня скорее! – воскликнул Гарольд, пытаясь губами дотянуться до её манящих губ.
– Выпущу! Обязательно выпущу! – страстно прошептала Нина, нажимая несколько кнопок у изголовья. – Но только тогда, когда твоё тело наберёт максимум сил для твоего поединка. Вернее для «нашего» поединка…
И облагодетельствовала своего интимного раба страстным поцелуем. Одновременно Гарольд почувствовал, что через подсоединённые капельницы в него стал поступать ослабляющий дурман, и впал в оздоровительный сон.
Николя рассудил вполне логично: когда к побегу всё будет готово, ему дадут знать любым способом. И уж тогда он найдёт возможность покинуть информаторий без лишних хлопот и трудностей. Тем более что не исключалась возможность побега только частью нашей группы. Самое главное – было вырвать из плена старшего группы, притворяющегося полным дебилом. Если бы кто и задержался на Хаосе, то с полной уверенностью, что друзья о нём не забудут и помогут вырваться на свободу в самом скором времени.
Порывшись часа два в предоставленном ему для работы мощном компьютере, он выкопал несколько довольно-таки интересных фактов из жизни острова и даже попытался продолжить бдения до самого обеда. Но навалившаяся неожиданно сонливость свела на нет подобные планы. Чуть пошатываясь, он с трудом доплёлся в комнату отдыха и как подкошенный рухнул на кровать.
Для Арматы тоже вполне хватало создавшейся неразберихи. Купили его не куда-нибудь, а в учреждение, громко именовавшееся «Министерством обороны». И не меньше! Учреждение являлось полувоенным, со всеми вытекающими отсюда строгостями и жёстким режимом. А уж для новичков, да ещё в категории раба, обстоятельства жизни складывались не самым лучшим образом. С первого же часа пришлось жить на казарменном положении.
Не взирая на это, Армата умудрился так втереться в доверие к своему «командованию», что ему твёрдо пообещали обязательно отпустить погулять по острову в воскресенье. И даже дали добро на посещение центрального поединка. Усмехаясь по поводу возможности купить билет на предстоящее зрелище. Ведь бой обещал быть самым посещаемым за последние несколько лет. И никто не собирался делиться с новеньким своими привилегиями. Вполне резонно рассуждая, что тот их ещё не заслужил.
Мало того, несколько человек из той же казармы, решили проверить Армату при более тесном и близком контакте. И как наш спец по самому сложному и современному вооружению не старался избежать ненужной заварушки, защищаться таки пришлось. И то, что умел Армата, совершенно не было известно зачинщикам потасовки. В результате четверо сослуживцев «Министерства обороны» получили вполне существенные повреждения бренных тел своих. Чинов и званий они были мизерного, вдобавок из вспомогательного состава, но скандал всё-таки разгорелся. Хоть и Армату многие защищали. И совсем не потому, то он представился майором десанта. Может просто из-за симпатий. А может просто из-за желания покуролесить. Потасовка состоялась весьма внушительная, а так как на острове подобные драки категорически запрещены, то и наказать следовало зачинщиков обязательно. С одной стороны: четверым отсрочили по состоянию здоровья. А вот со второй: Армате и ещё двум его защитникам дали немыслимо огромный фронт штрафных работ. И самое странное дело – увольнительную не аннулировали. Можешь, мол, идти…, когда всё сделаешь. И Армата проявил просто чудеса ловкости, организации и усердия. И вырвался таки на улицы острова… Но только лишь к пяти часам вечера. Всего за час до начала всеми так сильно ожидаемого поединка.
Но больше всего неприятностей свалилось на голову Роберта. А ведь он являлся самым важным звеном в организации побега. На данном этапе у нас не было других возможностей для того чтобы быстро и незаметно улизнуть с острова. Тем более что он сам всех обнадёжил, заявив, что держит ситуацию под твёрдым контролем. Оно действительно так и было. Но только до определённого момента.
Капитан судна, на которое нанялся Роберт, по всем показателям был человек хитрый, изворотливый и очень подозрительный. Ну, может в некоторых случаях он и ошибался, как показало время: в случае со своим новым подчинённым Робертом, но насчет своей работы он являлся просто непревзойденным специалистом. Что конкретно перевозило их судно, никто кроме самого капитана не знал. Да и не особенно интересовался. Даже Роберт. У него была своя цель – захватить, когда нужно плавсредство и вывезти на нём своих товарищей с острова. У других моряков довлели цели более прозаические: хорошо заработать да скорей вернуться на остров. О жизни на континенте или на других островах они говорили только с омерзением. А в дела перевозок и торговли совсем не пытались вникать даже кончиком носа.
Кому, когда и где сдавать товар или получать грузы, знал только капитан. Грузный, невысокий азиат с бочкообразным телом, страдающий отдышкой и вытирающий пот со лба после нескольких шагов или небольшого движения.
Судно приняло три внушительных металлических ящика на палубу и бодро двинулось от одного из континентальных портов в направлении острова. Но лишь только стемнело, курс резко изменился, а капитан, выйдя на мостик, стал отдавать спешные указания в мегафон. Небольшая, но сработанная команда забегала, выполняя распоряжения. На ящики прикрепили специальные буйки и, по достижении определённой части мелководья сбросили в воду. И тут же спешно легли на прежний курс.
