- Господи, прости нас грешных. Смута для такой страны, как Россия опасна. Новая пугачевщина недопустима. Все эти революционные движения нужно срочным образом изничтожить. Надеюсь, вы поможете с этим, передав соответствующую информацию господину Плеве?
- Ваше Величество! Даже если я и весть Корпус укажем вам списки членов социал-революционеров, большевиков и других партий, подрывающих устои монархии, но, это даст обратный эффект, который вы предполагаете. Революционеры - это как костер в сухостое. Можно по одному вытаскивать горящие части - ликвидировать активных сторонников партий, а можно лишить уже полыхающий костер топлива.
- Любитель вы идиом, надо отметить, Илья Сергеевич.
- Что есть, то есть. Но, вопрос в другом. Полагаясь на свой опыт, скажу вам, кто был топливом для пожара революции. Крестьяне, которых насильно переселяли на Дальний восток без средств, чтобы создать там хозяйства. Рабочие, зарплата которых отнималась нерадивыми заводчиками и инспекторами, придирающимися к любой мелочи, лишь бы снизить честно заработанные деньги труженикам. Банкиры и помещики, которым необходимо продавить через Государственную думу необходимые законы.
- Государственная дума?
- Да, Ваше величество. После русско-японской войны вас вынудили начать трансформацию формы правления из неограниченной монархии в конституционную. Государственная дума стала законосовещательным органом, в который вошли представители политических партий, крестьянства, рабочих, помещиков и так далее. Но, самые радикальные политические партии - эсеры и РСДРП - бойкотировали выборы в первый созыв.
- Так значит, вся эта идея с законосовещательным органом - пустая трата времени?
- Отнюдь. Государственная дума, если не дать ей права творить беспредел и осознать свою вседозволенность - довольно ценный орган коллективной проработки законов и идей, на которые у Вашего величества времени может и не найтись - все таки, вы человек занятой.
- Так что же? Копировать английскую систему правления? Парламент и прочее? Мой отец такого никогда не желал! И для меня это чуждо!
- Так или иначе, но после Первой мировой войны все крупные неограниченные монархии пали.
- Это звучит как приговор!
- Позвольте заметить, что это звучит как правда! - Меня уже начинало раздражать переменчивое настроение Николая. Со своей стороны я старался объяснить ему, насколько ущербна политика закостенелости и угнетения собственного народа, но он упрямо не хотел меня слушать. Быть может, и в моей истории были люди, которые указывали царю на недостатки имеющейся системы, да вот их имен до моих ушей не дошло?
- Двадцатый и двадцать первый века показали, что невозможно одному человеку, не имея либо надежной системы власти, либо мощного аппарата репрессий, править государством. Но, и выпускать бразды правления - тоже не дело. Мой вам совет - даруйте господам политическим борцам Государственную думу, как иллюзию того, что они смогут что-то изменить в политическом море. И они мгновенно переключатся от террора на междоусобные дрязги, в попытках урвать кусок побольше. И тогда, когда вместо работы во благо государства, они начнут плести интриги против своих политических противников, вы и спросите с них, а что же они сделали на благо страны.
- Вы предлагаете установить контроль над Государственной думой?
- Безусловно. Полная подотчетность деятельности. В моей истории, вы сделали Государственную думу нижней палатой своеобразного Парламента. Верхнюю же из себя представлял Госсовет.
- Хм... Как много нужно переосмыслить. Так несвойственно нам, самодержцам, слышать, что монархия теряет свое влияние в мире. Что необходимо создание парламентов. Многочисленные затратные реформы. И все это - под нарастающим террором, угрозой революции в стране и войной с Японией, которую, кстати, вы пообещали мне выиграть. - Николай как бы между делом вперил в меня свой пронизывающий взгляд, от которого мне сразу стало не по себе. В голове мелькнули картины заточения в крепости, нещадные допросы и как заключение - расстрел в глухом лесу. И полсотни безымянных трупов, зарываемых в братской могиле.
Как сказал бы сейчас Ваня Флеш: "Толсто, очень толсто". Хоть Николая и не угрожал мне, но явственно дал мне понять, что от успехов на Дальнем Востоке зависит моя, да и не только моя судьба. Странно, но я не помнил по истории, чтобы Николай умел делать такие недвусмысленные намеки. Конечно, одна фраза - это еще не диагноз, а только констатация факта. Но, уже от оного этого мне стало не по себе. Неужели я собственными руками взращиваю тирана?
Глава 10.
Балтийское море. На борту броненосца "Александр Третий". 03.02.2014.
Знаете ли вы красоту Балтийского моря в лучах зимнего рассвета?
Смею заверить - не знаете.
Я стоял на левом крыле ходового мостика "Александра Третьего", наблюдая, как в море прячется красный диск солнца.
Чуть позади "Александра" молчаливой громадой двигался "Принц Адальберт". Похожий на хищного морского зверя, неспешно переваливающегося с борта на борт. Крейсер впечатлял своей строгой, военной красотой, по сравнению с которой "бородинец" выглядел как мажорный сынок богатого папы. Глядя на его величие, так и хотелось порвать якорные цепи, чтобы дать молодому и сноровистому кораблю волю.
Конечно, несправедливо сравнивать броненосец с французскими корнями и чистокровный немецкий броненосный крейсер. Но, так уж вышло, что в лучах рождающегося дня вблизи острова Бьёрк, не было других боевых кораблей, на которых бы я смог положить глаз.
И даже непривычно тяжелый, въедливый угольный дым, от которого я первоначально задыхался, уже не мешал мне наслаждаться красотой.
- Решительно не понимаю, в чем была необходимость привлекать меня к этому походу, - послышался приближающийся голос из ходовой рубки.
- Алексей Алексеевич, полноте вам неудовольствие проявлять! Посмотрите, какие виды! В конце концов, обратите внимание - на левом траверзе "Адальберт", новейший из немецких крейсеров. Любопытное, надо сказать зрелище... После обеда будем в Либаве и... Ваше Превосходительство!
Я обернулся на голос, хотя уже догадывался, кто в столь ранний час решил так же, как и я, поглазеть на вершину немецкой судостроительной мысли.
Из царского поезда мы незамедлительно направились на "Александр", на котором Николай поднял свой флаг. Ожидавший нас под всеми парами броненосец вышел в море, где взял курс на остров Бьерк, куда должен был прибыть для встречи немецкий кайзер Вильгельм II. Первоначальный план - встретиться в Либаве и отбыть к месту встречи на "Александре" пришлось корректировать. Кайзер телеграфировал, что вынужден задержаться в море на несколько часов. Поэтому, отбив радиограмму с координатами места встречи, мы принялись импровизировать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
