Харбин, большой экономический и культурный центр, важный железнодорожный узел, был похож в те дни на осажденную крепость. На улицах завалы из деревьев, дзоты, проволочные заграждения, за укрытиями - танки, пушки, на окраине города - противотанковые рвы, траншеи. Но все эти укрепления потеряли свое значение. Квантунская армия уже не оказывала организованного сопротивления.
К ночи в советское консульство были доставлены подписанные японским командованием приказы войскам о прекращении боевых действий, сведения о численном составе Харбинской зоны и указание японским частям о порядке сдачи в плен. Вооружение, боеприпасы, боевую технику к исходу 20 августа японцы обязались организованно передать советским войскам. Организация питания и медицинского обслуживания японских солдат лежала на японских генералах и офицерах.
На улицах Харбина приостановилось движение транспорта, ликующие толпы народа приветствовали воинов-освободителей, дарили им цветы. В руках многих китайцев были красные флажки.
Десантники заняли вокзал, телеграф, мосты на реке Сунгари. Все важные объекты взяли под свою охрану. Сразу же появились добровольцы, искренне желающие помочь чем-либо советским воинам.
Утром 19 августа генерал Хата с группой японских генералов и офицеров на советском самолете были отправлены в Приморье на командный пункт 1-го Дальневосточного фронта. А на следующий день в Харбин вошли войска 1-й Краснознаменной армии и отряды пограничников, доставленные Краснознаменной Амурской военной флотилией. Город, украшенный флагами, транспарантами и лозунгами, ликовал.
С прибытием в Харбин штаба и командования 1-й Краснознаменной армии во главе с генерал-полковником А. П. Белобородовым началась массовая капитуляция японских войск.
На аэродроме в Шэньяне (Мукдене), где находился штаб 3-го фронта Квантунской армии, приземлился десант, возглавляемый начальником политотдела штаба Забайкальского фронта генерал-майором А. Д. Притулой. Десантники прежде всего заблокировали взлетные полосы, взяли под охрану более двухсот японских летчиков. А аэродром буквально был забит японскими боевыми самолетами и зенитными пушками.
Возле самолета, расписанного иероглифами, суетились какие-то люди. Дорога к самолету устлана коврами. Обратил на себя внимание моложавый, элегантно одетый, высокий китаец в массивных роговых очках.
- Это император Маньчжоу-Го Генри Пу И! - сказал по-русски один из китайцев, подошедший к генералу, возглавлявшему десант. - Император передает себя в руки советского командования и просит немедленно отделить его от японских военных и взять его под охрану.
Генерал Притула догадался, что беспокоит потомка "могущественной" маньчжурской династии китайских императоров, не успевшего улететь в Японию. Этот предатель своего народа был в руках японских милитаристов послушной марионеткой; хозяином Маньчжурии был штаб Квантунской армии. Китайский император добровольно пошел в услужение к оккупантам. Он много знал о преступлениях японцев в Китае, а теперь, испугавшись своих "друзей", просит советское командование взять его под охрану.
Советский генерал удовлетворил просьбу Пу И, приказал солдатам взять его под стражу, а затем отправил на самолете в штаб фронта.
На следующий день в Мукден вступили советские танки и машины с пехотой. И здесь, как и во всех городах и селениях, народ радостно встречал победителей.
Воздушные десанты в те дни были высажены и в других крупных городах Китая и Северной Кореи. Они предваряли поход передовых отрядов армий, сковывали действия противника.
Но и после приказа главнокомандующего Ямада войскам Квантунской армии сложить оружие, в горах и в тайге слышалась перестрелка. Отдельные гарнизоны преднамеренно не прекращали боевых действий.
В полосе наступления войск 1-го Дальневосточного фронта некоторые укрепленные районы и вражеские группы продолжали бессмысленное сопротивление и были разгромлены советской артиллерией и авиацией.
Военные действия велись и в Северной Корее, на Сахалине и Курильских островах.
Оставались еще мелкие банды, скрывавшиеся в лесах и в городах Маньчжурии. У них одна цель - месть, уничтожение советских воинов, грабеж населения. Для уничтожения их выделялись подразделения пограничников.
НЕОЖИДАННЫЕ ВСТРЕЧИ И РАССТАВАНИЯ
С оголенной вершины сопки, где боевые позиции занимала рота десантников, контролируя участок дороги на Сейсин, хорошо просматривалось море. До самого горизонта, откуда поднималось солнце, растекалась его лазурная гладь.
- Как шелк расстелен! - удивлялся старшина Яценко, приставив к глазам бинокль. - Я назвал бы Японское море Шелковым морем. Какая красота! Слава, погоди играть. Все ты какие-то грустные мелодии играешь. Марш давай! Видишь, сколько кораблей идет.
Котин положил баян в футляр, обиделся, и старшина заметил это.
- Не обижайся, лучше ответь мне, почему корабли направились к берегу, а не в порт?
- Десантников везут, ясное дело. Причалы в порту заняты, там раненых сажают, грузы отправляют. Только зачем десант идет, если уже капитуляция началась? Вот вопрос.
- Ну, матрос Котин, как ты докладываешь? Не уставной у тебя язык. Займусь я тобой, как вернемся на Родину, - пожурил старшина смущенного баяниста. - Краткость, точность и разборчивость - вот что главное в ответе на вопрос командира. А ты: "Зачем везут?" А терминология: "грузы отправляют", "раненых сажают"...
- Уставы и наставления вы знаете, товарищ старшина, - вмешался в разговор ротный балагур Борис Чуркин. - А пшенный супчик нам давно надоел. Как на этот счет в наставлениях указано? - Чуркин сдвинул с затылка матросскую бескозырку на глаза.
- Давай, давай, мели, Емеля, - сердито заметил Яценко. - По тебе кухня скучает. Давно я тебе собираюсь подарить наряд за пререкание.
- Я истину глаголю, - продолжал Чуркин. - В животе от пшенки грустновато... Поглядите на Славу-баяниста: глаза синие, как море, лицо вытянутое, словно отражение в самоваре... Играет вяло...
Солдаты засмеялись, но старшина Яценко всегда готов парировать шутки пословицами:
- У нас на Украине говорят: "Здоровому человеку всякая пища полезна".
- Так то на Украине. А матросу подходит только калорийная пища, - не унимался Чуркин.
- Отправляйтесь, рядовой Чуркин, на кухню! Сегодня местные рыбаки подарили нам пять ведер свежей рыбы, треба помочь ротному повару. Вот и будет пища калорийная... Кру-гом! Шагом ар-р-ш!
Слава быстро достал баян и громко заиграл марш. Кто-то прыснул со смеху.
- Отставить играть! - потребовал старшина. - А вы, рядовой Котин, будете сопровождать меня. Возьмите автомат, пойдем в штаб.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
