По мере возможности старался обязательно помочь тем, кто обращался ко мне. К сожалению, рычаги реальной власти находились не у народных избранников, а у хозяйственников, партийно-административных работников. Депутату приходилось идти к ним на поклон. Таковы были социальные гримасы того времени.
Когда все депутатские проблемы мы обсудили, Константин Алексеевич вопросительно посмотрел на меня:
– Что еще за пазухой держишь?
– Разработка опытных тем по доводке оружия, считаю, на грани срыва. Продолжается чехарда с отрывом рабочих, их постоянно отвлекают на другие работы без нашего ведома. Требуется ваше вмешательство.
– Но был же мой приказ выделить специалистов для обеспечения твоих опытно-конструкторских работ. В чем еще дело?
– Главный конструктор и начальник цеха каждый раз, когда забирают людей с моего участка, говорят: «Таков приказ директора».
– Черт знает что такое, – тяжело поднялся из кресла Тихонов. – Напиши докладную записку на мое имя. Разберемся. У тебя все?
– Последний вопрос, Константин Алексеевич. Как решается вопрос с созданием конструкторского бюро? В одиночку, пусть и с подключением иногда того или иного инженера из отдела главного конструктора, очень сложно работать над доводкой автомата, модернизацией и созданием новых образцов. Необходимо сосредоточение конструкторских сил…
– Сосредоточение сил, говоришь? – оборвал меня на полуслове директор завода. – Оно, конечно, необходимо. Только силы-то еще накопить надо.
– Так они есть, Константин Алексеевич: Крупин, Крякушин, Пушин, – стал я перечислять инженеров-конструкторов, которые с охотой подключались к разработке опытных тем на базе АК-47.
– Ладно, хватит об этом. Все изложишь в докладной. – Тихонов протянул мне руку, давая понять, что разговор окончен.
Докладную записку я написал немедля. Только вот проку от нее большого не было. Правда, рабочих стали срывать с места не так часто. Что касается создания конструкторского бюро, то решение вопроса не продвигалось вперед еще… почти три года.
Все это, конечно, не могло не сказаться на качестве и темпе доводки АК-47 в ходе его серийного выпуска, разработке опытных тем по модернизации образца и унификации оружия. Однако работа шла. Инженеры-конструкторы В.В. Крупин, А.Д. Крякушин, В.Н. Пушин в тесном контакте с заводскими технологами прилагали немало усилий, совершенствуя образец в ходе производства. Устранялись неполадки, замеченные в войсках, недостатки, выявленные по результатам испытаний непосредственно на заводе. Активно помогали в этом все заводские службы.
Ни один автомат не уходил от нас в войска, не пройдя через руки заводских испытателей. Через руки тех, кто проверял работу частей и механизмов оружия при стрельбе, испытывал его на прочность, занимались и занимаются этим люди с большим опытом, знающие толк в каждом образце.
В опытном цехе завода есть такая необычная служба, как контрольно-испытательная станция, коротко – КИС. В нее входят конструкторы и стрелки-испытатели. Вот они-то и «измывались» над оружием, перед тем как отправить его в войска. Особенно ретивым среди них был Н. А. Афанасов. Однажды после очередных испытательных стрельб в заводском тире ко мне подошел рассерженный Г. Г. Габдрахманов – фрезеровщик, которого каждый из нас чтил за виртуозное мастерство при работе с металлом. В его руках фреза казалась нам золотой. А чертежи он читал лучше некоторых наших инженеров-конструкторов.
– Михаил Тимофеевич, скажи этому Афанасову, зачем он над автоматами издевается, – волнуясь, Габдрахманов говорил с заметным акцентом. – Ты представляешь, когда задержка случилась, утыкание пули был, так он «ура» кричал и смеялся очень. Зачем человек так издевается?
– Не переживай, Галей, – стал я успокаивать Габдрахманова. – Просто характер у Николая Александровича такой…
Конечно, КИС нам нервы трепала крепко. Н.А. Афанасов, руководя группой испытателей, буквально брал оружие на разрыв. Исходил он, безусловно, из интересов дела: чтобы в войска не прошел ни один неотработанный, некачественный автомат. Более того, его принципиальная позиция помогала нам, конструкторам, еще тщательнее дорабатывать каждый узел, механизм, каждую деталь.
Контрольно-испытательная станция, как правило, составляла план-график испытаний, выделяла стрелков, инженеры контролировали выполнение этого плана. Многие инженеры-испытатели к тому же сами были людьми творческими, с неординарным мышлением. Содружество с ними позволяло выводить на новый уровень и процесс работы над образцами.
Михаил Калашников, лауреат Сталинской премии первой степени
Как-то Афанасов показал мне несколько чертежей.
– Вот решили сделать специальную гоночную машину для испытания оружия ускоренным методом, без стрельбы.
– Что она вам даст? – поинтересовался я у Николая Александровича.
– Первое – экономия патронов. Второе – еще перед испытаниями стрельбой можно обкатать многие детали на разных режимах, проверить их на живучесть. Третье – ускорится темп опытно-конструкторских работ.
– Судя до замыслу, по чертежам, дело вы затеяли в КИСе нужное. За такую помощь мы, конструкторы-оружейники, только спасибо скажем.
Замечу, что создание гоночной машины, установка ее в опытном цехе значительно улучшили качество испытаний оружия. Только после жестокой трепки на этом своеобразном испытательном стенде многие детали находили свое законное место в автомате и получали направление на следующий экзамен – в тир. Правда, механическая гонка в машине и реальная стрельба порой вступали в противоречия по своим результатам. На стенде, казалось, деталь выдерживала все, а когда дело доходило до тира, приходилось ее выбраковывать – ломалась от реальных нагрузок. Требовалось искать новые подходы к ее исполнению.
Совершенствование образцов современного оружия, их улучшение – процесс непрерывный, в нем участвуют, проявляя творческую смекалку, рабочие и конструкторы, инженеры-испытатели и военпреды, десятки, порой сотни людей, работающих у станков и кульманов. Важнейшее место в этой цепочке занимает совершенствование цеховой технологии выпуска продукции.
В начале 50-х годов остро встала проблема автоматизации производства оружия. На заводе тогда из всего оборудования свыше трех четвертых станочного парка, линий служили еще в довоенное время. Требовалась перестройка производства. На одном из совещаний поднимался вопрос: каким путем выходить на современные технологии, снижать трудоемкость операций?
– Считаю, надо незамедлительно приступить к созданию новых автоматических линий, – высказался главный инженер А.Я. Фишер. – Коренная реконструкция цехов – вот что поможет нам выйти на качественно новый технический уровень, резко повысить производительность труда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
