— Хоть узнал, что хотел?
— Нет, — громко высморкался в подол клетчатой рубахи. Я поморщился, но сдержался, не отвернулся от печального парня. — Наткнулся на вырванные странницы, решил узнать, что на них было.
Я вздохнул, обхватил руками голову, склонившись над коленями. Домовые все такие или мне одному не повезло?
— Узнал?
По-моему мы вернулись к тому, с чего начали.
— Нет.
— Хорошо, сиди здесь. Сейчас налью себе кофе, расскажешь подробнее.
Глава 4
Галатея звонила раз десять и засыпала сообщениями — оправданиями. Мне, откровенно говоря, было не до нее. Опять разыгралась мигрень, да и утро не задалось. А последние занятие сегодня для меня вообще стало испытанием.
Вида, берегиня в десятом поколении, была второй стервой с которой у меня не складывалось общение. Она преподавала защиты от нечистьи. Для меня этот урок вообще был смешным и горьким одновременно. Среди всей нашей группы девяносто процентов относились к нечисти. Так что, нас учили защищаться от нас самих же. Это просто полный звездец! Что-то, а защитной магии, как и скрывающей, меня обучили еще с пеленок. Это и есть магия гоблинов. Защищать и скрывать свои сокровища и самого себя.
Иной раз мне так хотелось заколдовать себя, скрыться от всех этих лиц и вернуться обратно в город. В большую и спокойную комнату с видом на вонючий смог. Но приходилось сидеть здесь, что бы дядя оценил мои старания и желания работать в его банке.
Я набирал сообщение Галатее без особого энтузиазма после бурной ночи с русалками, вяло, поскольку мигрень не давала мне сосредоточиться. Громкий стук привлёк внимание. Я сидел на последних рядах аудитории. Сегодня была лекция, поэтому мы занимались здесь, а не в зале, когда на деле применяли, то или иное заклинание. Посмотрел вниз. Возле доски возился Тимир. Уронил старинный плакат, прибитый рейками по краям, что бы тот не скручивался. А звук стоял, как будто пальнули из пушки. Вида, высокая серьёзная тётка с длинными черными волосами, сидела за столом и с жалостью смотрела, как огромный абаас пытается совладать с маленькими плакатами. Пока вешал второй плакат, Тимир зацепил огромной ручищей первый, удачно повешенным. Но от движения неуклюжего здоровяка полетел на пол. Рядом со мной кто-то закричал. Вся группа заржали как кентавры в марте. Сам однажды был свидетелем брачных игр этих магический существ. То ещё зрелище. Вида злобно зыркнула на зачинщика шума. И эти кем-то почему-то оказался я. Хотя сегодня, был самым прилежным учеником.
— Если наш высокоуважаемый господин Георг такой остроумный, то может поможет своему товарищу повешать плакаты, что бы мы уже в этой вечности смогли продолжить урок. — С её языка только что яд не капал. Но острый взгляд прошивал меня насквозь.
Отнекиваться не было смысла, поскольку обычно я срывал урок. Просто сегодня не повезло. Тимир извиняющимся взглядом посмотрел на меня, когда я повешал последний плакат. И зачем они нужны, если есть такое хорошее изобретение? Называется проектор, но в это дыре про него, конечно же, не слышали. Уходя по своим места, я пробубнил "Стерва". Вида злобно зыркнула на меня. Прищурила тёмные глазки, но промолчала. Может быть, и не расслышала. А ведь красивая молодая женщина! А ведет себя, как тысячелетняя скряга!
Когда этот кошмар под названием защита от нечисти закончился, я отправился в спортзал, хотя мечтал оказать на кровати и не важно, что она твёрже моих рёбер. Но режим, есть режим. Как только я покинул аудиторию Виды, мигрень стала отступать. Я всегда знал, что у меня аллергия на злобных тёток. В спортзале, обливаясь потом на тренажерах, совсем забыл про то, что у меня болела голова. Фейри, одна из девушек, что приехали в академию по обмену, явно засмотрелась на меня. Она была миленькой и спортивной. Сегодня мне не хотелось любовных утех, а вот пообщаться с англичанкой было бы неплохо. Историческая родина всегда манила меня. К тому же до ночи ещё далеко. Усталость может пройти, как и может появиться желание оказаться в теплом важном местечке милой девушки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я как истинный джентльмен проводил фейри из своей комнаты. Так себе приключение на час со всеми прелюдиями. У девушки все еще румянились щеки от наших шалостей и блестели глаза, когда я оставил ее у двери в девчачью комнату. Не думает же она, что когда-то будет продолжение или второй дубль нашей встречи?
В окне ярко сияла луна, посеребрив своим светом пол, укрытый плотным ковром. Я шагал бесшумно, как и каждый гоблин, был бы покрыт пол или каменный пол под ногами. Вспоминал о своей жизни в городе и жалел, что оказался в этой бессмысленной академии. Хотел завернуть к Эцэлю, он точно не спит сейчас. Дверги обычно не спят, совершая свои грязные помыслы. Грязным помыслом Эцэля была химия, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мне было до чертиков скучно. И мысль посетить дверга уже казалась привлекательной. Кстати, о чертиков. Периферийным зрением заметил движение в тени мрачных сводов каменных стен. Обернулся, никого не увидев. Но вот тихий шорох в тишине коридора звенел, словно капель весной. Не хотел идти туда. Не хотел, но любопытство пересилило. Я быстро достиг угла. Заглянул, не таясь. И воткнулся в жесткие листья высокого растения. Что б его! Хотел выругаться, но сквозь ветки заметил тощее тельце. И это тельце было мне знакомо. Рождественский эльф Грида в этот раз была одета не как клоун, а в не привычное для нее одеяние — темная мантия с длинным капюшоном, ниспадающим почти до самого пола. Выглядела она уставшей и на грани нервного срыва, но все же вела себя осмотрительно тихо, пытаясь сдвинуть северного оленя с места. Тот был еще подростком, но все же сильнее худосочной Гриды. Животное упрямилось и медленно шагало за эльфом, трясся головой в попытке освободиться от поводьев.
Было очень заманчиво наблюдать, как она пытается обуздать оленя. Но вот сам факт наличия животного в коридоре общежития меня, если честно, настораживал. Поэтому, я решил пойти и все выяснить. Уже сделал шаг из-за растения, выше меня ростом, хотя я сам довольно-таки высокий парень, как к Гриде подошел еще один человек в такой же мании. Я нырнул обратно за деревце. Лицо второго не рассмотрел — тот был в капюшоне спиной ко мне. Вдвоем они смогли справиться с оленем и скрылись за очередным поворотом коридора.
Идти или не идти?
Вот в чем вопрос!
Любопытство или лень?
Кто возьмет вверх над красавчиком Георгом?
Победила Галатея, которая в очередной раз прислала мне сообщение. Это было фото. Хм, очень удачное фото с нужного ракурса. Что сказать, девушка знала, чем зацепить парня. Отвечать не собирался. Но и желания идти за оленем нет. Вернее тремя оленями. Я, зевая, вернулся в комнату. Ваньки все еще не было, да и отлично. Тихий спокойный сон — залог хорошего стеба над неудачниками завтра утром.
Утро начало еще лучше, чем хороший стеб над эльфами. Позвонила мама, радостно сообщив, что дела у дяди наладились до такой степени, что он готов взять меня на службу, хоть завтра. Мама радовалась больше меня, оглушая меня своихм звонким голосом. Так было всегда и во всем. И мне это безумно нравилось.
Ванька зашел хмурый и растрепанный. Глядя, как я безобразно упаковываю свои вещи в чемодан, спросил не сразу, чем удивил меня.
— Куда собираешься?
— Ох, Ванька, Ванька! Жизнь-то налаживается! Уезжаю я из этой дыры на свое законное место в банке Швейцарии. Я так и знал, что мучения не продлятся долго!
Настроение зашкаливало! Душа пела соловьем, а радость лилась из меня не хуже солнечных лучей! Вот оно счастье-то!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ммм, — пробубнил домовой, все еще стоял возле меня, засунув руки в брюки, — поздравляю. Только академию закрыли. Никого не впускают и не высекают. Все, Гошан прощай каникулы!
— Как? — я уставился на парня, держа в вытянутых руках комок из наушников и зарядки для телефона. Хотел бросить в сумку, но замер на месте, во все глаза уставившись на домового. — Как не выпускают?
