вы дадите, тем дальше продвинетесь в рейтинге победителей. Я в таких проектах не участвую принципиально, хотя по молодости иногда посылал рассказы в разные журналы.
Принесли набор алтайских чаёв, и беседа продлилась до одиннадцати часов вечера, пока Кирилл не почувствовал усталость. Его собеседники поняли это.
– Идите спать, – сказал Руденко. – Ещё наговоримся, если вы не против. Жора проследит за вашим самочувствием.
Друг проводил писателя до номера, где он с удовольствием завалился на диван и включил телевизор, выполненный по последним веяниям техники как проектор. Но отдохнуть в одиночестве ему не дали.
Через минуту в дверь деликатно постучали.
Недоумевая, кто это может быть, Кирилл открыл дверь и остолбенел.
Перед ним стояла Розалинда, сияя огромными фиолетовыми глазищами. Брови девушки, казалось, вот-вот взмахнут крыльями птицы и улетят прочь. На ней было то же вечернее платье с асимметрично оголённым левым плечом. Оно выгодно оттеняло цвет лица Розалинды, подчёркивало тонкую талию и ещё больше её высокую грудь.
Вновь какая-то «неземная» красота незнакомки захватила душу молодого писателя, увлекая за собой в неведомые тайны женской притягательности.
Гостья улыбнулась его заторможенности.
– Я не поздно?
– Проходите, – опомнился он.
– Можно, я с друзьями? У нас к вам разговор.
– С друзьями? – не понял Кирилл, обрадовавшись, что не успел переодеться в домашнее.
Из-за спины Розалинды выступили давешние её спутники: старик-«индеец», юноша лет восемнадцати, выглядевший его сыном, и мужчина средних лет, похожий на скандинава-викинга.
Кирилл отступил вглубь номера.
– Заказать что-нибудь? – спросил «викинг» глуховатым баском.
Розалинда вопросительно посмотрела на владельца номера.
– Хотите вина?
– Н-нет, – отказался Кирилл.
– Чаю? Здесь есть вкуснейшие сорта.
– Да, – сказал он.
По губам гостей промелькнула улыбки. Улыбнулась и предводительница отряда.
На душе стало спокойнее.
Расположились в комнате для приёмов, где работал телевизор.
Кирилл выключил его, жестом предложил Розалинде сесть в одно из двух кресел. Подождал, пока мужчины сядут на диван. Занял второе кресло.
– Слушаю вас.
– Давайте познакомимся. Меня зовут Роза…
– Знаю.
Девушка не удивилась.
– Это Кордюм. – Она показала на «скандинава». – Это Братин и его сын Жосток.
– Кир, – привычно представился Матюшин. – Это писательский псевдоним. Полное имя – Кирилл.
– Знаю, – ответила Розалинда тем же тоном, что и Кирилл минуту назад.
Губы гостей снова изобразили улыбки, хотя глаза всех троих остались изучающими и оценивающими.
Из ресторана принесли три чайника – по числу заказов, столовые приборы и солёное печенье. «Скандинав» по имени Кордюм (Кирилл не понял, имя это или фамилия) разлил чай по чашкам.
Розалинда хотела сесть на стул у стола, но её спутники подвинули к ней стол. Она села, накинула ногу на ногу, так что в вырезе платья мелькнуло бедро, подняла чашку.
– А вы смелый человек, Кир Матов. Так легко справились с тем бугаём. Наверно, занимаетесь боевыми искусствами?
– Нет, – смутился он. – Всего лишь немного занимаюсь гимнастикой.
– Заметно, что вы спортсмен. Позвольте сразу предупредить: мы зададим вам несколько вопросов, которые могут показаться странными, но потом всё объясним.
– Сначала объясните, кто вы и зачем я вам нужен.
– Мы Ветвь Корреа, и пока для знакомства этого достаточно. В конце беседы вы всё поймёте.
– Это игра такая – Корреа? – догадался Кирилл. – Не слышал о ней.
Гости обменялись взглядами.
– Вы недалеки от истины. Итак, чтобы не терять времени, начнём. Как вы относитесь к цифровым людям?
– Каким? – удивился Матюшин.
– Цифровым.
– Вы имеете в виду боты в Сети? Говорящие головы?
– Мы имеем в виду людей, полностью погружённых в цифровую среду, ведущих виртуальный образ жизни. За исключением физиологических потребностей.
Озадаченный Кирилл пошевелил губами.
– Ну, это модный тренд…
– И всё? Вас это не беспокоит?
– Не только беспокоит, но и вызывает тревогу и даже рвотный рефлекс. Когда-то в начале века были сняты блокбастеры о солдатах будущего, о людях-киборгах, и тогда это было фантастикой. А сейчас это уже почти реальность. В армии Китая, к примеру, уже появились подразделения «Т», состоящие из гибридов человека и машины.
– Не только в армии Китая, – уточнил «скандинав», – но и в других армиях тоже, в Британии, США, Канаде.
– Я против. – Кирилл уловил насмешливый огонёк в глазах Розалинды, торопливо добавил: – В том смысле, что киборгизация людей, какими бы благими намерениями она ни прикрывалась, ведёт к ликвидации рода хомо сапиенс. Поэтому я часто в своих книгах рассуждаю об этом.
– Хорошо, ещё вопрос: как вы относитесь к терроризму?
Кирилл нахмурился. Вопросы подобного рода больше были присущи специалистам в области общественной безопасности, и, хотя у него было своё мнение по каждой теме, в незнакомой компании рассуждать об этом не хотелось. Мелькнула мысль, уж не сотрудники ли ФСБ к нему наведались, чтобы выяснить благонадёжность писателя по отношению к власти? Но ведь он если и оппозиционер в каком-то смысле, то тихий, не приемлющий никаких политических майданов.
– Терроризм – это акт устрашения, – произнёс Кирилл тоном лектора не раз слышанную по ТиВи фразу. – В нём нет никакого смысла, кроме причинения максимального ущерба. Разумеется, я категорически ненавижу этот способ самовыражения террористов.
– В своих книгах вы предлагали методы борьбы.
– Не следует относиться к ним серьёзно. – Кирилл поставил чашку на стол. – Ещё раз повторяю: я не политик, не общественный деятель, съевший собаку на критике идеологий, и, возможно, мои идеи смешны, но не бороться с олицетворением сил зла на своём уровне я не могу. Хотя понимаю, что терроризм был с человеком веками и на данном этапе эволюции не искореним.
– Что, по-вашему, требуется для решения проблемы?
Настойчивость собеседницы начала надоедать, и Кирилл решил подпустить терминологического дыма.
– Потребуется качественный когнитивный скачок, тотальная переработка системы образования и трансцендентальное перекодирование экономики с эксклюзивного культа потребления на другие нарративы.
В номере стало тихо. Мужчины обратили свои взоры на Розалинду, по лицу которой пробежала тень усмешки. Она поняла собеседника.
– Неплохая формулировка, – сказала она. – Но продолжим, если позволите. Россия только что поставила точку в войне с Украиной.
– Не в войне, – возразил Кирилл, подумав, что вопросы становятся провокационными, и продолжать беседу в том же ключе не стоит. – Не в войне, Россия завершила специальную военную операцию по демилитаризации и денацификации Украины. Такой страны – Украины в прежних границах и понятиях, какие существовали, больше не будет.
– Разрешите? Я недоговорила.
– Извините, – порозовел Кирилл.
– Как вы относитесь к этой… э-э… спецоперации? Ведь не секрет, что за время её проведения были выявлены случаи предательства чиновников и офицеров высшего командного состава вплоть до генералов, замеченных в торговле не только войсковым имуществом, но и логистической информацией.
Кирилл помолчал, насупясь. Он тоже догадывался о случаях пропуска эшелонов с оружием ВСУ через всю Украину
