Процессуально ориентированные концепции обязаны:
1) включать в себя другие процедуры медитации;
2) позволять человеку, по мере того как он развивается, автоматически следовать индивидуальному процессу смены целей;
3) быть заведомо полезными для раскрытия смысла и облегчения боли психосоматических симптомов;
4) позволять человеку открывать разнообразные медитативные процедуры в самом себе. Хатха-йога, творческое движение и танец, работа с взаимоотношениями, поиски видений, визуализация и внутренние диалоги — все это может естественным образом сопутствовать медитации, даже если практикующий ее прежде не был знаком с этими явлениями
5) быть открытыми для критики и исследования.
Правильно ли быть человеком?
Один из фундаментальных и порой неосознаваемых догматов, который можно найти во многих направлениях психологии и школах медитации, гласит, что человеческое существо является заведомо недисциплинированным, несознательным, неспособным к любви, преисполненным жадности, ревности и эгоизма, опасным и вообще в чем-то неправильным. За этими догматами скрыто негласное убеждение, что люди неправильны по самой своей сути.
Большинство из нас в это верят. Мы думаем, что сами не в порядке, что мир — сплошной бардак, и изменить тут ничего нельзя. Нас преследуют странные сны, внутренние голоса, телесные симптомы, проблемы взаимоотношений, загрязнение окружающей среды, отравленная пища и злобные соседи. Эти убеждения приводят к тому, что мы используем свой рациональный интеллект для того, чтобы понимать свои сновидения, устранять внутренние голоса посредством анализа, медитировать над мантра-ми. Мы развиваем медицину, чтобы преодолевать свои симптомы, заключаем свои аффекты в рамки приемлемых каналов общения и создаем армии, чтобы защищаться друг от друга. Наши убеждения толкают нас к войне, и мы иногда, хотя и ненадолго, выигрываем сражение со своей собственной природой. Вера в то, что все "не так", заставляет нас думать о причинах, и мир начинает состоять для нас из проблем и решений. Эта старая парадигма помогла нам продлить нашу жизнь путем психологической и химической войны с симптомами и беспокоящими нас внутренними частями.
Однако воинственная вера в несовершенство нашей природы не замечает потенциальной целесообразности, скрытой за видимыми событиями. Я болен не просто потому, что я не принимал достаточно витаминов, или недостаточно медитировал, или у меня плохая наследственность. Быть может, мои проблемы представляют ту часть меня, о которой я пока еще не знаю.
Вторая проблема, связанная с причинно-следственным мышлением, состоит в том, что оно заставляет нас разочаровываться в мире, когда он не оправдывает наших ожиданий. Если мы не можем решить проблему, мы восстаем против нее. Агрессивные нации и безумные деспоты не соответствуют моим надеждам на, мир во всем мире. Я бы хотел изменить их, но не могу. Если я недостаточно осторожен, я объявлю им «войну», буду пытаться их подавить или засадить в «психушку». Нам следует научиться тому, как использовать безумие и агрессивность для более полезных вещей.
Все события потенциально полезны
Нам нужно добавить новое измерение к нашим убеждениям относительно человеческого бытия. Это новое измерение довольно точно выражено в старинном изречении: "Мир совершенен в том виде, как он есть". Даже хотя я сам не считаю мир, как он есть, действительно совершенным, я обнаружил, сколь обогащающими являются, казалось бы, неприятные события. Важным и, возможно, новым измерением в медитации могли бы стать приятие и обработка всех событий, включая гнев, ревность и жадность, с тем, чтобы раскрыть их жизнеутверждающий потенциал. Вместо того чтобы пытаться исправить свою природу в соответствии с нашими представлениями о гармонии и мире, мы могли бы стремиться найти целесообразность, стоящую за событиями. Может быть, это зачатки именно того, в чем мы нуждаемся.
Мои вопросы таковы: Как я могу использовать все свои восприятия на благо себе самому и всему остальному миру? Кто во мне наблюдает? Кто внутри меня хочет избавиться от проблем?
Сочувствие
Давайте теперь приступим к обсуждению процессуальных понятий. Отвергать какие-то части себя бесполезно, потому что их невозможно просто взять и уничтожить. Более сочувственное внутреннее отношение могло бы состоять в признании того, что дурные настроения, недомогания и боли, нехорошие мысли и т. д. по крайней мере потенциально полезны.
Сочувствие — важнейший элемент процессуальной работы, поскольку оно позволяет с любовью терпеть и принимать потенциальный рост внутри нас. Таким образом, "любящая доброта" и иные виды духовных чувств по отношению к другим в процессуальной работе трансформируются в приятие и обработку всех событий, которые достигают нашего осознания. Это означает признание ценности всех наших частей и взаимоотношений с другими, которые потенциально могут стимулировать наш личный рост. Нет «плохих» или «хороших» людей: все мы — части одного целого, требующего осознания и взаимодействия.
Вот почему центром процессуальной работы должно стать сочувственное осознавание всех наших собственных восприятий. За каждым психологическим и медитативным действием стоит направляющая его философия, и, насколько я понимаю, такой парадигмой в процессуальной работе является сочувствие. Философия подразумевает, что природа не плоха; она такая, какая есть. Люди ни милые, ни противные, ваше тело здоровое или больное, вам снятся приятные или ужасные сны, слышатся критические или любящие голоса, вы совершаете неуклюжие или прекрасные движения, вы счастливы или подавленны, мир ведет себя так, как будто он у ваших ног, или оборачивается против вас. Что бы ни происходило — это процесс осознавания, основной материал для медитации.
Алхимия и усиление
Одного сочувствия мало; нам также нужен, так сказать, «кулинарный» рецепт. Алхимик сказал бы, что процесс осознавания — это prima materia, магический материал, который предстоит приготовить, субстанция, которая будет преобразована. Основным материалом служит процесс: сигналы, претерпевающие изменение. Если продолжить алхимическую метафору, алхимик помещает процесс (сигналы) в медитативный горшок (фокус) и стряпает (усиливает) их до полной готовности. Что бы ни происходило, что бы алхимик при этом ни ощущал, он занимается стряпней — приятно ли это, ужасно ли, сбивает с толку или таинственно. Он помещает свои чувства и мнения о процессах в тот же горшок и варит все вместе, надеясь, что со временем это варево превратится в золото.
Золото алхимика
А что это за золото? Первоначальные задачи алхимика совпадали с вашими или моими: свобода от несчастий, надежда на нирвану, просветление, любовь, бессмертие или внутреннее раскрепощение. Но то, что получается на самом деле, может оказаться чем-то таким, о своей потребности в чем вы даже не подозревали, чем-то столь драгоценным и жизненно необходимым, что вы можете даже забыть о своих первоначальных целях.
Золото алхимика — это больший контакт с его собственной природой и природой других людей, а иногда даже проникновение в ее суть. Это золото приобретает именно ту форму, которую ему нужно. Алхимик может получить больше теплоты, любви и гибкости, повышенное чувство воинственности и стойкости, освобождение от симптомов или просто снять утомление. Что бы в конце концов ни произошло, это будет процесс, связывающий его с сутью событий.
Процесс и сигналы
Начальной точкой является процесс, основной материал, из которого мы будем стряпать. Возьмите этот процесс плюс свой чувства по отношению к нему, положите все в горшок, и можно начинать. Это именно то, чему тысячелетиями учили алхимия и даосизм. Возможно, одна из причин, по которым алхимию, даосизм, восточные ритуалы и многие виды западной психологии затруднительно применять на практике, заключается в том, что все они не определили точно, что такое процесс или его сигналы. Поэтому давайте попробуем определить это сейчас.
Процесс — это информация, которая поступает к вам в специфической форме через такие каналы, как зрение, слух, движение, чувства, взаимоотношения и окружающий мир.
Например, в данный момент я сижу на побережье Орегона. Я вижу себя (визуальный канал) в домике на берегу, слышу и вижу море перед собой. Так что я мог бы приготовить эти восприятия, усилив то, что вижу и слышу. Процесс изменяет видимые и слышимые мной сигналы; оказывается, я смотрю вниз на свою пишущую машинку и слышу морского великана в 200 футах передо мной. Я пытаюсь слушать, но ощущаю теплоту последних лучей летнего солнца на своей спине — своим телом, нервными окончаниями — по мере того как солнце опускается за морской горизонт. Я замечаю движения своей руки и неподвижность своей позы. Внезапно я осознаю чувство открытости, проистекающее от моей недавней дискуссии с Барбарой Крочи по поводу писательского ремесла. Теперь я представляю себе, что пишу не только для ограниченного круга людей, но для всего мира… Может, это пишет морской дух? По мере того, как я усиливаю его, готовлю его, я осознаю, что еще не время заканчивать мою писанину.
