— У меня много дел, — сказал Кэрран. — Гильдия требует много сил. За пределами Крепости бывают не только пиршества и медовые кексы. Тебе стоит попробовать как-нибудь. У тебя чутье, а зима со спячкой наступит только через шесть месяцев.
— Ох. — Мэхон повернулся, порылся в сумке, которую он повесил на стул, и вытащил большой прямоугольный контейнер. — Марта дала это для тебя, поскольку ты не приходишь домой.
Кэрран снял крышку. Внутри было шесть идеальных золотистых маффинов. Аромат меда и ванили поплыл по столу. Десандра ожила, как зимний волк, услышавший поблизости кролика.
Кэрран взял один маффин, передал его мне и откусил от второго.
— Мы были у тебя дома на прошлой неделе.
— Я отлучался по делам клана. Это не считается.
Я откусила маффин и на те пять секунд, которые мне потребовались, чтобы прожевать, вознеслась на небеса.
Племя гуськом вошло в комнату. Гастек был впереди: высокий, болезненно худой, казавшийся еще тоньше из-за темного костюма, который он носил. Ровена шла на шаг позади него, как всегда, потрясающая и сногсшибательная. Сегодня на ней было коктейльное платье цвета виски, которое облегало ее пышную грудь и бедра, подчеркивая при этом узкую талию. Водопад рыжих волос был заплетен в очень широкую косу и скручен в узел сбоку. Я бы даже не знала, с чего начать эту прическу.
Я скучала по длинным волосам. Теперь они были едва выше моих плеч, и я мало что могла с ними сделать, кроме как распустить их или собрать в хвост.
Кэрран наклонился ко мне, его голос был едва громче шепота.
— Почему эти двое никогда не встречались?
— Понятия не имею. Зачем им это?
— Потому что все остальные повелители мертвых состоят в отношениях. Эти двое не связаны, но всегда вместе.
Оборотни сплетничали хуже, чем старые леди.
— Может, они встречаются, а мы не знаем?
Кэрран слегка покачал головой.
— Нет, я годами держал их под наблюдением. Он никогда не выходил из ее дома, а она никогда не выходила из его.
Племя заняло места напротив нас.
— Есть какие-нибудь неотложные дела? — спросил Гастек.
Мэхон вытащил листок разлинованной бумаги.
Полчаса спустя и у Племени и у Стаи закончились темы для обсуждения. Ничего серьезного не произошло, и зарождающийся спор из-за конторы недвижимости на границе между Стаей и Племенем был быстро разрешен.
Подали вино, за которым последовали изысканные десерты, которые абсолютно не походили на медовые кексы Марты. На самом деле было довольно приятно сидеть там, потягивая сладкое вино. Я никогда не думала, что буду скучать по Стае, но я скучала, немного. Я скучала по сытным обедам и близости.
— Поздравляю с предстоящей свадьбой, — сказал Гастек.
— Спасибо, — сказала я.
Технически, Гастек и весь офис Племени в Атланте принадлежали моему отцу, который незаметно усиливал их. Два новых мастера мертвых были отправлены Гастеку, в результате чего общее количество мастеров мертвых достигло восьми. Несколько новых подмастерьев также присоединились к Казино. У меня вошло в привычку время от времени проезжать мимо него, и каждый раз, когда я это делала, в белых текстурированных стенах дворца я чувствовала больше вампиров, чем раньше. Гастек был кинжалом, нацеленным мне в спину. До сих пор этот кинжал оставался вложенным в ножны, но я никогда не забывала, кому он предан.
— Гастек, почему ты никак не женишься? — спросила я.
Он одарил меня растянутой улыбкой.
— Потому что, если бы я женился, я бы хотел иметь семью. Для меня брак означает детей.
— Так в чем проблема? Стрельба холостыми? — спросила Десандра.
Убейте меня.
— Нет, — ответил ей Гастек. — На случай, если ты не заметила, этот город в осаде. Было бы безответственно давать жизнь ребенку, когда ты не можешь обеспечить его безопасность.
— Так переезжай, — сказала Десандра.
— На этой планете нет места, которое было бы в безопасности от ее отца, — сказала Ровена. — Пока он жив…
Гастек положил свои длинные пальцы на ее руку. Ровена собралась.
— … пока он жив, мы служим ему в свое удовольствие. Наши жизни нам не принадлежат.
В дверь вошел Ник Фельдман. Орден милосердной помощи обычно не посещал Конклав. Нехорошо. Совсем нехорошо.
— Сюда идет рыцарь-защитник, — тихо предупредил Рафаэль.
Все посмотрели на Ника. Он остановился у стола. Когда я впервые встретила Ника, он выглядел как грязный бродяга, который хорошо прибирается, когда того требует случай. Когда я увидела его снова, он работал под прикрытием на Хью д'Амбрея, военачальника моего отца, и выглядел как один из ближайшего окружения Хью: жесткий, быстрый, без какой-либо слабости, как оружие, отточенное до нерушимой прочности. Сейчас он был где-то посередине. По-прежнему без слабостей, с короткими каштановыми волосами, свинцовыми глазами и какой-то тихой угрозой, которая выводила меня из себя.
Ник ненавидел меня. Моя мать была причиной несчастливого детства Ника. Я подозревала, что это не было главной причиной, по которой он ненавидел меня, но это определенно как-то повлияло. Ник ненавидел меня, потому что сблизился с моим отцом. Он собственными глазами видел, как действовал Роланд, и думал, что я стану такой же. Я была рада разочаровать его.
— Наслаждаемся ужином, как одна большая счастливая семья? — спросил он.
— Рыцарь-защитник почтил нас своим присутствием, — сказала Ровена.
— Привет, красавчик, — подмигнула ему Десандра. — Помнишь меня?
Они уже сталкивались раньше и чуть не убили друг друга. Ник не смотрел на нее, но маленький мускул в уголке его левого глаза дернулся. Он вспомнил, хорошо.
— Что мы можем для тебя сделать? — спросил Кэрран.
— Для меня ничего. — Ник смотрел на меня.
— Давай, выкладывай, — сказала я ему.
Он бросил на стол горсть листков бумаги. Они рассыпались при падении. Фотографии. Каменная резиденция моего отца. Солдаты в черном тащат к воротам большое тело, обнаженное выше пояса, пурпурные и красные синяки покрывают белоснежную кожу. Черный мешок скрывает голову. Еще один снимок, показывающий ноги человека, искалеченные, как мясо для гамбургера. Кто бы это ни был, он или она, был слишком крупным, чтобы быть нормальным человеком.
Рафаэль взял фотографию, лежавшую рядом с ним, встал и осторожно положил ее передо мной.
Мешок был сдернут. Тощая грива голубоватых волос свисала на плечи пленника. Его лицо было ободранным, но я все равно узнала его. Сайман в своей естественной форме.
Отец похитил Саймана.
Ярость вскипела во мне, мгновенная и обжигающе горячая.
Я терпела всякую чушь моего отца, но похищение моих людей… это зашло слишком далеко.
— Когда это было снято? — спросил Кэрран спокойным голосом.
— Вчера вечером.
Сайман был моим постоянным экспертом по всему странному и магическому, но в последний раз, когда я пыталась нанять его, он сказал мне, что рано или поздно мой отец убьет меня, а он не настолько глуп, чтобы играть за проигравшую команду. Я знала, что Сайман был центром своей собственной вселенной, но это все равно удивило меня. Я не раз спасала его. Я не ждала дружбы — это было выше его сил — но я ожидала некоторой преданности. Одно я знала наверняка: Сайман не стал бы работать с моим отцом. Роланд приводил его в ужас. Один намек на интерес с его стороны, и Сайман убежал бы, не оглядываясь назад.
Я хотела бы протянуть руку через расстояние и сбросить горящий космический камень на дом моего отца.
Ник смотрел на меня. Какая-то часть его, должно быть, наслаждалась этим. Он не улыбался, но я видела это в его глазах.
Я заставила свой голос звучать ровно.
— Орден берется за это дело?
— Нет. На Орден должна быть подана петиция, а петиция не была подана.
— Разве это не должно подпадать под действие положения о гражданах, находящихся в опасности? — спросила я. — Эти снимки сделал агент Ордена. Они видели, что Сайман в непосредственной опасности, но ничего не предприняли.
