Гена помог ей выбраться из капкана и спросил:
— Вам нужно воды?
— Мне нужен ручной пулемет! — ответила старуха.
— Зачем? — спросил подбежавший Чебурашка.
— Расстрелять этих негодяев.
— Они уже убежали, — сказал подобравшийся Мкртчян. — Они вместо вас ожидали зайчика. Они уже, наверное, пиво пьют в сельпо.
— Ничего, — ответила старуха. — Рано или поздно они вернутся сюда к своим палаткам и консервам. И я им тут устрою. Они еще увидят небо в алмазах. Эй, ты, зеленый, будешь мне помогать? — обратилась она к крокодилу Гене.
— Не знаю, я как-то, — ответил Гена.
— А ты, ушастый?
— Не знаю, я как-то, — ответил Чебурашка.
— Эх, вы! — закричала старуха Шапокляк. — Страшно далеки вы от народа. Ладно, без вас обойдусь.
В это время малыши Иванов, Петров, Сидоров и маленький Мкртчян окружили Гену и Чебурашку.
— Ой, расскажите, как вы живете?
— Ой, пойдем с нами купаться.
— Мы не можем, — сказал Гена. — Мы в Москву идем.
— В Москву пешком? — удивились мальчики.
— Ну да, — сказал Чебурашка.
— А почему?
— Вообще-то мы ехали на юг в отпуск, — ответил Гена. — Но у нас билеты в вагоне пропали и нас высадили.
— Но скоро уже вечер, — сказал маленький Мкртчян. — Оставайтесь у нас ночевать. А утром пойдете.
— У вас здесь есть гостиница? — удивился Гена.
— У нас здесь есть сеновал. Мы на нем часто спим.
— А что? — воскликнул Чебурашка. — Я ни разу в жизни не спал на сеновале.
— Ладно, — сказал Гена, — там мы и торт съедим.
— Ура! — закричали дети.
И весь день они купались с ребятами. Загорали. Гена катал мальчиков на спине по речке. Они прыгали в воду с тарзанки.
Когда на тарзанке висел крокодил Гена, держась за палку зубами, дерево стонало и скрипело. А Гена не умел вовремя разжать зубы и все время нырял не в воду, а на берег. Хорошо, что четыре брата успевали поймать его почти у самой земли.
Вот наступил вечер. Друзья взяли торт и пошли к сеновалу. Это был большой такой сарай с видом на звезды через дырки в крыше. Он был завален душистым сеном.
Иванов, Петров и Сидоров сбегали домой и принесли молока. А маленький Мкртчян приволок большой каравай черного хлеба.
Душистый вечер подступал со всех сторон. Они сели пировать.
— А мне жаль старуху Шапокляк, — сказал Чебурашка. — Она одна где-то там в лесу.
— Сам ты, балбес, один где-то там в лесу! — послышался голос из глубины сена. — А я здесь давно лежу в засаде. Уже целый час.
— А на кого у вас засада? — спросил Гена.
— Я еще не решила, — ответила старуха. — Мне и вы не нравитесь, и туристы не нравятся. Я пока не решила кто больше.
— Конечно, туристы, — объяснил ей Чебурашка. — Мы вам ничего плохого не сделали, а они вас в капкан поймали. Вы так кричали, на весь лес, как пьяный слон.
Чебурашка никогда не видел пьяного слона, но был уверен, что он кричит очень громко. А так как Чебурашка был из джунглей, все ему поверили. И посмотрели на Шапокляк с уважением и жалостью.
— Мы вас хотим тортом угостить, — сказал Гена.
— А ну-ка, покажите!
Она осмотрела торт и велела:
— Не кусать, не делить. Дождаться меня.
— А вы куда? — спросил Гена.
— А я к туристам, за чаем.
В руках у старухи оказался фонарик и она бесшумными шагами направилась в лес.
— А как вы речку переплывете? — спросил Чебурашка. — Туристы же ведь на той стороне.
— Эй, ты, зеленый, — приказала старуха, — за мной.
Гена решил не ссориться и вместе со старухой отправился к речке. Когда они в полной темноте подошли к берегу, она сказала:
— Сейчас ты перевезешь меня и начнешь дергать сеть, чтобы колокольчики зазвенели и они сюда примчались.
— А они, что, снова поставили сеть?
— Да. Я сама видела.
— Ну почему?
— Потому что они жадные. И потому что у них есть нечего. Я их рюкзак с консервами утаранила.
— Куда утаранила? Зачем утаранила? — зачастил Гена.
— Вопросы и записки потом, — сердито сказала старуха. — Подергаешь сеть и будешь ждать меня вон там, выше по течению, около большого дуба.
Она взгромоздилась Гене на спину и сказала:
— Поехали.
На том берегу сквозь черные стволы видно было пламя большого костра.
Гена сделал все, как Шапокляк приказала. Высадил старуху на откос и стал со страшной силой дергать сеть с колокольчиками. А когда примчались туристы, он тихонько отплыл в сторону и залег у корней большого дуба.
Туристы прилетели всей гурьбой как оглашенные.
— Свети. Смотри сюда! — кричал один.
— Не надо светить. А то нам рыбоохрана так засветит, — сказал другой.
Они стали на ощупь вытаскивать сетку. А к Гене бесшумно проскользнула старуха Шапокляк.
— Ну, все, поехали обратно. Только осторожнее, у меня в руках чайник с кипятком.
— Зачем? — удивился Гена.
— Для торта. Не люблю есть торты всухомятку. К ним зубы приклеиваются.
Когда они добрались до сеновала, Чебурашка спросил:
— А чашки?
— Ничего себе избаловали этого бездомненького. Он думает, мы в столовую ходили. А это был настоящий партизанский рейд.
И точно, было слышно, как с того берега вовсю вопят ограбленные туристы:
— Караул! Чайник свистнули.
Но ни Гене, ни Чебурашке, ни братьям Иванову, Петрову, Сидорову с Мкртчяном не было их жалко. С тех пор как эти туристы повадились в их лес, их лес стал напоминать большую пригородную помойку.
Вместо чашек использовали походный пластмассовый стаканчик Гены и пили по очереди. Но, как ни старались, сумели съесть только половину торта. Потом легли спать на сеновале. Сверху свысока на них глядели звезды, а они с уважением глядели на звезды снизу вверх.
Мальчик Иванов сказал:
— Вон те семь звезд, которые похожи на ковш, называются Большая Медведица. А рядом маленький ковшик — это Малая Медведица.
— Это по-вашему, — сказал Гена, — а по-нашему, это Большая Крокодилица. А рядом Малая Крокодилица.
— А по-моему, это два созвездия Большая Шапокляк и Малая Шапокляк. Обе они на шляпу с козырьком похожи.
Но все сошлись на том, что средняя большая звезда — это звезда Полярная.
А крыса Лариска из сумки старухи думала про себя: «Балды вы все! Эти созвездия называются Большая Крысица и Очень Большая Крысица. Вот так-то вот!»
Утром Шапокляк торжественно вернула Гене и Чебурашке свистнутые билеты.
— Я не думала, что вы такие приличные люди. Вот вам ваши билеты, поезжайте и отдыхайте.
— А вы? — спросил Гена.
— А у меня здесь дела появились.
— Какие дела? — удивился Чебурашка.
— Природоохранные, — ответила старуха.
Чебурашка и Гена на всякий случай не стали выяснять, что это за дела. Пока Шапокляк была к ним расположена, надо было этим пользоваться. Через минуту у взбалмошной старухи можно было из друзей перейти во враги. Напоследок решили искупаться.
Слава богу, труба, из которой лились чернила, исчезла. И Шапокляк первой решительно вошла в воду. И вдруг как закричит:
— Вы что? Обалдели все?
— А что, — спросил Гена.
— А то, что я теперь стала похожа на негритянскую бабушку!
И верно, в реку по-прежнему сливались чернила. Только труба была запрятана в земле.
Черная и сердитая Шапокляк побежала к директору фабрики. Сзади бежали Гена и Чебурашка.
Мимо вахтера они пробежали с такой скоростью, что он успел повернуть голову вслед за ними, но не успел понять почему.
— Это что же такое? — кричала Шапокляк директору.
— А что? — отвечал он. — А где я рабочую силу возьму?
Они оба быстро соображали и говорили так, словно были давно знакомы с проблемой загрязнения среды и друг с другом.
— А то! — кричала старуха. — А то. У вас все леса набиты этой хулиганской рабочей силой. В пять минут можно выкопать отстойники для ваших проклятых чернил. Километр на два!
Она выбежала из кабинета и приказала вахтеру:
— Ружье наперевес! Вперед на захват хулиганов!
Оторопевший охранник подчинился и печатным шагом пошел вслед за старухой Шапокляк к реке.
Шапокляк начала дергать ту самую сеть, протянутую от берега до берега. Колокольчики зазвенели.
— Сейчас появятся противные типы, — сказала старуха сторожу. — Немедленно взять их на мушку, но не стрелять.
Из леса выбежали две курицы, связанные веревкой.
— Эти? — спросил сторож.
Нет, конечно.
Вслед за курицами выбежали туристы. Кудряш бросился за курицами, а Молчун с Папирусом стали тащить сеть.
— Внимание, граждане преступники! — голосом милицейского генерала из кино, — сказала старуха Шапокляк. — Берите орудия преступления и немедленно переходите вброд на этот берег. Иначе мы стреляем без предупреждения.
