Род Суворовых состоял из главной семьи и семей родственников, унаследовавших Дар. Главой рода являлся патриарх, мой дедушка, Суворов Александр Васильевич, полный тезка знаменитого предка, также достигший звания генералиссимуса. Бабушка, Галина Николаевна, в девичестве Манукова, мать моего отца, проживала с нами, редко выходила из своих комнат по причине слабого здоровья, но ясный ум держал в ежовых рукавицах все дела рода.
Отец, генерал Суворов Александр Александрович, считался главным наследником, помимо него, в этой линии было еще два брата и сестра. И если Аркадий и Василий имели звания капитанов и постоянно пропадали на границе, то тетю можно выделить отдельно. Мария Суворова, одна из немногих носителей фамилии женского пола, кто владел Даром на высоком уровне, и чин полковника это подтверждал. Соответственно, женат, но без детей, не женат и не замужем, что служило источником постоянных семейных скандалов. Хорошо хоть не баталий, ибо дед в эти дела не вмешивался.
Зато у отца было две жены. Формально три, но не будем сейчас о грустном.
«О, кто-то умер? Круто! Много плакал?»
Сука. Да, умерла моя мама Наталья. В той же аварии, после которой я потерял Дар. Для семьи, не смотря на прошедшее время, это все еще больная тема и мы стараемся ее не задевать.
«Какая жалость, померла мамочка. Но мальчик уже большой и взрослый, больше не плачет. Продолжай».
Глубокий выдох и я успокоился. О чем я говорил?
Мама Василиса и мама Елена, в прошлом Голицыны. Да, папа у меня отличился, в юности встречался с близняшками и ухитрился жениться на обеих. Да-да, везучий ублюдок, ему все так говорят.
— Рядовой Суворов к прохождению ужина прибыл! — гаркнул я, щелкнув каблуками и застыл по стойке смирно.
«И к чему этот цирк?»
Все потому что я жертва дедовщины и служебной иерархии.
«Ничего не поняла.»
Скоро поймешь.
— Вольно, — кивнул дед. — Садись.
Как не удивительно, но из младшего поколения я прибыл первым и дед решил уделить мне время.
— Как дела в школе?
— Как обычно, — пожал я плечами. — Учитель математики оценил мой скучающий вид и вручил учебник университетского курса. Интегралы, диффуры, все такое. Циферки уже исчезли, остались только символы.
— Хо… — усмехнулся старик. — Сложно?
— Не очень, — я вспомнил прочитанное в перерывах между игрой. — На месяц примерно хватит.
— А если остальных учителей посетит такая идея?
— Эм… — на мгновение я слегка растерялся, оценив масштаб катастрофы. — Если только физика и химия. Остальное уже слишком специализированное.
— Ясно… сиди.
— А?
— Лейтенант Суворов для прохождения ужина прибыл!
— Поручик!..
— Сержант!.. — последним раздался совсем писклявый голос.
— Вольно. Садитесь.
Вот только мелкие решили поумничать, найдя повод придраться к манерам.
— Рядовой Суворов! Где ваше приветствие старшего по званию?! — навис надо мной Димка.
— Да! Нарушение! — вторила ему Сашка.
— Трибунал! Расстрелять! — поддержала наезд самая младшая, Лиля.
— Выполняю приказ старшего по званию, — отмазался я.
— Это какой?
— СИДЕТЬ! — гаркнула тетя Мария, напоминая последний приказ генералиссимуса.
Вот теперь детишек проняло. Вот если бы они сперва сели, а потом начали разборки внутрисемейной иерархии, это другое дело. А так сами напросились.
— Мы это запомним, — с надутым видом пообещал Димка и младший офицерский состав начал тактическое отступление.
Ах вы гопота подзаборная, мстить задумали?
— Еще попросите помочь с домашкой, — тихо, но чтобы все услышали, буркнул я, и бегущие с поля брани дружно вздрогнули.
— Все, хватит! Развели казарму! — воскликнула мама Елена, заходя последней и ставя на стол большую кастрюлю с супом.
— Ложки к бою, — приказал дед.
— УРА! УРА! УРА!
«Дурдом».
Зато весело.
— Михаил, после ужина в мой кабинет, — напомнил мне отец.
Поправка. Иногда весело. Я кивнул и продолжил отдавать дань уважения готовке.
— После того, как поможет с посудой, — вставила замечание Василиса.
А слуги на что? Но нет, рядовые должны страдать или почему я не люблю семейные ужины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
К моему удивлению, когда я освободился и поднялся в расположенный на втором этаже рабочий кабинет, там помимо отца сидели тетя Мария и дед. Это что же такое будет обсуждаться подобным составом?
— Ты за весь ужин не притронулся к телефону, — заметил Александр Александрович, стоило мне расположиться в гостевом кресле.
Удар и сразу критическое пробитие. Вот это провал.
«А следующий вопрос: Кто ты и куда ты закопал тело этого игромана?»
— В комнате забыл, — честно признался я, для виду похлопав себя по карманам.
— Может это и к лучшему, — заметил Александр Васильевич.
«Скажешь место и мы навалим сверху пару тонн цемента, для надежности».
Помолчи, язва. И без тебя разговор будет сложный.
— Тем несколько, — начал отец. — Зима близко.
Не то чтобы очень, на дворе еще только октябрь, но я понял, к чему была это замечание, и оно мне не понравилось.
— Я еще не выбрал, — быстро вставил я свою стандартную фразу в этих разговорах.
— А пора бы, — нахмурился тот в ответ. — Я разговаривал с ректором Академии Генштаба. Он согласился на принятие на особых условиях, если ты пройдешь общий конкурс.
Я не сдержал лицо и скривился, словно съел лимон вместе с кожурой. Особые условия значили то же самое, что и в школе, прочерк в графе «практические навыки».
Обычное звание лейтенанта я могу получить хоть прямо сейчас. Сданные задним числом курсы офицерского состава, пара лет в какой-нибудь части на границе и зачисление по блату в академию. Вот только есть маленькая проблема. Для одних я буду просто лейтенантом Суворовым, а для других тем самым «лейтенантом» Суворовым. Снова придется карабкаться с самого нижнего круга социального ада. Возведите в степень специфики военной среды и поймете мою радость по поводу данных перспектив.
— Да ладно, не так страшен черт, — попытался подсластить горькую пилюлю дед. — Ты же умный, пощелкаешь задачи как орешки, будешь гением тактики и стратегии. Станешь первым Суворовым, что командует целыми батальонами.
То есть минимальная планка полковник. Прелестно. И все мы понимали, что ум, знания, редкое умение их грамотно применить ничего не значат для этих людей по сравнению с личной Силой. И всегда, до самой смерти, я буду человеком второго сорта для вас. Не высший класс, не магократ. Но по крайней мере высшим обществом это воспринимается лучше, чем разгадывание тайн вселенной в хитросплетениях математических знаков.
Бесит. Как же бесит.
— Я подумаю. Дальше?
— На следующей неделе прием князя Мышкина. Хорошо бы там поприсутствовать.
— Хорошо, буду.
— Со спутницей.
Начинается…
— Возьму Сашку.
— Твоя сестра конечно умница и красавица, но пора уже сделать выбор, — вставляет замечание тетя Мария.
Кто бы говорил.
К счастью, мне хватает такта и чувства самосохранения, чтобы не сказать это вслух. Увы, но я достаточно красноречиво промолчал. Все мы тут лицемеры и эгоисты, когда речь идет о собственном понятии счастливой жизни. Увы и ах.
— Ты просмотрел те анкеты? — слегка свернул тему в сторону отец.
— Смотрел. Для старшего сына рода Суворовых несмываемым пятном будет даже совместное появление на людях с… этим. Это даже не дворяне, это мещанство в худшем виде.
— Хе… — довольно хмыкает дед. — Правильно парень говорит.
— Правильно то правильно, я даже поддерживаю, — вздыхает Мария. — Но объявлять о невестах младшего в обход старшего это тоже… некрасиво. Разговоры пойдут.
А других кандидатур и вовсе нет. Вот анкетчики и сидят в осаде. Понимают, сволочи, что роду с таким бесперспективным женихом деваться некуда и нас рано или поздно дожмут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Какие страсти».
И без твоих комментариев обойдусь, спасибо. Так, думай голова, иначе женят на безродном крокодиле. И ведь придумал.
