— Кого еще помнишь? — спросил Кольер.
— Одна элезианка и одна иллирийка, — пробормотал Румянцев. — Вторая — красивая, — вздохнул он плотоядно. — Айор, камард, нигиец, райзе, три элеза. Пятеро двуликих из обслуги, не знаю какой расы, не опознал.
— А из пациентов? — спросила Юлька. Кольер повторил вопрос.
- Семеро из нас были со старой Земли, — ответил Румянцев. — Трое попаданцев, вроде меня, четверо явно похищенных, которые не поняли, кто их похитил.
— Ты знаешь, кто твой хозяин? — снова настойчиво спросил Кольер. — Ты видишь во сне кого-нибудь… незнакомого и необычного?
— Иногда я вижу существо, — сказал Румянцев после длительной паузы. — Уродливое. Чудовище. Оно приказывает подойти и смотрит мне в глаза.
— Опиши чудовище, — вмешалась Юлька. Кольер повторил.
— Черно-белое, полосатое, — начал он нерешительно. — Три глаза, расположенные треугольником. Большие уши, тоже треугольные, словно у свиньи. Пасть с зубами, много рядов, мелкие. Клыки выпирают. Тело большое, вытянутое, бугрится мышцами. Кажется, есть хвост, но не уверен.
— Мне такая снилась один раз, — прошептала Юлька. — Может, она реально существует где-то в Некросе? Или существовала когда-нибудь раньше? — обратилась она к Кольеру, но тот только пожал плечами.
— Не помню ничего подобного, — ответил он. — Давай заканчивать, — он осторожно взял Румянцева за плечи и принудил его сначала сесть, а затем — лечь. — Он почти проснулся, надо уходить.
Юлька погладила беднягу по плечу и первой выскользнула из комнаты.
-Тебе приходилось держать в руках слепки личности? — спросил Кольер, когда они дошли до ее комнаты.
— И не просто слепки, — ответила она. — Это был слепок Наджара. Настоящий. Ширин его проверила… Она считает, что там, в Некросе, и есть сам Наджар. Может быть, именно поэтому он и не воплощается на земле.
- Потому что заперт там, — задумчиво продолжил Кольер. — Смерть Наджара была странной… Он разбился на вимме, хотя водил очень хорошо, пусть и любил погонять. Мог и покончить жизнь самоубийством, если понял, что им пытаются управлять. Вы с Ширин не пробовали… с ним поговорить?
- А разве можно? То есть, существо в Мааре разумно и с ним можно пообщаться?
- Не знаю, — задумался Кольер. — Только мне помнится, что предыдущая Ширин что-то на эту тему говорила — что многие сущности Маара разумны и способны на контакт.
- Я спрошу ее, — пообещала Юлька. — Мы попробуем.
Глава 3. Состязание
— У нас есть описания пятерых контактеров, — вполголоса говорил Шандр, стоя у меня за спиной. — Точно известно, что двое были из высших, остальные — из их окружения. Один, судя по всему, айор, остальные могут оказаться как элезами, так и ирнанцами. И дважды вместе с одним и тем же элезом приходила женщина. По их описанию — так неземной красоты, — он усмехнулся. — Исключить можем только шаамов, иллирийцев и прочие расы с характерными чертами. Боюсь, вычислить контактеров будет весьма сложно. У нас тут целых две земли, населенные преимущественно элезами. К тому же, среди Вечных нет айоров.
— Есть, — перебил его я. — Альсар.
— Ты серьезно? — хмыкнул Шандр
— Более чем. Я начну с портретов Вечных.
— Где ты их возьмешь?
— Придется прийти к каждому в гости и снять его визором, — вздохнул я. — А заодно и ближайшее окружение. И напечатать результат.
- Скажи, кто тебе нужен, и я найду их изображения.
Я покачал головой.
— Сам не знаю. Давай посмотрим, кто попадет в поле зрения в результате моих визитов.
Я продолжил наблюдать за полем состязания. Как я и хотел, мы собрали всех желающих попробовать свои силы в Тайреме, на небольшом острове на реке Сузе. Народу набралось много, не только с Элезии, но и с остальных земель. В северной части острова стояло 25 учебных рамок для создания порогов, и кое-где вспыхивали и гасли зеленоватые вуали — признак настроенного перехода. Мастера состязались на скорость, на точность, на умение выстроить переход без полных преломлений, на умении распознать проблему — часть острова была превращена в полигон с аномалиями, которые требовалось определить и исправить, и я сам старался находиться поближе к нему, чтобы успеть вмешаться и прекратить, если что-то пойдет не так. Мне помогала Эйла — она была в восторге от необычного события, и только благодаря ей мне удавалось держать все под контролем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Джана, мой дареный телохранитель, следовала за нами хвостиком, но близко не подходила. У них с Шандром установились неприязненно-агрессивные отношения, и девушка старалась держаться от него подальше. Было из-за чего: занимаясь наравне с Пауками со старательностью прилежной ученицы, она быстро завоевала популярность у рядового состава и постоянно рвалась доказывать свою полезность. Из-за этого уже несколько раз возникали нелепые, а порою и неприятные ситуации. Иногда мне было ее жаль: я снисходительно позволял ей следовать за мной, Шандр откровенно игнорировал, Илар и вовсе выставлял ее вон, когда мы принимались обсуждать земные или анг-миртовские дела. Ей хотелось, как лучше, а выходило… бог знает, что из этого выходило.
— По крепости Шен, — продолжил Шандр. — Зеркало установили, но оказалось, что там только один размыкатель Грани — тот, что настроен на Ар Хойт. Остальные три — в крепости Кан. Там же находится их новое изобретение.
— То, что вызывает стену огня?
— Да, они его резаком Грани называют. Поговаривают, что собираются монтировать второй, но мощностей нет.
— Нужен визор-контакт в крепости Кан, — сказал я.
— Ищем. Как только в поле визора попадет хоть кто-нибудь — поставим зеркало. Вообще у них, конечно, неспокойно… очень неспокойно.
Я кивнул. Города-башни время от времени воевали друг с другом. В пустошах между городами обитали банды, контролировавшие территорию и тоже жившие в состоянии постоянной грызни. Плодородные земли приходилось охранять силами военных. Месторождения полезных ископаемых и других источников сырья, тех же углеводородов для топлива охранялись вдвойне тщательно. В аномальных зонах водилась всякая нечисть, на которую спускали нэргов, но иногда там появлялись мутанты и покруче. В общем, Анг Мирт оказался жутким подарком, и идея Реваля сделать его частью Ар Соль мне не нравилась, особенно после моего возвращения домой, а уж их воинственное желание очутиться на нашей территории и вовсе пугало.
Я вернулся всего три дня назад и первое, что сделал — вывалил весь пережитый опыт перед Ширин, сильно озадачив ее проблемой существования двойников-демонов. Потом спал — навалилась мучительная усталость, словно в бою с анти-Вороном я потратил все свои силы, а выспавшись, понял, что не хочу возвращаться к насущным проблемам. Я бездумно летал над Элезией, иногда сбегая в Ар Иллим, к теплому океану, улетал на недоступные острова, грелся на солнышке, купался в человеческом и птичьем обличье. Пару раз слетал в Саманданг, проведать Юльку, но оба раза ее не было дома, а ее очаровательная соседка охотно поделилась со мной, что девушка много времени — почти все вечера — проводит в Наган-Кархе с братом. Здесь Алекса считали ее братом… Мне было очень жаль, что не получилось ее увидеть, ей я бы рассказал о своей битве с демоническим отражением самого себя, но я мог ее понять. Ничего удивительного, что она тянется к своим, что общество Нигейра Алекса, каким бы он ни был, ей ближе и дороже. Мне с этим ничего не сделать. Если ей там хорошо, мне придется с этим смириться, даже если придется наступить себе на горло.
В общем, моя человеческая часть упорно не хотела возвращаться в реальность, прячась за Ворона, а в это время на столе моем копились бумаги, срочные и не срочные, откладывались на потом встречи, важные и не слишком, ждали своего часа проблемы, экстренные и второстепенные. Снедаемый муками совести, я вернулся в Альбре лишь накануне состязания мастеров, которое сам же и придумал, и которое в мое отсутствие успешно организовали мои помощники.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Время от времени мне снилась площадь с обелиском. Монумент притягивал меня, я блуждал вокруг основания, вглядываясь в лица демонов и в огромную фигуру на постаменте. Мне все время казалось, что я упускаю какую-то важную мелочь. Вон они все, передо мной — змей, олень, зубр, рысь и кошка, летучая мышь… Что же держит меня здесь, что не дает мне покоя?
