скрываешь? Ну что такого в том, что ты принес маленького в здравницу?
– Ты же сам говорил, что воин не должен таким заниматься, – молвил сын, склонив голову – он же Вьюгин служитель. И еще… над ним был твой нож.
Отец нахмурился, затем скривил лицо, после нервно расхохотался:
– Так, ты это от меня что ли хотел скрыть? – спрашивал он сквозь смех. – Эх!
Это Бугрий сошел с ума. Мы встретились с ним недалеко от границы. Он панически кричал, что Вьюга нас вот-вот прикончит. Видно, ударился головой. У самой границы на нас напали лисы, медведи, олени с ледовиками на спинах. Поганая вьюга. Я же вижу, что они не хотят, что их заставили. Они даже ягненка с собой взяли – ледовик держал его за кольцо на ножке – чтобы усилить злобу. Мой напарник совсем потерял голову, зато туловище его стало в десять раз подвижней и сильнее. Первым же ударом копья он повалил оленя. Я не мог видеть гибель собратьев и целился лишь в ледовиков. Однако мне пришлось защищаться от медведя и ранить его. Когда ледовики были раздроблены, оставшиеся в живых звери бежали. Остался только этот кроха. Он направился к умершему оленю, а Бугрий выхватил у меня нож и бросил в ягненка. Я отвернулся и пошел прочь от этого места. Не выдержал бы я увидеть… А потерянный Бугрий побежал за врагами. Вот как все было.
Да, олененок из вражеской страны. Не знаю, как бы я поступил. Нам нельзя подчинятся чувствам.
– Ну кто сказал, что нельзя? – звонко вскрикнул Ледал.
– Положение наше приграничное… – подумав ответил Медал:
– Действие Узории вынуждает нас к противодействию. Иначе нам придется жить по ее законам.
– Мы становимся похожими на нее, – вздохнул Стальной серд.
– На то и есть семьи, чтобы хранить огонек наших чувств, – бездумно пробормотал отец.
– А с тобой мне теперь делать? Тебя же в шубе увидели. Я всем расскажу про твой поступок. Хоть это и не дело воина, зато оправдывает тебя.
– А мой дар… Ты раскроешь его? – вскочил Стальной серд.
– Я скажу, что ты надел обыкновенную маску. Что ты так переживаешь?
Отец ушел, а Ледал остался в смраде мучительных мыслей. Правильный или неправильный его поступок? Что о нем теперь подумают? Он задыхался и все больше ощущал слабость. Может быть, он так и рухнул бы на пол, если бы в дверь не постучали.
– Ледал, как у тебя самочувствие? – прошла Сенталя в дом, – выглядишь неважно. Переохладился или что-то плохое случилось?
– Да разве не ясно? Не победили мы, – буркнул парень. «Не хватало бы еще, чтобы она знала».
– Но и не проиграли же. Радоваться надо, что домой вернулся. Там у ворот до сих пор еще ждут воинов. Меня отпустили, потому что сплав срочно нужен. Покажешь, чего ты там насобирал?
– Оружие? – вспомнил Стальной серд, – отец утащил.
– А я слышала, что какой-то воин спас маленького олененка. Представляешь, как ему было тяжело? Мало того, чтобы самому домой сквозь непроходимые сугробы, пешком… Так, он еще и зверенка на руках в здравницу принес. Молодец, пожалел малыша. Даже на вражеское кольцо не поглядел.
– Тогда его, наверное, изгонят, – равнодушно ответил парень.
– Как? – испугалась Сенталя и засомневалась "А может, все-таки не он?", – В нашей стране так не поступят. Я буду писать письма Морозу, лишь бы этого не допустить. И другие будут… Разве ты не согласен?
– Не знаю, – вздохнул Ледал, – но воином он быть перестанет. Раз он, находясь в не дома, позволил себе поддастся чувствам.
Брови девушки сдвинулись, в глазах заблестело. Неужели она ошиблась?
– А я бы хотела, чтобы это был ты, – сдавленным голосом произнесла она.
– Что? – вскочил Стальной серд, – что за чушь ты несешь? Пронести вражеское существо через границу. А вдруг в него вселился призрак? Я что похож на врага Сердорозя?
Сенталя чуть не заплакала. Похоже, олененка спас кто-то другой, а ее суженый – еще более бесчувственный, чем она думала.
Тут в дом вбежал отец. На одном дыхании он произнес:
– Я был в здравнице и… ягненок умер.
Ледала передернуло. Он вскочил и воскликнул:
– Правда?
Отец кивнул.
– Да, не может быть.
Вдруг на глаза парню навернулись слезы.
– Почему я медлил? – с сожалением бормотал он, не замечая ни девушки, ни отца. Все кругом расплылось от слез и в одну секунду потеряло смысл. Стальной серд быстро оделся и кинулся бежать к здравнице.
– Велено никого не пускать, – гулко отозвался медведь.
– Ну почему?
– Лекарь так велел.
– Он умер, да?
– Вот поэтому и не пускает, чтобы слухи не распускались.
– Так, он все-таки жив? – загорелась надежда.
– Кто? Ягненок что ли?
Стальной серд энергично кивнул.
– Он на грани, между жизнью и смертью. Остальное мне не известно.
Ледал упал в сугроб и закрыл лицо руками.
Рядом села подоспевшая Сенталя. С другой стороны упал отец.
– Срочно нужна помощь, – крикнул лекарь из окна, – все решает минута-две. Быстрее! Кто-нибудь?
Ледал вскочил и крикнул медведю:
– Пропусти!
Тот поддался.
– В чем помочь? Что нужно делать? – спросил Стальной серд. Его руки тряслись от паники.
– Чтобы его спасти, – скороговоркой забормотал пингвин, – тебе придется отдать часть своей жизненной энергии.
– Что это значит?
– Что примерно на пять лет тебе придется забыть о боях. Ты будешь уязвим. Решайся быстрее!
– Но… Я не могу бросить своих собратьев. Я же предам свой город?
– Ты умеешь ковать наконечники, Ледал. Прошу, дай мне ладонь.
Стальной серд одернул руку, но тут его глаза упали на олененка. Казалось, что тот уже не дышит. Что душа вот-вот покинет это крошечное тельце. Рука парня сама собой потянулась к крылу пингвина и тот мгновенно провел мощный ритуал.
Ледал пошатнулся. Он резко ощутил недостаток крови в конечностях. Дыхание сперло. Он захрипел и раскашлялся, падая на пол.
– Что с ним? – взвизгнула вбежавшая Сенталька.
– Тихо-тихо, уйди – жестко отозвался лекарь. Как только олененок зашевелился, пингвин кинулся к пузырьку с лекарством, затем метнулся к Стальному серду и залил содержимое бутылки парню в глотку. Тот затих и обмяк.
У девушки задергалась нижняя губа.
– Он же не умер? – спросила она, глотая слезы.
– Да жив он, дышит ведь, не видишь, что ли? – нервно крикнул лекарь, – я же сказал, уйти отсюда. Позови лучше медведя. Воина нужно уложить на койку.
Сенталя всхлипнула, и выполнила поручение пингвина.
* * *
– Где я?
Ледал повернул голову и увидел снег. Только какой-то квадратный. Что за волшебство? Почему не холодно?
"Я попал в мир душ?".
– Ой, он зашевелился, –
