Дальнейшие события развивались под покровом строжайшей секретности.
Ученым почти сразу пришло в голову, что черную дыру можно использовать, чтобы отправить сообщение в будущее. Но лишь немногим из них было известно, что в горах Колорадо, в секретной лаборатории в окрестностях Боулдера, уже давно разрабатывается новый способ путешествий в космосе. С помощью направленного потока частиц исследователи разбирали пересылаемый объект на молекулы, тщательно записывая его структуру. Затем эта информация, преобразованная в световой луч, направлялась в приемное устройство, которое на основе закодированной информации воссоздавало объект в его первоначальном виде.
Экспериментаторы начинали с пивных пробок и пластинок жевательной резинки, которую они пересылали из одного угла лаборатории в другой, зате, м настал черед кроликов и морских свинок. Разумеется, не обошлось без неудач, но в их неаппетитные подробности мы вдаваться не будем.
Увы, эта система была мало пригодна для космических путешествий, ибо для ее нормального функционирования приемник был так же необходим, как и передатчик. Между тем, кроме обычных космических перелетов, других способов доставлять приемники к звездам пока не существовало, так что никакого выигрыша во времени новый метод не сулил. Зато благодаря наличию буквально под боком черной дыры, способной отразить информационный луч и вернуть его назад, стало возможным совершать путешествия уже не в пространстве, а во времени.
— Не волнуйся, мы оставим им записку на холодильнике, — шутили ученые, когда первый хрононавт-доброволец выразил вполне понятное беспокойство по поводу того, что люди будущего могут оказаться не готовы к приему сообщения или не иметь необходимого оборудования.
Да и что еще они могли сказать? Гарантировать благополучный исход эксперимента не мог никто.
Добровольца звали Сейдж Оквесасн, и она отличалась от своих сутуловатых и рано облысевших коллег-математиков не только тем, что была высокой и подтянутой (как ее далекие предки охотники-ирокезы), но и тем, что много знала и мало говорила. Впрочем, и сама Сейдж вряд ли могла объяснить, зачем она вызвалась участвовать в столь опасном эксперименте. Вряд ли дело было только в ее безграничной вере в возможности науки. Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов и то, что она была одной из тысяч новоиспеченных докторов наук в эпоху, когда перспектива найти приличную постоянную работу была достаточно туманной, однако и это тоже оказалось не главным. Что-то привлекательное и крайне заманчивое скрывалось в самой идее преодолеть миллионы парсеков в виде сияющего светового луча чистой информации…
Разумеется, никто не обращался в Управление охраны труда и не получал разрешения на путешествие во времени. Лаборатория была секретной, и в один прекрасный день эксперимент осуществили в рутинном порядке — и в полном соответствии с планом текущих исследований.
После того как мощный электрический разряд заставил ее сердце снова забиться, Сейдж лишь слабо удивилась тому, что все сработало как надо, что она жива и лежит на гладкой стальной поверхности под тонкой больничной простыней. На всякий случай она пошевелила пальцами рук и ног и убедилась, что ее тело, кажется, собрано в полном соответствии с инструкцией.
В следующее мгновение над ней склонился какой-то пожилой мужчина с крупным шишковатым носом и взъерошенными седыми волосами. Это врач, машинально подумала она. Врач, который озабочен ее состоянием.
— Сейдж! — торопливо шепнул мужчина. — Ничего не подписывай!..
Интересно, куда подевалось «Как вы себя чувствуете?»… Недоумевая, Сейдж села, прикрывая грудь уголком простыни. Когда легкое головокружение, вызванное резкой переменой положения, прошло, она увидела, что находится именно там, где и ожидала — в лаборатории, битком набитой разными непонятными приборами. Поглядев через плечо, Сейдж увидела и приемник — машину, восстановившую ее после «перелета». Приемник-ассемблер выглядел значительно больше, чем сляпанный на живую нитку прибор, который Сейдж помнила — очевидно, с тех пор порядок финансирования лаборатории претерпел значительные изменения к лучшему.
— Какой сейчас год? — спросила она.
Растрепанный мужчина улыбнулся — натянуто и немного робко. Его внешность показалась Сейдж смутно знакомой, но кто это, она припомнить не могла.
— Ты проснулась на пять лет позже, чем мы рассчитывали. Кстати, я — Джеймс Никль. Ах да!.. — спохватился он, протягивая ей купальный халат, который держал в руках.
— Джеми! — Сейдж слишком растерялась, чтобы испытывать неловкость от того, что не узнала его сразу. Когда-то Джеймс Никль тоже работал над проектом в качестве стажера-дипломника. Тогда он был довольно эксцентричным молодым человеком с крупным мясистым носом и вечно взъерошенными рыжевато-каштановыми волосами.
— Ты прибыла точно по расписанию, как и планировалось, — объяснял Джеми, пока Сейдж натягивала халат. — Все дело в том, что некоторое время ты существовала в виде записи на диске.
— На диске? — недоуменно переспросила Сейдж.
— Ну да. Это произошло из-за вмешательства суда. Ты была сдана на хранение, пока адвокаты выясняли, кому принадлежит твой копирайт.
— Мой копирайт?!
Кто-то негромко откашлялся, и Сейдж только сейчас заметила, что в комнате появился еще один человек. Невысокий, смуглый, весь какой-то лоснящийся, с аккуратной бородкой, он напоминал откормленного хорька. Безупречные манжеты и пиджак с узкими лацканами позволили Сейдж безошибочно определить, что перед ней адвокат, да к тому же из самых высокооплачиваемых.
Мужчина шагнул вперед и, сдержанно поклонившись, представился:
— Меня зовут Рамеш Джабвалла, и я представляю интересы корпорации «Метамем». К моему огромному сожалению, я вынужден сообщить вам, что вы вовсе не Сейдж Оквесасн.
— А кто же я? — удивилась Сейдж.
— С точки зрения закона, вы ее копия, произведенная по запатентованной технологии с использованием информации, являющейся интеллектуальной собственностью фирмы «Метамем корпорейшн». Вот почему мы имеем все основания считать, что исключительные права на ваш копирайт принадлежат нам.
Сейдж слегка тряхнула головой. Она была уверена, что чего-то недопонимает.
— Вы хотите сказать, что вам принадлежат права на мою «историю»? — уточнила она.
— Отнюдь, — ответил мистер Джабвалла. — Нам принадлежите вы.
С этими словами он открыл кейс и показал Сейдж большой компьютерный диск с затейливым логотипом, состоявшим из двух переплетенных «М».
— Здесь, — торжественно проговорил он, — записана вся информация, которая позволила нам воспроизвести вас.
— Вы спятили, — сердито сказала Сейдж. — Авторские права не могут распространяться на человека!
Джеми, стоявший за спиной адвоката, яростно затряс головой, но мистер Джабвалла остался спокоен.
Прецедент, на который мы опираемся, заключается в том, что в свое время расшифрованный геном человека был на совершенно законных основаниях запатентован. Мы исходим из того, что нет и не может быть никакой существенной разницы между биохимическим кодом, позволяющим создать человеческое существо, и набором электромагнитных импульсов, позволяющих проделать то же.
— Вот почему эта технология так и не получила развития, — вставил Джеми извиняющимся тоном. — Все уперлось в законы!
Сейдж снова почувствовала, что у нее голова идет кругом. А мистер Джабвалла продолжал все так же вежливо:
— «Метамем», однако, решил не возбуждать против вас дело. Пусть вопрос о копирайте пока останется спорным. Вместо этого… — он извлек из кейса толстую голубую папку и протянул Сейдж. — Вместо этого мы предлагаем вам контракт с нашей дочерней компанией «Персона-файл». Она выставит ваш оцифрованный образ на продажу за сравнительно небольшие двадцать процентов комиссионных плюс издержки. Смею вас заверить, мисс Оквесасн-два, это весьма выгодная сделка. Многие люди готовы на что угодно ради подобного соглашения с нашей «Персона-файл». Поставьте, пожалуйста, вашу подпись вот тут…
И мистер Джабвалла протянул ей авторучку в изящном корпусе из полированного розового дерева.
Связка стеклянных бус стоимостью в двадцать четыре доллара в обмен на Манхэттен, подумала Сейдж. Когда-то это тоже считалось весьма выгодной сделкой.
— А если я пошлю вас куда подальше? — спросила она.
— Кто знает, — пожал плечами адвокат, — возможно, следующая ваша копия окажется более сговорчивой.
— Вы не имеете права!
— А кто его у нас отнимет? — приятно улыбнувшись, адвокат жестом указал на кейс с диском.
— Мне необходимо подумать…
Джабвалла заколебался, словно почувствовав, что Джеми ухмыляется у него за спиной.
