Рейтинговые книги
Читем онлайн Король-крестоносец - Зофья Коссак

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 54

Правду сказать, поначалу пребывал я в Святой земле безо всякой чести, и было мне это в большую обиду, ибо я сызмала привык род свой в наиславнейших числить. Теперь же все изменилось благодаря милости вдовствующей королевы Агнессы…»

Гуго Смуглый грохнул палкой по столу так, что зазвенела посуда.

– Пусть возвращается! Как можно скорее! Немедля отпишите ему, чтобы возвращался!

– Почему? – ошеломленно спросил капеллан.

– Де Бруа ставится выше его! Сами слышали! Не потерплю!

– Благородный рыцарь Амальрик пишет, что теперь все переменилось…

– Бабьей милостью, тьфу! Я сказал: пусть возвращается!

В разговор вмешалась госпожа Бенигна.

– Супруг мой! Если Амальрик покинет Святую землю по вашему повелению, чести ему от этого не прибудет. Пусть уж лучше останется и на поле боя докажет, чей род выше…

– Вот слова воистину мудрые! – горячо поддержал ее отец Гаудентий.

Старый рыцарь глядел на них исподлобья, кривя губы. Кажется, они говорили дело. Но долго еще он гневно сопел, не в силах справиться с нанесенной семейству обидой.

Капеллан продолжал читать:

«…Как уже говорено было, женщины тут большую силу имеют, в обычаях же совсем отличны от наших благородных дам: вытворяют такое, за что у нас из города выгоняют, а то и к позорному столбу ставят, им же никто и слова в упрек не скажет. Однако они весьма красивы и разодеты пышно; правда, ни о чем, кроме нарядов своих да забав, не пекутся. Много я тут престранных вещей приметил, но о сем более не пишу, дабы скромности досточтимой матушки нашей не уязвлять. Скажу только, что жену отсюда лучше не брать.

О короле Балдуине писать неловко, да и невозможно, ибо возбраняется писать то, о чем и без того многим уже известно. Летами король юн и великую душу имеет, да такова, видно, воля Божия.

А султан Саладин…»

– Стой! – прервал чтение старый Гуго. – Прочитайте еще раз, преподобный отец, про короля Балдуина. Что-то я ничего не пойму.

– И я тоже, – призналась госпожа Бенигна.

Отчетливо и с большим тщанием капеллан по второму разу зачитал строки, относящиеся к королю, но это делу не помогло: никому не удалось догадаться, что хотел сказать Амальрик. Надо думать, пропустил случайно какое-то слово.

– Ничего удивительного, еще бы: столько написать! Вот голова так голова! – восхищалась мать.

«…А султан Саладин, как говорят, силою владеет несметною, какой не владели неверные со времен Гаруна аль-Рашида, водившего дружбу с Карлом Великим. Ему ничего не стоит Иерусалим сокрушить, но человек он незлобивый и, будучи сам язычником, христианам благоволит. С таким нетрудно жить в мире, только бароны наши то и дело его дразнят.

Я же нимало не сожалею, что сюда приехал, ибо во всем свете не сыскать лучшего места, чтобы себя показать и добыть богатство. Ежели получится и Бог даст, за год-два я денег подсоберу и вышлю Биту на снаряжение и на дорогу. И коли будет на то воля милостивых родителей наших, пускай он сюда приедет попытать счастья. Я за ним присмотрю и на дурную дорожку ступить не дам, об этом любезная госпожа моя матушка может не беспокоиться…»

– Вот еще! – рассмеялся Вит. – На чужбину тащиться! Это не для меня.

Хромец взглянул на брата с завистливой злобой: он, Бертран, душу бы отдал, чтобы отсюда вырваться, но его-то за море не зовут.

Капеллан прочитав напоследок витиеватые пожелания благополучия всем домочадцам, отложил письмо в сторону и глотнул вина, ибо охрип от долгого чтения. Вид у него был несколько обескураженный.

Остальные сидели молча, обдумывая услышанное. Чувства, вызванные посланием, были сложны и противоречивы, не сразу найдешься, что и сказать.

Первой нарушила молчание госпожа Бенигна.

– Господи помилуй! – вздохнула она. – Отчего же он совсем не пишет о Гробе Господнем?

Отец Гаудентий взглянул на нее с благодарностью: она вслух высказала недоумение, мучившее и его. Где же Гроб Господень? Кроме краткого упоминания о богатом убранстве храма, ни слова не проронено о том, что им казалось самым интересным и важным. Письмо, такое длинное, такое ученое, что его можно было читать, как книгу, слушать, как увлекательную сказку, умалчивает о том, что является главным для каждого христианина, отправлявшегося в Иерусалим. Почему?

– Может, он раньше писал о святых местах, да то письмо не дошло? – высказала предположение мать.

– Может, – согласился из учтивости капеллан, хотя из содержания послания явствовало, что оно первое.

Гроб Господень! Хотя только в преданиях сохранилась память о первом походе в Святую землю, устроенном папой Урбаном II, хотя одни лишь глубокие старцы помнили, с каким пылом тысячи христиан, воодушевляемые аббатом Бернаром Клервосским, ринулись спасать Гроб Господень, хотя крепко ныне прижился обычай давать на борьбу с неверными деньги, избавлявшие от личного участия в войнах, все равно набожность, пускай и утерявшая былое рвение, оставалась искренней. Для любого обитателя Западной Европы единственным оправданием, единственной целью существования Иерусалимского королевства была защита Гроба Господня.

Паломники, посещавшие Святую землю, привозили оттуда множество благоговейных впечатлений, показывали пальмовые листья, срезанные на берегах Иордана, ветви олив, взятые из самого Гефсиманского сада, с восторгом говорили о той роскоши, какой иерусалимские короли окружили святые места. Столько святынь, столько священнослужителей! Слушатели проникались убеждением, что, честь Гроба Господня составляет единственную заботу иерусалимских властей. Да иначе и быть не могло!

А в письме Амальрика ни благоговейности, ни восторгов, словно в самом сердце Святой земли с этими устаревшими чувствами давно покончено!

Хорошо, что кроме письма имелся посланец: он-то наверняка доскажет то, о чем умолчал Амальрик. Позвали паломника за господский стол и приступили к расспросам. Человек с виду бывалый, он, к великому огорчению госпожи Бенигны, до Святой земли не добрался. Как в воду глядел осторожный Бертран! Письмо от Амальрика привезли генуэзские купцы, доставлявшие почту, и отдали епископу из Пуатье, который и переправил его сюда с первым же бродягой, угодившим под руку.

– Нечего мне там и делать, в Святой земле, коли я про нее поболее любого паломника знаю, – похвалялся бродяга. – Спрашивайте, ваши милости, о чем хотите.

– Откуда же, коли сам не бывал, знаешь? – сомневался отец Гаудентий.

– У меня, ваше преподобие, брат родной то и дело туда наведывается. Да и в книгах сколько о тех местах понаписано!

На книгочея он, правду сказать, вовсе не походил, зато историй о Святой земле и впрямь мог поведать немало. Наверное, были они не вполне правдивыми, зато увлекательными и яркими, а главное, такими именно, каких чаяло их наивное благочестие. Вот она, настоящая Святая земля, столь скудно описанная Амальриком!

– Сто лампад неугасимых днем и ночью теплятся у Святого Гроба, – повествовал бродяга, – сто рыцарей днем и ночью караулят Его, крестом простершись на земле. А как сходятся на совет бароны иерусалимские, Святой Дух, воочию видимый, парит над ними. Однажды, пролетая над городом, уронил Святой Дух перышко, и досталось оно моему брату. Пушистое, точно облачко, серебром отливает. Я видел его собственными глазами, уж поверьте мне. В Великий Четверг огонь предивный бывает ниспослан свыше, чтобы запалить свечу патриарху, и многие это чудо зрели. От свечи патриарховой возжигаются все иные свечи: каждый несет в свой дом святой огонь и блюдет его целый год. Девицы иерусалимские видом прекрасны, словно лилии Сарона. Кто их любви домогается, должен собственноручно убить сто язычников…

– То же самое, слово в слово, рассказывал нам год назад заезжий вагант, – заметил Вит.

– Вот и довод, ваши милости, что я говорю чистую правду.

Бродяга, конечно, весьма ловко нашелся с ответом, но все-таки тут же перевел рассказ в новое русло, вопросив почтенную публику, слыхала ли она про двух братьев – золотильщиков из Пуатье, что ходили в Иерусалим прошлым годом? Перед тем как в путь тронуться, меньшой возьми да и признайся старшему, что несет с собой деньги, которые он скопил, чтобы пожертвовать на Гроб Господень. Сумма оказалась немалая, вот старшего и толкнул бес под ребро: как только вышли они из города, на первом же ночлеге убил негодяй родного брата и забрал себе дукаты. Вскинул на плечи труп, чтобы в речку сбросить, подошел к воде, дернул мертвеца – а тот ни с места. Уж он и так и этак исхитрялся – никакого проку! Прирос! Накрепко прирос труп к плечам! Ошалев со страху, кинулся он в лес, там его на другой день и нашли добрые люди да повели обратно в город – к епископу. Горожане тотчас же золотильщика признали и хотели его растерзать на месте, как Каина, но епископ не разрешил: повелел убийце идти вместе с мертвяком в Иерусалим. Он и пошел. Идет, на плечах труп высохший, почернелый, сам чуть ли не в скелет обратился, люди шарахаются от него в превеликом ужасе. Целый, год шел, наконец добрался. И как только стал на колени у Пресвятого Гроба Господня, тело брата с его плеч соскользнуло, и понял он, что Бог ему вину отпустил. Тут же и сам он преставился – отошел с миром. Рассказывали про то люди, которые там были, на их глазах смерть эта приключилась. Там, у Гроба Господня, и дня без таких чудес не проходит…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 54
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Король-крестоносец - Зофья Коссак бесплатно.

Оставить комментарий