Каждый человек несет долю ответственности за судьбы своего народа, своей страны: эта мысль отозвалась во многих произведениях Зегерс, написанных за годы эмиграции, — и в «Седьмом кресте», и в законченном уже после краха фашизма большом романе «Мертвые остаются молодыми» (1948), и в рассказах, и в статьях.
Рассказ «Прогулка мертвых девушек» (1943) — одно из наиболее выдающихся художественных произведений Зегерс. В нем сказалась и сила ее чуткой гражданской совести, и ее своеобразие как мастера прозы. Рассказ оригинально задуман: он весь строится на незаметных переходах от повествования к воспоминанию, от настоящего к прошлому; действие происходит одновременно в Мексике (где писательница провела последние шесть лет своего изгнания), в Германии вильгельмовской и гитлеровской. Пересечение временных планов, взаимопроникновение мира воображаемого и действительного — все это знакомо нам по многим образцам современной западной прозы. Однако сорок с лишним лет назад, когда Анна Зегерс работала над своим рассказом, такие приемы были не столь обычными, — она пошла на смелый эксперимент. Именно такая непривычная форма изложения дает Анне Зегерс возможность, вспоминая давнюю школьную экскурсию, в то же время сопоставить облик и поведение одних и тех же людей в пору их юности и в пору зрелости. Жестокая историческая действительность разлучила, раскидала в разные стороны былых подруг, — Лени, антифашистка, погибла в концлагере, Марианна вышла замуж за видного нацистского чиновника, Нора стала деятельницей гитлеровской женской организации, Герда покончила с собой от стыда, когда ее муж, боясь потерять службу, вывесил из своего окна в праздничный день флаг со свастикой…
«Прогулка мертвых девушек» — единственная вещь Анны Зегерс, где присутствует в прямой форме ее авторское «я», имеются ясно различимые автобиографические мотивы. Тут есть и реальные мексиканские впечатления писательницы, и живые детали ее юности, проведенной на берегах Рейна; она и на самом деле перенесла в Мексике тяжелую болезнь, о которой упоминается в начале рассказа: ее сшиб грузовик на улице, и она долго не могла прийти в сознание. Отчасти именно этой недавно перенесенной тяжелой травмой, тем душевным состоянием, которое бывает у человека выздоравливающего, мотивирована и острота восприятия, и необычайно интенсивная работа памяти, стирающая грани между настоящим и далеким прошлым. Однако «Прогулка мертвых девушек» — не столько рассказ-воспоминание, сколько рассказ-размышление. Анна Зегерс попутно замечает, что «судьбы мальчиков и девочек, взятых вместе, составляют судьбу родины, народа»… Именно поэтому она — давая волю не только памяти, но и творческому воображению — домысливает жизненные пути давно потерянных из виду товарок и товарищей детства; сопряжение, сопоставление разных времен дает ей повод выдвинуть моральную тему ответственности. Ни у кого из юных персонажей «Прогулки мертвых девушек» будущий путь не был роковым образом предначертан с самого начала, у каждого или каждой из них, в определенный момент, была возможность выбора, самостоятельного решения. Рассказ этот, открывающийся экзотическим мексиканским пейзажем, затем переносящийся в идиллически-провинциальный мирок старого бюргерского Майнца, — повествование с причудливым сюжетом, основанным на вольном обращении с пространством и временем, — это, по сути дела, по своему содержанию произведение остро политическое. Здесь ставится вопрос о возможностях сопротивления фашизму — возможностях, заложенных в каждом человеке: в этом смысле «Прогулка» непосредственно перекликается с «Седьмым крестом». Анна Зегерс не морализирует и не ставит точки над «и», но ее рассказ, проникнутый нравственным беспокойством, пробуждает такое же беспокойство и в читателе.
Годы, проведенные в Мексике, оставили глубокий след в художническом сознании Анны Зегерс. Ее привлекала в этой стране и щедрая, своеобразная природа, и драматический ход национальной истории, и народное искусство, в особенности — великолепные создания фресковой живописи. Впечатления Мексики отразились, уже после возвращения писательницы на родину, в ряде ее произведений — повестях, рассказах, очерках, в эпизодах романов о современности («Решение» и «Доверие»). В Мексике развертывается и действие рассказа «Крисанта» (1950).
Простодушная, невежественная девушка из мексиканской деревни, которая во всех своих тяжких бедствиях сохраняет добродушие, стойкость, бодрость духа, обрисована с неподдельной человеческой симпатией. Современный немецкий исследователь верно говорит о Крисанте: «Анна Зегерс наделяет эту женщину — один из лучших своих женских образов — смутным ощущением, что она есть часть общенародного целого и что она может выдержать все разочарования и превратности жизни именно потому, что она неотделима от этого целого. Этот мотив защищенности воплощен в виде красочного символа. Далекое полуосознанное воспоминание сопровождает Крисанту во всех ее трудностях, и оно всегда связано с синим цветом»[6]. Этот цвет — традиционная окраска народной керамики и женских «ребосо», головных платков, — напоминает Крисанте об ее давно умершей матери, с этим цветом связано для нее представление об устойчивости, прочности основ народного бытия. (В таком же смысле приобретает он значение национального, народного символа и в более поздней повести Зегерс «Настоящий синий цвет».)
О трудных женских судьбах говорит Анна Зегерс и в некоторых рассказах своего цикла «Сила слабых» (1965). Здесь снова оживает мотив «силы» в том смысле, в каком мы его видели в «Седьмом кресте»: речь идет о рядовых, неярких, казалось бы, людях, которые при определенных условиях проявляют незаурядную смелость и мужество.
Рассказ «Агата Швейгерт», открывающий сборник «Сила слабых», — история целой человеческой жизни, от детства и до старости. Перед нами обыкновенная немецкая женщина, провинциальная лавочница, каких много. Весь смысл ее жизни сводился к заботам о сыне: прокормить ребенка, рано лишившегося отца, вырастить его, обучить, вывести в люди. Логикою материнской любви Агата Швейгерт втягивается в дела и заботы сына, ставшего активным антифашистом, и после гибели сына остается своим, необходимым человеком в кругу его единомышленников.
В творчестве Анны Зегерс последних лет все более явственно обнаруживаётся склонность к произведениям легендарно-сказочного характера (таковы и некоторые рассказы в цикле «Сила слабых»), В 1973 году вышел новый цикл ее рассказов под общим названием «Странные встречи».
По поводу этой новой книги Анна Зегерс сказала корреспонденту газеты «Нойес Дойчланд» (в интервью, напечатанном 22. IX 1973 г.): «Поставим вопрос: Что такое действительность? Не только то, что можно потрогать руками и попробовать на вкус, — и фантазия и мечты относятся к области реальности. Наша нынешняя, подлинная, осязаемая нами жизнь когда-то для кого-то была предметом догадок. Люди сухие и даже недобрые считали, что она — всего лишь мир мечтаний. А я думаю, что мечты могут быть неотъемлемой частью действительности. Если найти верный подход к ним, они расширяют литературу, социалистическую литературу. Они раскрывают человека как изобретателя, — а таков он есть по своей природе, — и учат его уважать то, что изобрели другие люди».
В каждом из трех рассказов, составляющих цикл «Странные встречи», будничная реальность сплавлена с фантастикой. В их сюжетах есть элемент недосказанности и загадочности: это побуждает читателей к размышлениям. Сталкивая знакомое с незнакомым, рассказывая о «странном» и невероятном в такой же спокойной и трезвой манере, в какой она говорит о вещах самых обычных, Анна Зегерс заставляет нас задуматься над насущными вопросами бытия. Смысл жизни человека и его долг, этические нормы, которыми надлежит руководствоваться человеку, а вместе с тем и долг художника, место искусства в жизни людей — такова философская проблематика новой книги Зегерс.
Первый из трех рассказов переносит нас в эпоху реформации, контрреформации, религиозных войн. Земля — точнее, немецкая земля — тех давних времен увидена глазами «неземных пришельцев», прилетевших на нашу планету с некоей далекой звезды. Они многое знают, многое умеют, эти пришельцы. Они обладают могучей техникой, позволяющей им летать по межзвездным пространствам и передавать сигналы на сверхдальние расстояния. Казалось бы — очень обычный, даже, можно сказать, избитый мотив современной фантастической литературы, не более того. Но «странная встреча» неземных существ с жителями Земли дана Анной Зегерс в своеобразном, совсем не избитом ракурсе. Первый из пришельцев — на Земле ему дали имя Михаил — сразу же поражен увиденным. На его далекой звезде деревья дают сочные плоды, но не имеют ни ветвей, ни листьев. А на Земле Михаила захлестывают волны густой ароматной зелени — кустарники, цветы, травы… Жители Земли на первых порах кажутся ему жалкими существами, которые живут в бедности и неведомо почему истребляют друг друга в религиозных распрях, бессмысленных военных столкновениях. Однако в созданиях человеческих рук — скульптуре, вышивке, резьбе — Михаил открывает ту красоту, о которой жители его дальней звезды не имеют и понятия. Отблеск этой красоты — и в женщинах планеты Земля: и Михаил, и прилетевший вслед за ним Мельхиор не могут противостоять их обаянию. И тут возникает в повой вариации стародавний мифологический мотив: союз «неземного» с земной женщиной. От Мельхиора и Катрин ведут свое начало поколения тружеников и умельцев, одержимых смутной тревогой, тоской о далеких мирах. В этой тревоге, по очевидной мысли автора, есть и нечто продуктивное — то, что толкает на творчество, на поиски. В финале рассказа, вместе с оттенком грусти, чувствуется и гордость за жителей Земли, вера в их большие возможности, далеко еще не исчерпанные, не раскрывшиеся до конца.
