- Игорь Анатольевич, - подалась вперёд мам, - это тяжёлая операция?
Игорь вздохнул:
- Да нет, не серьёзнее переливания крови. А вот химеотерапия, конечно, штука... м-м... нехорошая, чего уж скрывать. Но, как вы понимаете, это крайняя мера. Профессор Чижов специалист мирового уровня. Если он сразу сделал подобное предположение, думаю, придётся действовать именно по этой схеме.
Егору делали переливания крови, он часами лежал под капельницами. Видно было, что мальчик чувствует себя всё хуже и хуже. Игорь Анатольевич заглядывал в палату номер двенадцать по несколько раз в день.
Мальчик, если не было очередной процедуры, лежал с закрытыми глазами. Он не то что уже мало общался с соседями, но даже книги, которые принёс врач, почти не открывал. Два раза к нему приходил друг Витька, темноволосый коренастый мальчонка. Он сидел у кровати Егора и молча сопел - только иногда они о чём-то шептались.
Если откровенно, Игорю Анатольевичу показалось, что и у Витьки не цветущий вид, но он отнёс это на счёт переживаний о здоровье друга.
Присев за стол в ординаторской, Игорь ещё раз посмотрел все анализы - из поликлиники и уже новые, сделанные у них в отделении. Гемоглобин, эритроциты, лейкоциты, тромбоциты, и так далее - плохо по всем показателям!
В пятницу утром на очередном консилиуме профессора Чижова было принято решение начать радикальное лечение со следующей недели. Во вторник Егору собирались начать усиленный курс химеотерапии, а после него - провести пересадку костного мозга.
В субботу Игорь дежурил в отделении и, как всегда, заглянул к маленькому пациенту. Соседи по палате, Кирилл и Артём, резались в "Монополию" и параллельно смотрели телевизор - у них дела шли на поправку, их через пару дней выписывали. Егор, казалось, спал. Когда Игорь подошёл к кровати, мальчик открыл глаза и вымученно улыбнулся. Его уже постригли наголо - от получаемых препаратов, как обычно, волосы начали выпадать.
Врач присел на край постели.
- Ну что, герой? - поинтересовался он. - Как настроение?
- Мне очень трудно - ответил Егор и добавил совсем тихо, чтобы никто не слышал: - Он очень большой, его трудно увести в сторону, я боюсь...
Игорь Анатольевич понял, о чём идёт речь. Он наклонился поближе и спросил:
- Знаешь, этот астероид здорово мешает тебя лечить! Когда уж он улетит к лешему?
Егор вздохнул и повторил:
- Он здоровый, потому и трудно. Но как только он пролетит мимо, я выздоровею. Я ведь и пытаюсь сделать так, чтобы он на Землю не упал.
Игорь Анатольевич покачал головой.
- Смотри, ты не слишком усердствуй. А то нам совсем сложно лечить тебя станет. Ты уверен, что он может упасть?
- Я чувствую! - ответил мальчик, закрывая глаза. - Всё станет ясно уже скоро, совсем скоро...
Дыхание его сделалось ровным и размеренным - Егор уснул.
Врач осторожно поднялся, поправил одеяло на кровати и, попросив ребят уменьшить громкость телевизора, вышел.
* * *
В понедельник Егора перевели в чистую стерильную палату: при подавлении собственного костного мозга мальчика иммунитет снизится почти до нуля - потребуется полная изоляция от возможных инфекций.
Перед тем, как дверь палаты закрыли, Егор позвал врача:
- Дядя Игорь, я ваши книжки потом прочитаю.
- Конечно, потом, - заверил Игорь Анатольевич. - Тебе понравится, я уверен.
- Да я не это хотел сказать. - Мальчик дышал тяжело. - Вот-вот всё закончится, понимаете? Ещё совсем чуть-чуть...
Врач кивнул:
- Ну, конечно, ты только не слишком волнуйся. Завтра у тебя начнётся курс лечения специальными лекарствами. Они, конечно, противные, но это надо сделать, ты должен терпеть. А потом приедет папа - тебе пересадят его костный мозг, и ты начнёшь поправляться, я обещаю.
- А для папы это не опасно - забирать у него костный мозг?
- Ну что ты! Взрослым такие штуки не опасны, если они здоровы, а твой папа здоров. Даже немного на пользу пойдёт.
В коридоре Игоря Анатольевича встретила Мария Сергеевна, и врач немного напрягся - ему всегда было проще иметь дело с отцами, чем с матерями. Игорь не мог объяснить, почему так - возможно, дело в том, что отцы, как мужчины, более рационалистичны и толстокожи. Матери всё чувствовали острее и сильнее поддавались эмоциям. Но сейчас Мария Сергеевна казалась на удивление спокойной.
Поздоровавшись, она сказала, глядя прямо перед собой:
- Игорь Анатольевич, я хотел вас попросить окончательно сказать всю правду...
Врач понял, что относительно спокойствия он ошибся: нервы мамы Егора были на последней стадии напряжения.
- Скажите мне, насколько эти процедуры опасны для мальчика? Умоляю!
- Мария Сергеевна! - Врач развёл руками. - Вы же сами понимаете. Современные методы позволяют сводить все риски к минимуму. Конечно, я бы обманывал вас, если бы стал уверять, что мощная доза токсичных препаратов, убивающая собственный костный мозг ребёнка, полезна ему как, скажем, купание в тёплом море. Но только так мальчик получает реальный шанс на выздоровление, а в противном случае...
- Нельзя ли продолжить лечение более щадящими методами? Вы же ещё недолго лечите Егора!
- Не совсем так. Мы сделали уже пять переливаний. Не хочу пугать, я понимаю, каково вам, но в гематограмме по-прежнему резко отрицательная динамика, нет никакого торможения развития болезни. Поверьте: в подобной ситуации химеотерапия и потом пересадка - единственные стоящие методы! И, возможно, одним циклом не ограничится, возможно, придётся возить и на облучение. Профессор Чижов - специалист очень высокого класса, он знает, что делать.
Мария Сергеевна вздохнула и, пробормотав "Я понимаю, понимаю...", вдруг быстро вышла из отделения.
Игорь развёл руками и, догнав женщину, проводил её до поджидавшей машины.
- Крепитесь, - сказал он, понимая, что любые слова просто излишни. - Мы сделаем всё возможное, поверьте!
Мария Сергеевна кивнул:
- Я вам верю... - И снова заплакала.
Утром во вторник Игорь, как всегда завтракал на кухне один - жена и дочка покидали дом, как правило, на час позже его.
Дикторы "Доброго утра" вещали о разных новостях и событиях. Размешивая кусочек сахара в чашке, Игорь думал о своём маленьком пациенте и рассеянно слушал новости.
- ... А сейчас последние вести из небесной канцелярии, - заявил бодрый загорелый ведущий. - Вчера вечером в девятнадцать часов двадцать две минуты по московскому времени Земля разминулась с астероидом, который, как оказалось, даже не входит в каталоги астрономов. Гость из бездны диаметром почти три километра благополучно миновал нашу планету на дистанции в четыре раза ближе, чем расстояние от Земли до Луны..."
Ложка выскользнула из руки Игоря, резко звякнув по керамической плитке пола.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
