Мириам поклялась, что всегда будет ему верна, сколько бы Артур ни работал, и он был уверен, что она сдержала слово. Она ни разу не давала ему поводов для сомнений. Он никогда не видел, чтобы Мириам заигрывала с другими мужчинами, и никаких свидетельств ее возможных измен ему также ни разу не попадалось. Он их, правда, и не искал. Но иногда, возвращаясь из своих поездок, Артур задумывался, а есть ли у нее хоть какая-то компания. Ведь трудно, наверное, все время сидеть наедине с детьми. Хотя Мириам никогда не жаловалась. Она была стойкий оловянный солдатик.
При мысли о жене и детях снова подступили слезы, и он собрался прервать разговор. Пусть все остается, как есть. Но тут услышал в трубке далекий голос:
— Добрый день. Моя фамилия Мехра. Я правильно понимаю, что вас интересуют сведения о Мириам Кемпстер?
Артур проглотил комок в горле.
— Да, верно. Меня зовут Артур Пеппер. Мириам — моя жена. — Сказать «была моей женой» ему казалось неправильным: ведь даже если ее уже нет, они все равно остаются мужем и женой.
Артур рассказал, что нашел браслет, а на шарме в виде слона был выгравирован этот номер, и он даже не рассчитывал, что на его звонок кто-то откликнется. А затем сообщил мистеру Мехра, что Мириам умерла.
Прошло не меньше минуты, прежде чем мистер Мехра заговорил:
— Я прошу принять мои искренние соболезнования, сэр. Когда я был ребенком, она нянчила меня, и очень обо мне заботилась. Это было так давно… Я по-прежнему живу в том же доме. В жизни нашей семьи мало что меняется. Вот и телефонный номер остался прежним. Я врач, так же как мои отец и дед. Я всегда помнил, насколько добра была ко мне Мириам. И надеялся, что когда-нибудь найду ее. Я должен был действовать энергичнее.
— Она была ваша няня?
— Ну да. Айя. Моей и моих младших сестер.
— Здесь, в Англии?
— Нет, сэр. В Индии. Я живу в Гоа.
Артур онемел. И перестал что-либо понимать. Он ничего об этом не знал. Мириам никогда не рассказывала о том, что жила в Индии. Как это вообще может быть? Артур бессмысленно смотрел, как в Прихожей крутится на своей веревочке подвеска-саше в форме листа.
— Могу я немного рассказать вам о ней, сэр?
— Да. Пожалуйста, — пробормотал Артур. А вдруг сейчас выяснится, что речь идет о какой-то другой Мириам Кемпстер? И все встанет на свои места.
Голос у мистера Мехра был мягкий, успокаивающий. Артур перестал думать о цифрах в телефонном счете. Сейчас ему хотелось лишь слушать человека, который тоже знал и любил Мириам, пусть даже это был совсем незнакомый человек. Иногда Артуру казалось, что из-за невозможности поговорить хоть с кем-то о Мириам память о ней меркнет.
— До того как Мириам появилась в нашем доме, у нас было много нянь. Я был вредным ребенком. Устраивал всякие фокусы. Подсыпал чили в суп или запускал тритонов в обувь. Так что няни у нас не задерживались. Но Мириам была не как все. Она ни слова не говоря ела переперченную еду. Доставала из туфель тритонов и возвращала их в сад. Я внимательно следил за выражением ее лица, но она умела держать себя в руках. Я никогда не мог понять — смешат или раздражают ее мои выходки. Постепенно я перестал ее изводить — это потеряло смысл. Все мои фокусы были ей известны. Еще я помню, что у нее была целая коллекция стеклянных шариков, очень красивых. Один был совсем как тигровый глаз. Играя в шарики, она совсем не боялась запачкаться в пыли. — Мистер Мехра хрипло рассмеялся. — Я был немного влюблен в нее.
— Сколько она прожила у вас?
— В Индии? Несколько месяцев. Когда она уехала, это стало для меня настоящим горем. Все произошло по моей вине. И до сих пор я никому об этом не рассказывал. Но вы, мистер Пеппер, должны об этом знать. Все эти годы мне было стыдно за свой поступок.
Артур заерзал на стуле.
— Не возражаете, если я расскажу? Для меня это очень важно. Этот секрет меня жжет изнутри. — Он продолжил свой рассказ, не дожидаясь ответа Артура: — Мне было всего одиннадцать, но я любил Мириам. Впервые в жизни я обратил внимание на девушку. Она была такая красивая, и так стильно одевалась! Ее смех напоминал перезвон колокольчиков. Когда я просыпался утром, то первым делом думал о ней, а засыпая, мечтал, чтобы поскорее наступило завтра. Теперь я знаю, что это была не та любовь, которую я испытал потом, когда встретил свою будущую жену Прию, но для маленького мальчика это было очень серьезно. Мириам была совсем не похожа на тех девочек, которых я видел в школе. Она была такая необычная — кожа белая, как алебастр, а волосы каштановые. Глаза у нее были как аквамарин. Я, наверное, выглядел глупо, когда все время за ней таскался, но она никогда надо мной не смеялась. Моя мать умерла, когда я был совсем маленьким, и я часто просил Мириам посидеть со мной в маминой комнате. Мы вместе рассматривали мамины драгоценности. Мириам очень нравился шарм в виде слона. Мы смотрели сквозь изумруд, и мир становился зеленым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Так изумруд настоящий?» — поразился Артур.
— Но затем Мириам начала дважды в неделю уходить из дому. И мы стали проводить вместе немного меньше времени. Я подрос, и няня мне уже была не нужна, в отличие от моих сестер. Мириам присматривала за ними, а за мной уже меньше. Однажды я тайком проследил за ней, и выяснил, что она встречалась с мужчиной. Он преподавал в моей школе. Англичанин. Он приходил к нам, и Мириам угощала его чаем. Я видел, что она ему нравится. Он сорвал в саду цветок гибискуса и подарил ей.
Мистер Пеппер, я был мальчик. Я рос, и гормоны брали надо мной все больше власти. Я очень разозлился. Я сказал отцу, что видел, как Мириам целовалась с этим мужчиной. Мой отец был человеком старомодных правил, и в подобных обстоятельствах уже распрощался с одной айя. Он немедленно разыскал Мириам и потребовал, чтобы она покинула наш дом. Она была очень удивлена, но держалась с достоинством и тотчас собрала вещи.
Я был потрясен. Я не хотел, чтобы так получилось. Я взял из шкатулки с драгоценностями шарм в виде слона и побежал в деревню, чтобы сделать на нем гравировку. А затем засунул его в наружный карман сумки Мириам, стоявшей в коридоре. Я струсил и не пошел с ней прощаться, но она сама нашла меня там, где я прятался, поцеловала меня и сказала: «До свидания, мой драгоценный Раджеш». Больше мы не виделись.
Я клянусь вам, мистер Пеппер, что с того дня я старался никогда не врать. Я говорю только правду. И еще я молил Бога, чтобы Мириам меня простила. Она рассказывала вам об этом?
Артур ничего не знал о том отрезке жизни Мириам. Но был уверен, что Раджеш Мехра и он любили одну и ту же женщину. Смех Мириам действительно напоминал перезвон колокольчиков. И у нее была коллекция стеклянных шариков, которую она подарила Дэну. Артур не мог прийти в себя от удивления, но он услышал в голосе мистера Мехра жажду прощения. Артур откашлялся.
— Да, она давным-давно вас простила. Она очень тепло вас вспоминала.
В трубке раздался смех облегчения.
— Мистер Пеппер! Вы даже не представляете, каким вы меня сделали счастливым. Много лет все это лежало у меня на плечах тяжким грузом. Спасибо, что позвонили. Как жаль, что Мириам с нами уже нет.
Артур почувствовал, как внутри у него разливается теплота. Он давно такого не испытывал — чувства, что кому-то помог.
— Ведь это счастье — столько лет прожить с такой женщиной, как Мириам, не правда ли? Позвольте спросить вас, сэр, — она прожила счастливую жизнь?
— Да. Я думаю, да. Это была спокойная жизнь. У нас двое замечательных детей.
— Тогда и вы должны попытаться быть счастливым. Разве ваша печаль — это то, чего она хотела?
— Нет. Но удержаться трудно.
— Я знаю. Но в ее жизни было много такого, чему стоит радоваться.
— Да.
Оба замолчали.
Артур покрутил браслет в руке. Итак, со слоном все ясно. А что с остальными? Если слон рассказал об индийской жизни Мириам, то какие истории таят в себе другие шармы? Он спросил мистера Мехра, не знает ли тот что-нибудь про браслет.
— Я отдал ей только шарм в виде слона. Она написала мне лишь однажды, через несколько месяцев после отъезда, чтобы поблагодарить. Я сентиментальный дурак, и до сих пор храню это письмо. Я много раз говорил себе, что надо найти Мириам, но мне было слишком стыдно за мое тогдашнее вранье. Если хотите, я могу посмотреть обратный адрес на конверте.
