действий.
В центре всей этой организационной и идеологической работы стоял полковник фон Штауффенберг. Он был, по выражению одного из заговорщиков, «мотором» заговора, подлинным его организатором, хотя его собственные замыслы и планы нашли лишь очень бледное отражение в официальных документах заговорщиков, которые представляли собой компромисс между различными группами в их лагере, причём компромисс, в котором реакционно-консервативные элементы явно одержали верх над демократическими.
В целом автор книги без предвзятости рисует образ Штауффенберга, отмечая, что к заговору против Гитлера и «нарушению присяги» его привёл долгий путь сомнений, разочарований и в конечном итоге искреннего возмущения безответственными действиями фашистского военного руководства и ненависти к кровавым методам гитлеровского режима. Тем не менее в описании ранних стадий развития мировоззрения героя не всегда, по нашему мнению, правильно расставлены акценты.
Можно, конечно, восхищаться профессиональными навыками и качествами офицера даже тогда, когда речь идёт о буржуазных армиях или о событиях военной истории капиталистических стран. Но гитлеровский вермахт был армией особого свойства. В нём всё было подчинено целям подготовки к фашистской агрессии, и офицер, который безоговорочно до определённого времени поддерживал эти цели, несёт ответственность за воспитание солдат именно в таком духе. Вряд ли его рвение и то, что он получал поощрения от начальства, заслуживают особой похвалы.
Штауффенберг воспитывался как офицер в гитлеровское время. Он окончил военную академию в 1936 году, затем участвовал во всех гитлеровских походах, где и проявились его офицерские качества. В ряде мест своей книги автор с большой похвалой отзывается об этих профессиональных качествах. «Он просто излучал доверие»,— цитирует автор свидетельство другого офицера — товарища Штауффенберга — и рассказывает, что даже «генералы, когда им приходилось иметь дело в генеральном штабе, стремились побеседовать с ним». В другом месте автор, говоря об участии Штауффенберга в походе против Франции, отмечает, что он критически относился к действиям германских властей после разгрома Франции. «Ему же, — пишет далее Финкер, — грезилось примирение с нею после войны».
О каком же «примирении» с Францией могла быть речь «после войны», то есть после того, как страна была растоптана фашистскими оккупантами? Стоит ли хвалить Штауффенберга за «доверие», которое он излучал, выполняя, по-видимому, особенно ретиво приказы фашистских военачальников? Можно ли назвать доблестью тот факт, что эти военачальники так жаждали беседовать с ним?
Подобные вопросы невольно могут возникнуть при чтении таких мест в разделах книги, касающихся военной карьеры Штауффенберга. Тут, по-видимому, яснее можно было выразить отношение автора к фашистскому вермахту в пору подготовки его к агрессии и начального периода войны.
Военная оппозиция против Гитлера была очень разнородной. Финкер, как уже отмечалось выше, дифференцированно подходит к различным группам заговорщиков, отмечая их принадлежность к различным направлениям в лагере заговорщиков.
Но иногда всё же он склонен причислить к заговорщикам таких деятелей, которые к истинной оппозиции против Гитлера никакого отношения не имели. Это, в частности, касается начальника военно-экономического отдела ОКВ (верховного главнокомандования вермахта) генерала Томаса. Он действительно направил руководству нацистской партии несколько меморандумов, в которых высказывал «крамольные» мысли об экономическом положении страны и пророчествовал, что Германия может потерпеть крушение, если не будет найден выход из создавшейся обстановки. Но на этом основании включать его в список противников фашистского фюрера вряд ли оправданно.
То же самое можно сказать и о преемнике Канариса на посту начальника «абвера» (фашистской военной разведки) полковнике Ганзене. Он был связан с некоторыми кругами заговорщиков, но всегда верой и правдой служил фашизму и непосредственно в заговоре участия не принимал. На наш взгляд, можно было и более определённо отделить от лагеря оппозиции против Гитлера бывшего начальника его генерального штаба Франца Гальдера. У него были заслуги скорее перед Гитлером, чем перед его противником.
Задача предисловия — не только обратить внимание читателя на позитивные стороны труда, но попытаться дать некоторые сведения, которые могли бы дополнить картину, нарисованную автором книги. Высказанные здесь замечания преследовали именно эту цель. Книга Финкера — не только ценное исследование, но и интересное публицистическое произведение. Она представляет собой заметный вклад в изучение одной из важных сторон истории фашизма — вызревания «кризиса верхов» фашистской империи к концу второй мировой войны и оппозиции против Гитлера в фашистском вермахте. Исследование Финкера значительно дополнит литературу по этим проблемам, изданную на русском языке.
Книга Финкера нашла уже широкий круг читателей в ГДР и в некоторых других странах. Она, несомненно, будет встречена с большим интересом и советским читателем.
Доктор исторических наук,
профессор Д. Мельников
Предисловие ко второму немецкому изданию
Название настоящей книги «Штауффенберг и заговор 20 июля 1944 г.» — определяет рамки рассматриваемого в ней предмета. Моей задачей являлась в первую очередь разработка биографии графа Штауффенберга. Вместе с тем, желая раскрыть побудительные причины действий этого офицера-патриота, я стремился продолжить изучение событий заговора в свете прогрессивной исторической науки.
Я настоятельно подчёркиваю ограничение темы моей книги именно этими рамками потому, что сам жанр биографии, монографического исследования не даёт возможности подробно осветить движущие силы, в конечном счёте определявшие ход исторического процесса в данный период, и позволяет наметить лишь основные линии и тенденции. Укажу, что в основу книги и детального изучения темы положены принципиальные положения «Истории германского рабочего движения»1. На базе и при помощи научных методов этого исторического труда я предпринял попытку тщательно изучить тот эпизод истории Германии фашистского периода, который у одних вызывает эмоциональное одобрение, а у других — осуждение и в силу своего драматизма нашёл отражение даже в художественном творчестве. Его трагичность и созданные вокруг него легенды используются буржуазными кругами, не способными или не желающими видеть подлинное антифашистское Сопротивление, в целях замалчивания той полной жертв последовательной борьбы, которую вело против гитлеровского фашизма германское рабочее движение.
Написать биографию Штауффенберга — значит поэтому прежде всего воздать должное немецким антифашистам — представителям рабочего класса, которые с самого первого часа фашистской диктатуры выступали против неё, которые в самые мрачные времена оставались верны своему делу и которые после решающей битвы на Волге последовательно, безоговорочно и твёрдо помогали довести борьбу до победного конца, видя перед собой великую цель — новую, демократическую, социалистическую Германию.
Только рассматривая деятельность Штауффенберга и заговор 20 июля в данной взаимосвязи, в контексте политических и идейных битв рабочего движения, можно по справедливости оценить значение антифашистской борьбы рабочего класса, а тем самым и ясно показать своеобразие деяний самого Штауффенберга и поступков его друзей.
После выхода в свет первого издания книги, которое быстро разошлось, я получил множество написанных в
