вооружилась летописица, Находка ухватила покрепче правой рукой рыбную вилочку, левой — нож… и углядела, что Алия держит приборы с точностью до наоборот. Закусив досадливо губу и кожей ощущая на себе снисходительный взор гостьи, юная царица поспешила исправить ошибку. Нож и вилка встретились в пальцах левой руки, скрестились на мгновение… и со звоном скользнули на каменный пол.
— О, мужчина и женщина придут! — ободряюще улыбнулся Мечеслав.
Алия хихикнула.
Находка вздрогнула, словно пронзенная всеми ножами и вилками Белого Света одновременно, локоть ее дернулся — и рыба полетела со стола на колени. Несколько мыслей промелькнули в голове одна за другой:
«Хорошо, что вместе с тарелкой, а то осталось бы на платье пятно».
«Хорошо, что на колени, а не то бы тарелка разбилась».
«Хорошо, что себе, а иначе перед лукоморцами за испорченный наряд их подружки было бы жутко неудобно».
«Хотя если бы целая кастрюля этой рыбы наделась ей на голову… не пачкая платья, конечно… чтобы не было стыдно перед Ваней и Симой… Ну да нет в жизни совершенства, как Сима любит говорить».
Алия, перехватив красноречивый взгляд Находки, в ответ глумливо ухмыльнулась, прикрывшись от Мечеслава бутербродом.
После этого было пролитое вино, разбрызганный жульен, бутерброд, упавший маслом вниз, уроненный на скатерть торт… Казалось, если что-то хотя бы теоретически можно было опрокинуть, прорезать или перевернуть — этим вечером у Находки в руках оно опрокидывалось, прорезалось и переворачивалось. Гостья, хоть и сидела рядом с ней с видом фарфоровой вазы под обстрелом, каждый раз тактично отводила взгляд[13] или ободряюще улыбалась. Но на царицу это почему-то действовало как ведро ворвани на костер, а движения ее становились всё более резкими — со всеми вытекающими[14] последствиями. То и дело она перехватывала взгляд Мечеслава, недоуменно вопрошающий: «Да что с тобой сегодня такое?», а пару раз он даже очень тихо — но недостаточно тихо, чтобы не услышала снисходительно заухмылявшаяся гостья — прошептал: «Да брось ты эти приборы. Ешь, как умеешь!» Но от этого возмущение и обида лишь накатывали с новой силой.
Последним блюдом Собак подал желе. Розово-голубые полупрозрачные домики с россыпью ягод внутри, густо посыпанные сахарной пудрой, стояли перед ними во всей беззащитной красе, чуть дрожа. Поймав на себе насмешливый взор Алии, Находка прикусила губу… и замерла: в голову неожиданно пришла военная хитрость. Не надо спешить и хватать, что попало! Надо всего лишь посмотреть, что и как возьмет Мечеслав — и сделать так же!
Но Мечик, точно специально, отставил тарелку:
— По-моему, я уже наелся на неделю вперед, — откинулся он на спинку стула. — Собак и тетушка Журава — наша повариха — сегодня превзошли сами себя!
— Не знаю, как ваша уважаемая супруга, а я, пожалуй, не удержусь от соблазна, — летописица одарила его искоса томным взглядом и насмешливо воззрилась на Находку.
Та зарделась, как от пощечины и, закусив губу, растерянно оглядела стол: вилки, ножи, ложки, лопаточки всех размеров усеивали поверхность скатерти, словно ужин должен был продолжаться до утра. Собак, поросенок его за ногу!.. Что выбрать?.. Что взять?.. Чем это чудо непонятное едят?!
И тут новая мысль осенила царицу, и она чуть не рассмеялась от облегчения: как она не подумала раньше! Надо всего лишь посмотреть на летописицу, и взять, то что она возьмет — но только внимательно рассмотрев и не торопясь! И пусть утрется, коза безрогая!
Серые глаза, блестя сталью, встретились с зелеными.
Догадавшись, что ход за ней, Алия вскинула брови, едва заметно повела плечом — и демонстративно медленно взяла самые большие нож и вилку. Находка, торжествующе улыбаясь, сделала то же самое.
— Ваше величество, — задержав приборы над архитектурным сооружением кулинарного искусства, улыбнулась гостья царю. — Должна признаться, что ни при каком дворе — а их я повидала немало — мне не довелось получить от ужина такие неповторимые впечатления. Самые необычные ощущения. Ничего подобного я не встречала нигде. Не знала, что такое чудо вообще на Белом Свете существует. Я обязательно опишу этот вечер в своих трудах — пусть узнают все.
И зеленый взгляд встретился с серым, не оставляя сомнения, о ком всё только что было сказано.
Находка вспыхнула, как гроза майским утром, не замечая, что вилка и нож в руках ее соперницы уступили место ложечке, и обрушилась на поданное Собаком блюдо, как караканский конник — на врага. Под яростным натиском тарелка раскололась, куски фарфора и желе брызнули в стороны, и не успел никто и охнуть, как пара дрожащих лепешек загадочным образом изменила траекторию полета, смачно плюхнулась гостье на грудь и съехала в декольте, оставляя широкую розово-голубую дорожку. Алия взвизгнула, взмахнув руками, Находка торжествующе хмыкнула, Мечеслав подскочил, опрокидывая стул — и с салфеткой в руках и извинениями на губах кинулся устранять ущерб.
К тому времени, как он понял свою ошибку, взгляд царицы стал холоднее Ледяного моря — но и его взор метал громы и молнии.
Яростно сунув салфетку в недопротертое декольте летописицы, царь обернулся на жену и прорычал сквозь сведенные гневом челюсти:
— Это было твоих рук дело! Я знаю! Как ты могла!!!
— Н-ничего… н-ничего страшного, ваше в-величество, — дрожа не хуже любого желе тетушки Журавы, слабо бормотала гостья. — Простите меня… я… может… сама провинилась… в чем-то… перед ее величеством… Только скажите, в чем… и я исправлюсь…
«Вы ни в чем не виноваты!» и «Горбатую могила исправит!» прозвучали одновременно. Предпочтя проигнорировать ничью, Алия прижала дрожащими руками к груди салфетку, выдавила из глаза крупную слезу, всхлипнула и продолжила:
— Ее величество ни при чем… не может быть, чтобы какой-то умысел с ее стороны… Она ведь не такая… Я слышала от Ивана и Серафимы, какая она замечательная, добрая и гостеприимная!..
При этих словах оба хозяина страдальчески покраснели — хотя и по разным причинам.
— …Иногда случаются чудеса и похлеще… особенно с желе… Это произошло нечаянно… я уверена…
«Я не уверен!» — полыхнул возмущением взгляд Мечеслава — а Находка упрямо насупилась и выпятила нижнюю губу:
— Не нужны мне ее оправдания.
Царь с шумом втянул воздух через сжатые зубы и тихо выдохнул:
— Мы после об этом поговорим.
И, обращаясь к измазанной сладостью гостье, произнес с полупоклоном:
— Только скажите, как я могу заставить вас забыть пережитое, и я…
Алия нервно хихикнула, и запах ванили и пачулей, будто скрывавшийся где-то в засаде, накрыл его обволакивающим коконом:
— О, ничего страшного, ваше величество. Бывало и хуже…
Мечеслав содрогнулся.
— …Когда я собирала материал о доме Шарлеманей, меня исклевала жар-птица, отчего я провалялась
