- Как, впрочем, и ты сам. За всю жизнь ты не прочитал ни одной пьесы.
- Пускай так... Вот ты нам и расскажешь, чем же хорош старик Уильям, и почему ты его еще не сделал.
- Не надо девочки. У нас есть более важная тема для разговора.
- Мой долг, долг твоего товарища, доставить ее сюда.
- Я сказал - нет.
- Напрасно. Не одобряю... Спорить не буду - дело твое, но не одобряю. Замечательная девочка, надо сказать, благовоспитанная, из хорошей семьи. Ее папа на кондитерской фабрике не последний человек, скажу больше первый! Что с того, что она считает дружище Конга составителем комиксов для воскресного приложения к "Спортивному листку"? Разве у нас нет недостатков? Посмотри на себя! Ну и рожа!
- Иди к черту!
- Ухожу, ухожу, - обиделся Федор, но за столиком остался, продолжая что-то говорить про себя, обиженно размахивая длинными руками.
В "Андромеде" было сумрачно и прохладно, как всегда, как на болоте. Непонятно отчего хорошо думалось. Поль уже и забывать стал, когда ему хорошо думалось в последний раз. Давно, давно, давно, давно, давно... Вот и получается, что болото - отличнейшая вещь! Как жаль, что за повседневными заботами забываешь о совершенно необходимых вещах, без которых того и гляди - загнешься. Например, болото. Почему я издеваюсь над собой, просиживая штаны вместе с этими идиотами на вонючих фешенебельных курортах? Что там хорошего? Вечно пьяный, потный, по горло в грязи! Уверен, что на болоте все было бы по-другому. Например, я где-то слышал, что болотный воздух полезен для здоровья, подлечусь. заберусь в глухую лесную сторожку. Может быть, наконец-то, удастся пожить в свое удовольствие. Бродить буду один, и чтобы вода была слышна при каждом шаге, и чтобы почувствовать свои мускулы, и чтобы землю твердую нащупывать с трудом и верить только в себя... А еще - тяжелый рюкзак за плечи, и каждые два часа - глоток джина, как лекарство. Может быть и удастся избавиться от проклятого тумана в башке.
Значит, прав был таксист, жизнь действительно зародилась в болоте, и люди произошли вовсе не от обезьян, а от добрых зеленых лягушек. Жаль, что они порастеряли большинство своих достоинств, доверчиво связавшись с эволюцией. Ходят теперь на задних лапках. Перед кем, спрашивается?
Только скучно там будет, на болоте, девочек ведь днем с огнем не найдешь.
- Скучно, - сказал Федор и плеснул себе и Полю джина. - Проклятые порошки! Это из-за них моя жизнь не удалась! Не для меня это, вот что я думаю. Чем больше стараюсь, тем хуже выходит, разве я виноват, что у меня их организм не держит! А шеф требует - никакого тебе, говорит, продвижения по службе не будет, если отказываешься. Как будто я не понимаю! Только не могу я - не могу.
Он замолчал, потом расплылся в улыбке и попросил:
- Расскажи мне что-нибудь?
- Что же мне тебе рассказать?
- Что-нибудь. Чем ты сейчас занимаешься?
- Пью с тобой в "Андромеде".
- Нет.. Что ты сейчас пишешь?
- Рекламы для телевидения.
- Опять не так. Что ты пишешь серьезное?
- Серьезное? Зачем?
- Перестань крутить! Запираться бессмысленно, а скрывать что-нибудь от друга грешно.
- Ты веришь в бога?
- Я? Нет, конечно, это я так, к слову пришлось. А бога нет.
- А вот это ты напрасно. Наш Создатель проделал большую организационную работу, и недооценивать его просто глупо. Другое дело, что его моральные критерии несколько отличаются от наших, так что инакомыслие ему, пожалуй, пришить можно, но разве это повод, чтобы отрицать его существование?
- Ты что это? В бога, что ли, веришь?
- Понимаешь, верить и не верить - вещи одного порядка.
- Однако...
- Верю я или не верю - дело моей совести и касается только меня. Пожалуй, я скоро займусь организацией самой реакционной и самой консервативной и догматической секты в истории человечества, если, конечно, это не будет слишком скучно и утомительно.
- Ты это серьезно?
- Как никогда. Разве я не говорил, что у меня было Видение, и Господин Агнец раскрыл мне планы нашего Вседержателя относительно человеков, а заодно и смысл его, Господа нашего, существования?
- Так я тебе и поверил!
- Создатель наш не настолько глуп, чтобы рассчитывать на веру людишек, поэтому Агнец привел мне соответствующие доказательства, удостоверяющие истинность Видения.
- Вот как? Ну-ка, ну-ка!
- А стоит ли? Ведь сказано: не мечите бисера перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами и, обратившись, не растерзали вас.
- А вот хамить бы не надо.
- Ладно... Слушай дальше...
- Иисус Христос, оказывается, писатель. Не знаю, прилетел ли он к нам на тарелке и, увидев всеобщий развал, принялся собирать материал о самом бестолковом мире во Вселенной, может быть, мы куклы, с помощью которых он моделирует интересующие его эпизоды, а может быть, то, что мы называем жизнью, всего лишь более или менее удачные страницы многотомной эпопеи убогого калеки и наркомана, реализованные в каком-нибудь пространстве литературного бытия.
- Не получается у тебя сегодня, - перебил его Федор. - Скучно.
- Правильно. Истина всегда скучна. Нет тайны, нет и привлекательности. Аксиома.
- Так уж сразу и истина! Почему?
Поль на минуту задумался.
- Во-первых, мне это нравится. Во-вторых, разве это не разрешает самый мучительный в истории человечества вопрос - почему Богу так откровенно наплевать на людей? Подумай сам, что делать писателю, если все его герои честны, добры, счастливы, обеспечены? В этом все дело.
- Обидно как-то, ты не находишь?
- Почитай библию, славно написано, надо сказать. Там доказательств навалом. Разве не сказал Иисус: "Не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст моих"?
- Но почему писатель? - упорствовал Федор. - Человек пришел, устроил цирк, костюмированный утренник, как ты любишь говорить, и при этом, кстати, не написал ни единой строчки. С тем же основанием его можно считать рок-певцом!
- "Потому говорю людям притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют..." Балда, разве не ему мы обязаны появлению библии, величайшей в истории человечества книги!
- Но не он же ее написал!
- Идиот, что же по-твоему, если я напечатаю на машинке что-нибудь антиконституционное - ее поволокут в каталажку?
Поль раскраснелся, его голос, обычно тихий, набрал силу и гремел теперь на весь зал:
- "За всякое слово, которое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься.."
Федор засмеялся:
- Это уже не писатель. Критик.
- Не перебивай. "Если кто скажет слово на Сына Человеческого (то есть, писателя), простится ему, если же кто скажет на Духа Святого (понимай, как творчество, вдохновение), не простится ему ни в семь веков, ни в будущем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
