– Еще бы! – ответил я восхищенно и слегка поклонился ламе. – Я многим вам обязан, Учитель, и очень вам благодарен. Вы дали мне второе рождение. Вы – мой духовный отец.
– Всегда к твоим услугам, ученик, – шутливо отозвался Учитель и поклонился мне в ответ.
В катманду
Буддизм исповедуют около 11 % непальцев. Возможно, эта цифра значительно больше, так как многие непальские буддисты регистрируют себя как индуисты по политическим соображениям. В северных районах, где я провел большую часть своей непальской жизни, преобладает тибетский буддизм. Бодхнат считается его основным центром.
Я прибыл в столицу Непала на четвертый день ближе к полудню, пешком проделав путь примерно в восемьдесят километров. Затем меня подвезли на телеге тибетские монахи, которые везли в монастырь в Катманду тангки с мандалами и изображением Будды.
Город походил на большой оживленный улей. Он встретил меня пестротой восточной экзотики и оживленным движением. После долгого уединения мне было здесь немного непривычно.
Одна из главных достопримечательностей города – древняя ступа Боднатх. Она расположена на небольшом возвышении, спускается сверху вниз террасами, на каждой из которых стоят также маленькие ступы. Сооружение окружено оградой, на которой по всей окружности расположены молитвенные барабаны. Таким образом, ступу можно обходить как вокруг ограды, вращая барабаны, так и по террасам каждого уровня.
С верхнего яруса шли грубые ступени, обрывающиеся за несколько метров над террасой, – по этим ступеням спускается дух.
Ашрам в Непале
Так как был день, то и людей, преимущественно туристов, возле ступы тоже оказалось немало. Многие обходили ступу по часовой стрелке. Говорят, это полезно. Одни читали молитвы, другие были погружены в себя, третьи просто совершали прогулку и разговаривали друг с другом. Ламы оживленно обсуждали свои проблемы. Давшие обеты ползали вокруг ступы, совершали поклоны и простирались ниц, отмечая раковиной место, которого коснулся лоб, чтобы встать на него, делая следующий поклон.
Я устроился неподалеку, сев в позу лотоса, и стал ждать. Учителя здесь пока не было. Когда он находился поблизости, я всегда его чувствовал.
Не так уж много людей крутили барабаны вокруг ограды – как правило, новоприбывшие делали несколько энергичных движений, а потом продолжали гулять. Иногда случайный прохожий резко запускал несколько барабанов и уходил от ступы. Многие крутили ручные барабанчики с молитвой. Нередко здесь появлялись процессии самых различных школ и религий, они ходили вокруг ступы, трубя в трубы и исполняя песни.
Я огляделся по сторонам. Здесь я был впервые, и потому для меня все было интересно и необычно. Группа каких-то туристов поставили палатку прямо на террасе ступы. Внизу между оградой и ступой стояли несколько маленьких храмов и крытая площадка для церемоний. Сейчас там стояло много монахов, которые пели и играли гимны. Временами они раздавали пакеты с продуктами, которые доставались бродягам и ребятишкам. Вокруг ступы по кругу расположились четырехэтажные дома с магазинами, сувенирными лавками и ресторанами. Прямо на площади находились красивый индийский храм и вход в большой монастырь. За ступой располагались многочисленные монастыри, которые протянулись на несколько километров. Принадлежали они четырем основным школам тибетского буддизма.
Ко мне подошел американский турист с фотоаппаратом и что-то у меня спросил по-английски.
Я ничего не понял, но, настроившись на его энергетику, догадался, что его интересует история моего духовного искательства. Очевидно, по моей обветшавшей одежде он принял меня за европейского буддиста-аскета. Мне неоднократно приходилось встречаться с американскими туристами в Непале, и меня поражала их самоуверенность: они почему-то считали, что все должны понимать их язык.
Американец сфотографировал меня и вскоре потерял ко мне интерес.
И тут я почувствовал присутствие своего Учителя.
– Юрий, я тебя жду в монастыре, – позвал он меня.
– Я иду, Учитель, – мысленно отозвался я.
Я знал, куда мне нужно идти. Духовная связь с Учителем всегда была очень явственной, я мог бы найти его даже с закрытыми глазами.
Я направился в сторону монастырей, которые находились за ступой. Вскоре я прибыл на место. Я совершенно четко осознавал, какой монастырь мне нужен, мое шестое чувство безошибочно подсказывало мне направление.
У ворот меня ожидал молодой монах.
– Вы Юрий, ученик ламы Анагарики Ринпоче? – спросил он меня на непальском.
– Да, – ответил я.
Он сделал мне знак рукой, чтобы я следовал за ним. Мы вошли в просторный внутренний двор. Здесь было много цветов. Было чисто и ухожено – монахи строго следили за порядком в монастыре.
Монах проводил меня в левое крыло комплекса, провел длинными коридорами и впустил в маленькую полутемную келью. Свет пробивался в узкое окошко, похожее на бойницу.
Проводник предложил мне чистую одежду, лежавшую на ложе.
– Лама примет вас позже. А пока можете принять душ. Он находится дальше, в конце коридора. В три часа у нас трапеза, я позову вас.
Он удалился, поклонившись мне. Я ответил ему таким же поклоном.
Я последовал совету монаха принять душ. Его наличие в буддийском монастыре необычайно меня порадовало. Духовность духовностью, а от благ цивилизации и куска мыла отказаться было трудно. Весь год моим душем были только холодные горные ручьи и водопады.
Искупавшись, я надел свежую одежду, в какой здесь ходили все здешние обитатели. Монах, как и обещал, зашел за мной в три часа и проводил в трапезную монастыря. Остальные монахи встретили появление незнакомца вполне дружелюбно. Тибетские буддисты всегда были приветливы и гостеприимны. Тем более они, наверное, понимали, что я не совсем обычный гость.
Угощали чечевичной кашей и каким-то блюдом из овощей. В конце трапезы ко мне подошел все тот же молодой монах и сообщил, что лама ждет меня.
Встреча с Учителем
Лама Анагарика Ринпоче ждал меня в комнате для медитаций. Монах открыл передо мной двери, и я вошел внутрь. Рядом с Учителем на циновке сидел незнакомый мне лама, очень старый.
Учитель поднял на меня глаза.
– А-а, Юрий, – его лицо озарилось приветливой улыбкой.
Я долго не виделся со своим Учителем и очень был рад встрече с ним. Я опустился на колени и низко поклонился, коснувшись пола лбом.
Затем выпрямился и устроился на циновке, скрестив ноги.
– Я очень рад тебя видеть, Юрий, – сказал Учитель. – Вижу, что время, проведенное в отшельничестве, не прошло для тебя даром. Ты многое понял, стал мудрее. В тебе окреп дух. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что это было необходимо тебе?
– Да, Учитель, – ответил я. – Я год провел в размышлениях и медитациях, и, мне кажется, я постиг суть жизни. Я понял, что все живое на Земле взаимосвязано и живет в непрерывной гармонии. Это таинство жизни, которое трудно передать словами.
– Это замечательно, Юрий. Я горжусь твоими успехами, – Учитель улыбнулся и повернулся к старому ламе. – Хочу познакомить тебя с ламой Шри Таминой Ринпоче. Когда-то я рассказывал тебе о нем, помнишь?
Престарелый лама кивнул мне головой. Я поклонился так низко, насколько мне позволяла поза. Разве я мог забыть Шри Тамину Ринпоче?! Он был живой легендой, культовой фигурой для всех монахов и тех, кто ищет духовного совершенства. Лама был бодхисаттвой – человеком, достигшим просветления, но вместо перехода в нирвану выбравшим обучение других достижению просветления. Видеть его воочию для меня было большой честью.
– Тебе пришлось многое пережить и пройти множество испытаний, – говорил Учитель. – Но это только закалило твой дух и твое стремление. Ты радуешь нас своими успехами, Юрий. Но впереди тебя ждет еще много трудностей. Тебе предстоит выполнить важную миссию. Лама Шри Тамина Ринпоче тебе всё объяснит.
Я приготовился слушать.
– Юрий, ты хорошо усвоил уроки, которые тебе преподавали твои Учителя, – сказал Шри Тамина. Его голос был сухим и слабым. Он говорил так, будто каждое слово давалось ему с большим трудом. – И настало время применить твои знания на деле. Тебе необходимо вернуться назад на Родину, туда, где твое слово и твои дела будут нужнее всего. Мир тонет в серости бездуховности и невежества, и, что самое опасное, появляются новые лжепророки, которые ведут человечество к краю пропасти. Наша цивилизация на протяжении всей своей истории претерпевала периоды процветания и полного упадка. Сейчас мы приближаемся к очередному витку духовного разложения. По нашим предположениям, он будет самым страшным. Мы видим это. И этого нельзя допустить. Мы можем влиять на ход истории. А она показывает нам, что полный упадок начинается с нравственного регресса.
Старый лама немного помолчал, затем продолжил:
