— Но это настолько трудно. Я думала, что мы наконец станем полноправными партнёрами. Казалось, что она стала больше доверять мне. Она меньше уже отправлялась на миссии в одиночку. Я думаю, что Йода поговорил с ней насчёт меня. Но теперь я вновь пришла к тому, что она уходит обронив мне лишь несколько слов.
Если бы Куай-Гон сделал то же самое, Оби-Ван понимал, что был бы расстроен также как и Бент. Возможно, даже больше. Он был с Куай-Гоном дольше, чем Бент была с Таллой. Их отношения выдерживали многое. Бент была в более трудной ситуации. Талла была доброй и остроумной, но всегда держалась несколько в стороне.
— Требуется годы, чтобы развилась такая связь, как у меня и Куай-Гона, — заверил её Оби-Ван, — единственная вещь, которую я могу посоветовать — это терпение. Также, как и ты мне когда-то советовала это.
— У меня нет шанса сблизиться с Таллой, — сказала Бент, — я почти всегда в Храме одна.
Оби-Ван немного понимал её. Впервые за долгое время, он не знал то, о чём думал его Учитель.
Со дня, когда Талла улетела, встревоженность Куай-Гона лишь углубилась. Оби-Ван видел это. Его учитель продолжал заниматься физическими упражнениями в Храме, без перерыва. Он занимался с Мастерами Джедаев, совершенствуя своё боевое искусство, тренируя свою силу и выносливость. Оби-Вану даже приходилось напоминать ему об ужине. Куай-Гон был утомлён и измотан.
— В наших отношениях с Куай-Гоном тоже появилась некоторая дистанция, — сказал Оби-Ван, — я не понимаю этого, но знаю, что все наладится. Куай-Гон сказал мне, что каждый из нас ещё и индивидуальность. У нас могут быть заботы и беспокойства, которые уникальны только для нас. Мы не можем ожидать того, что каждый всегда поймёт другого. Связь тоже зависит от этого.
— Но что важно для укрепления связи с Таллой, — спросила Бент. Её серебристые глаза взглянули на него.
— Доверие, — ответил Оби-Ван, — она — Джедай.
— Предполагалось, что миссия будет короткой. Два, самое большее три дня, — встревожено сказала Бент, — а прошло уже почти две недели.
Оби-Ван положил руку на плечо Бент. Он не мог помочь ей словами и лишь наделся, что его присутствие что-то значило.
Куай-Гон старался забыться в тренировках. Когда он утомлял своё тело в занятиях, то этим на короткий срок он отодвигал своё беспокойство. Но прошла ещё неделя и тяготящее его чувство, что Талла действительно нуждалась в нём, лишь укреплялось. Она выходила на связь с Советом. Это не было необычным. События могли развернуться таким образом, что связь бы стала невозможной. Йода сказал ему об этом с не обычной строгостью, что Совет не волнуется.
Он был единственным, кто волновался. Но значило ли это, что он был неправ?
Все, что он мог видеть, были её глаза. Обычно они сверкали подобно зелёным кристаллам, в котором есть золотые вкрапления. Теперь же они были чёрные погасшие, в которых было страдание.
Когда она увидела его, то глаза вспыхнули к жизни. «Уже слишком поздно для меня, дорогой друг», — сказала она.
Куай-Гон проснулся в холодном поту. Он положил руку на сердце. Видение наполнило его болью. Однако боль была лишь временной. Он сконцентрировался, чтобы успокоить сердцебиение.
Только боль была временной. И она уже исчезала. Но видение — видение было реальным. Он свесил ноги с кровати. Достаточно, сказал он себе. Достаточно попыток убеждать себя, что видение пришло из-за его беспокойства о Талле, оно более чем реальное. Достаточно уважения, чтобы выполнить её просьбу оставить её. Достаточно!
* * *
Он ждал пока члены Совета соберутся вместе для короткой встречи. Тогда он сам пошёл к залу Совета. Он столкнулся с Оби-Ваном, когда тот шёл на завтрак. Его падаван знал, что Куай-Гон принял решение. Оби-Ван смотрел на него озадаченно.
— Я направляюсь в зал Совета, — сказал Куай-Гон.
— Талла?
Он кивнул.
— Я пойду с вами Он собирался спорить, но увидев решительный взгляд Оби-Вана, согласился. Они пошли вместе.
В этот раз, Куай-Гон спросил разрешения войти в зал Совета, подождал. Ему было нужно, чтобы Совет был на его стороне. Разрешение было получено.
Он вошёл в зал, Оби-Ван отошёл чуть в сторону.
— Я хочу сообщить Совету, что я следую за Таллой к Новому Апсолону, — сказал он без каких-либо предисловий.
— Что является причиной для таких действий? — спросил Мэйс Винду. Он приложил друг ко другу свои длинные пальцы и нахмурившись смотрел на Куай-Гона.
— Талла обещала связываться с Советом. Она этого не сделала. Прошло уже более трех недель с тех пор, как она улетела. Она сказала, что вернётся меньше чем за неделю.
— Рыцари Джедай не обязаны следовать графику, — ответил Мэйс Винду, — и каждая из миссий определяет свою временную продолжительность. Члены Совета не обеспокоены.
— Но я…, — твёрдо заявил Куай-Гон.
— Закончить миссию в одиночку просила Талла, — ответил Йода, — лучше всего для неё это, мы думаем.
— Я старался выполнить её пожелания, — сказал Куай-Гон, — но я чувствую, что ей угрожает опасность. Я видел это.
— Видение? — спросил Йода, — знаете ли вы, что видения могут увести нас очень далеко и управлять нами.
— Они должны вести меня, — сказал Куай-Гон.
— Вы знаете, что можете разрушить тайну миссии Таллы, — сказал Мэйс Винду, — возможно она уже на пути сюда. С нею могут быть и близнецы. Мы будем ждать её выхода на связь.
— Я не буду, — сказал Куай-Гон.
Йода переглянулся с Мэйсом Винду. Было ясно, что они были удивлены и рассержены.
— Отмечаем мы, что ваше беспокойство за Таллу за эти годы, с тех пор как она ослепла, — сказал Йода, — естественное оно. Но не хорошо для неё оно. Найти свой собственный путь она должна.
— Я последую за Таллой на Новый Апсолон, — настаивал Куай-Гон.
— Куай-Гон, — предупредил Мэйс Винду, — вы не слышите нашего решения. Ясно, что вы приняли решение и не колеблетесь в нём. Это не наш способ. Вы не слушаете мнение других, это не похоже на Джедаев.
Куай-Гон не сказал ничего. Он не стал бы спорить с Мэйсом Винду. Но и не оставил бы свой план.
— Вы должны прислушаться к мнению других. Мы находимся в Совете, потому что наше видение более широкое, чем у любого Джедая.
Куай-Гон нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
— Я трачу впустую время, — сказал он.
Оби-Ван поражённо смотрел на него. Куай-Гон знал, что он был груб, но он был твёрд в решении оставить Храм. Вне зависимости от того, что сказал бы Совет.
Мэйс Винду выглядел.
— Совет с нами тратит ваше время впустую? — он указал пальцем на Куай-Гона, — знайте, Куай-Гон Джинн. Если вы отправитесь на поиски Таллы, то вы сделаете это вопреки нашим рекомендациям и решениям.
Это было самым сильным осуждения Мэйса, за исключением того, что Винду мог запретить делать это. Куай-Гон кивнул. Он повернулся и оставил зал, Оби-Ван пошёл за ним по пятам.
Куай-Гон не остановился и немедленно отправился в турболифт. Оби-Ван едва догнал его, чтобы сопровождать его.
— Я никогда не видел, что вы действовали столь вызывающе. Оби-Ван провёл рукой по волосам, — вы бросили вызов Мэйсу Винду.
Турболифт открылся. Куай-Гон пошёл дальше.
— Куай-Гон, подождите. Разве вы не можете поговорить со мной?
Он остановился и повернулся. Лицо его падавана было обеспокоено. Он мог видеть, как глубоко обеспокоило его учителя видение. Оби-Ван не понимал, как видение могло повлиять так глубоко, что реальный мир как будто перестал существовать. Куай-Гон должен был найти Таллу. Он должен был увидеть её, коснуться её рук. Он должен был знать, что она жива.
— Вы отправитесь на Новый Апсолон сегодня? — спросил Оби-Ван.
— Как только я найду транспорт.
— Тогда я пойду, соберу наши вещи, пакеты питания и встречу вас на посадочной платформе.
Куай-Гон вздохнул, чтобы собраться.
— Нет, падаван, — сказал он настолько мягко, как мог, — ты должен остаться здесь. Я не могу просить тебя, чтобы ты бросил вызов Совету, защищая меня.
— Вы не просите меня, — сказал Оби-Ван, — — У тебя есть причины остаться.
— Я не буду отсутствовать долго.
— Именно также сказала Талла.
Куай-Гон опять вздохнул.
— В отличии от Таллы, я буду держать связь с тобой. Я позову тебя, если буду нуждаться в тебе, — он выдержал пристальный взгляд Оби-Вана, — ты знаете, что я буду.
Оби-Ван не изменил свой пристальный взгляд. Куай-Гон видел, что его падаван не понимает. Но все же он бы не отступил.
— Моё место с вами, — сказал Оби-Ван.
Куай-Гон глубоко вздохнул.
— Тогда позволь нам отправиться.
Глава 4
Перед посадкой на Новый Апсолон, Куай-Гон и Оби-Ван сменили свои одеяния Джедаев на обычную одежду путешественников. Закрытая лёгкая одежда, тёмные брюки, заправленные в ботинки. Куай-Гон стремился к тому, чтобы носить капюшон. Он не думал, что кто-то на планете помнит его в лицо, но рисковать он не хотел.
Они отметились в регистрационном реестре прибывающих в пригород столицы, также называющийся Новый Апсолон. Город был большим, простирающимся на многие километры. Другая часть планеты была отведена для промышленных разработок серого камня, который использовался для строительства большинства зданий. Было также несколько маленьких городов и деревень, но большинство населения предпочитало жить в изобилующей столице.
