Рейтинговые книги
Читем онлайн Последний оплот - Уоррен Мерфи

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 29

Туловище продвигалось медленно, словно метроном, который вот-вот остановится. Римо глубоко вдыхал воздух, набирая побольше кислорода в легкие. Ноги были расслаблены, но тем не менее оставались в постоянном движении. Они не столько боролись с земным тяготением, устремляясь вместе со всем телом вверх, сколько игнорировали это самое тяготение, существуя в мире, где особое время и пространство.

Снова кончики пальцев коснулись очередной металлической конструкции, снова раздался характерный звук, затем подтянулись ноги, а потом, в соответствии с заведенным ритмом, руки поднялись над головой.

Римо почувствовал холод – первый признак того, что он уже находится достаточно высоко. Он решил и сам немного охладить свое тело, дабы его температура и температура окружающей среды оказались в определенном соответствии. Он умел это делать. Далеко внизу под ним серели кварталы Парижа и чернела паутина проводов.

Римо снова протянул руки вверх и коснулся кончиками пальцев влажной поверхности горизонтальной металлической перекладины. Потом еще более медленным движением он подтянулся на уровень этой балки. Тут главное было не торопиться. Спешка могла все погубить. Разрушить его единство с этой конструкцией. Так горнолыжник, стрелой промчавшийся по крутому склону, торопится в отель, чтобы поскорее похвастаться своими успехами, и, споткнувшись на ступеньках, ломает себе руку. Нет, главное – не торопиться. Поспешишь – людей насмешишь.

Римо перебросил тело через балку и оказался на небольшой площадке. Он стоял на верхушке Эйфелевой башни и смотрел на раскинувшийся внизу Париж.

– Никто не предупреждал, что башня насквозь вся проржавела, – проворчал Римо. – Впрочем, эти французишки кладут тертый сыр в картошку... Разве можно ожидать от тех, кто ест картошку с сыром, что они станут беречь башню от ржавчины?

Собеседник Римо уверил худощавого, с широкими запястьями американца, что он прав. Совершенно, абсолютно, несомненно прав.

Француз знал, что у Римо сильные руки, потому что только их он мог толком и разглядеть, болтаясь вверх ногами над городом Парижем.

Римо промолчал, и тогда француз добавил еще несколько «совершенно верно» и «сущая правда», отчего его аккуратная бородка клинышком запрыгала вверх и вниз.

– Я уже лет десять не ел картошки, – заметил Римо. – Но когда я угощался этой едой, никакой сыр я туда не клал.

– Да, да, только американцы знают, как правильно питаться, – отозвался француз, в поле зрения которого появилась худая фигура Римо, потому как налетел порыв ветра, болтающееся туловище француза повернулось в воздухе, и подвешенный увидел краем правого глаза крепкую руку Римо, обнявшую его за шею.

Римо кивнул и сказал:

– А бифштекс? Помнишь бифштекс?

Француз уверил последнего Римо, что готов лично отвезти его в дюжину, нет, даже в две дюжины ресторанов, где тот может отведать самый лучший, самый сочный, самый нежный бифштекс. Один бифштекс, два бифштекса, десяток бифштексов, стадо бифштексов, ранчо бифштексов...

– Я и бифштексов больше не ем, – отозвался на это Римо.

– Я вам обеспечу все, что вы только пожелаете, – с жаром пообещал француз. – Можем отправиться прямо сейчас. Куда только скажете. Полетим в моем личном самолете. Только втащите меня на башню. Необязательно даже на площадку. Мне бы только оказаться в непосредственной близости от перил. А я уж как-нибудь спущусь сам. Я видел, как вы ловко карабкались...

Француз судорожно сглотнул и попытался изобразить на лице улыбку. У него был вид очищенного волосатого грейпфрута.

– А лететь вниз даже легче, чем лезть наверх, – согласился Римо. – Хочешь попробовать?

Он разжал руку, и француз, пролетев в воздухе пять футов, упал на металлическую перекладину. Он попытался зацепиться за нее, но его руки, не выполнявшие работы более тяжкой, нежели поднятие ведерка со льдом для бутылки рома или шампанского, не могли удержать тяжесть туловища. Француз чувствовал, как мокрые хлопья ржавчины отделяются от перекладины и летят вниз. Его руки, которые не держали ни грамма из тех сотен килограммов героина и кокаина, которые он экспортировал из года в год, не выдерживали такой нагрузки. Его ноги, которые служили ему для того, чтобы из машины попадать в дом и из дома в машину, тоже не соответствовали поставленной задаче.

Француз отчаянно пытался закрепиться на перекладине, но несмотря на все усилия, у него ничего не вышло, и он почувствовал, как ноги его оказались над бездной. Француз разинул рот и издал такой вопль, какой издает свинья, столкнувшаяся с овцой на скорости шестьдесят миль – или сто километров – в час.

Внезапно рука американца снова ухватила его за шею, и он оказался в метре от Эйфелевой башни, над Парижем.

– Ну, видишь? – спросил его Римо. – Если бы не я, ты бы полетел вниз. А я вовсе не хочу, чтобы это случилось. Я хочу сбросить тебя туда сам.

Француз побледнел, и дули его ушла в пятки.

– О-хо-хо-хо! – выдавил он из себя, стараясь не шевелиться. – Вы всегда шутите. Ох и забавники вы, американцы!

– Нет, – отрезал Римо. Он закончил вычищать ржавчину из-под ногтей левой руки и теперь перехватил этой рукой француза, а сам стал освобождать от ржавчины ногти правой руки.

– Очень ух вы крутые ребята, американцы, – пробормотал француз. – Одни такие весельчаки зажали мне пальцы ящиком стола... Но когда я дал им то, что они хотели... Я и вам дам кое-что... Отдам часть своего бизнеса, только оставьте меня в покое. Сколько хотите? Половину? Все?

Римо покачал головой и снова начал карабкаться по металлическим переплетениям.

Француз залопотал что-то в том смысле, что, дескать, всегда был верным другом Америки. Римо не слышал его, потому что думал совсем о другом. Он сосредоточился на том, чтобы слиться воедино с рыжим осыпающимся железным каркасом – он двинулся вверх, то сгибая, то выпрямляя ноги и одну руку.

Он пытался выбросить из головы сетования на то, что никто не предупредил его о ржавчине. Он старался не злить себя мыслью о том, каким легким делом казалась кое-кому эта операция. Его задание состояло в том, чтобы припугнуть французских торговцев наркотиками. Но американское правительство не могло назвать имена виновных, речь шла только о подозреваемых. А это означало, что министерство финансов, управление по борьбе с наркотиками и десяток других организаций будут лезть из кожи вон, чтобы добыть и предъявить доказательства вины тех или иных лиц. Ну а от ЦРУ было мало толку, потому что они слишком много времени тратили на то, чтобы удостовериться: не расстегнулась ли собственная ширинка. А уж операциями за рубежом им заниматься было и вовсе недосуг.

Поэтому все замыкалось на нем, Римо, и он решил упростить все сложности путем прямого и пристрастного допроса.

Раскалывайся или... погибай. Простая тактика, но действенная. Вот так Римо и вышел на крупного наркодельца, француза с бородкой клинышком.

А француз все говорил о том, как Америка помогала его родной стране в годы первой мировой войны, когда Франция рухнула после первого же выстрела немцев.

Когда Римо добрался до второго туристского уровня Эйфелевой башни, закрытой для посещения на ночь, француз в его руке уже стал вспоминать, как Америка помогала его родной стране в годы второй мировой войны, когда глупые французы прятались за линией Мажино и играли в безик, а силы вермахта сначала обошли их с тыла, а затем и победили.

Когда Римо преодолел половину расстояния до третьего уровня, а башня сделалась гораздо круче, француз выказал полнейшую солидарность с Америкой в сражении за цены на нефть.

– Франция – верный партнер Америки, – заявил француз. – Мне нравятся очень многие американцы. Спиро Агню, Джон Коннели, Фрэнк Синатра...

Римо взглянул на Париж во время короткого привала на своде, расположенном над третьей площадкой обозрения на высоте девятьсот пятьдесят футов над уровнем моря.

Ночь выдалась ясная, и французская столица была залита огнями квартир, кафе, театров, дискотек и офисов. Казалось, в Париже горели все возможные огни. Нет, здесь и речи не могло быть об энергетическом кризисе, с какой стати – когда французские политики обшарили все карманы и перецеловали все задницы!

Торговец наркотиками запел песнь «Янки Дудль». Римо подождал, пока тот споет «...и в шляпу воткнул перо» – и отпустил его.

Наркобизнесмен врезался в землю, не успев закончить соло.

Гулкий удар тела о землю заставил прохожих поднять взоры на башню. Они увидели только человека на второй площадке, который напоминал ночного сторожа. Он тоже смотрел наверх. Несколько секунд спустя «ночной сторож» продолжил свой обход, а прохожие сосредоточили все внимание на разбитом всмятку человеке на мостовой.

Ночной же сторож, насвистывая «Братец Жак», спустился по ступенькам, перемахнул через железный забор высотой в восемь с половиной футов и растаял в толпе.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 29
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Последний оплот - Уоррен Мерфи бесплатно.

Оставить комментарий