Через полчаса большая волна немного стихла и мы могли посмеяться над нашими злоключениями, которые в общем и целом не причинили никому большого вреда, если не считать нескольких синяков. Как объяснил нам капитан, подобные сюрпризы в этих местах — явление настолько обычное, что они мало кого трогают, однако время от времени здесь случаются и серьезные землетрясения.
— Соломоновы острова — не коралловые атоллы или скалистые рифы, хотя своим существованием они в значительной мере обязаны кораллам, — продолжал капитан. — На северной оконечности этой территории есть вулканы на Бугенвиле и Новой Британии; а на юге в северных районах Новых Гебрид два действующих вулкана Лопеви и Амбрим. В группе островов Санта-Крус (на одноименном островке) возвышается вулкан Тинакула. Это — безукоризненной формы конус, верхушка которого тонет в облаках дыма; по его склонам стекают в море потоки лавы. Ночью островок представляет незабываемое зрелище: раскаленная лава ярко озаряет его, и Санта-Крус виден в радиусе десятков миль. На Соломоновых островах попадаются фумаролы[7] и горячие источники. Островки Торрес, окруженные хорошо сложившимися коралловыми барьерами, возникли, видимо, в результате сотрясений морского дна. Западные берега Улавы, острова, на который мы направляемся, круто и обрывисто возвышаются над морем, а скалистые утесы и коралловые рифы кое-где изрезаны стекающими с гор потоками. Восточная сторона острова более доступна, море здесь спокойнее и мельче, а кругом очень красивые песчаные берега и заливы. Согласно древним легендам, этот остров выловил из моря Поро ва’и хенуа (Тот, кто выловил страну) — великан с Малаиты, который, сидя на скалах, ловил рыбу. Легенда эта со всей очевидностью доказывает, что остров Улава появился в результате тектонических толчков на дне моря.
— Значит, при первом же землетрясении Улава может погрузиться в морскую пучину, а с нею и мы, — простонала я.
— Для таких опасений нет оснований! — воскликнул капитан. — Было уже несколько больших землетрясений, однако Улава остался невредим. Мы подходим теперь к большому острову Мала, или Малаита. На восточной стороне Малаиты нет отлогих берегов: либо прибрежные скалы тянутся непрерывной цепью вдоль всего побережья, либо из морской глубины выступают коралловые рифы. Зато западная сторона может похвастать несколькими лагунами и заливами, защищенными островками, а кое-где можно найти и чудесные песчаные пляжи. Но Малаита, подобно Флориде, также пострадала от тектонических толчков, в результате которых образовались узкие каналы, отделяющие от нее большие участки суши. Канал между Малаитой и Марамасике имеет в длину двадцать восемь миль и пригоден для плавания небольших судов и местных лодок. Северное устье канала имеет несколько миль в ширину, но изобилует маленькими островками, а его берега покрыты мангровыми лесами. Южная же оконечность канала узка, в его глубоких водах полно подводных скал…
— И все-таки мы плывем туда? — вскрикнула я с притворным испугом. — Ведь в этом канале ваш катер, чего доброго, разобьется о скалы.
— Не бойтесь, мисс Энн, катер крепок, и ему не страшны подводные рифы. А впрочем, если мы и утонем… то неподалеку находится Аид[8] Южных Соломоновых островов, где нас примут с подобающими почестями! — засмеялся капитан.
— Аид на Соломоновых островах? Это любопытно! — вмешался в разговор Анджей.
— Меланезийцы прозвали островок Малапу — Кела ни мате, то есть Местом упокоения усопших, что приблизительно соответствует мифическому Аиду. Малапа, или Марала, находится на южной оконечности острова Гуадалканал. Жители Саа называют окружающую их группу островков и коралловых рифов На’ она Кела, причем свято верят тому, что раз в год туда направляются рыбы бониты со своими опекунами, чтобы доставить душам умерших рыбаков сорванные с их удочек крючки. Знаете ли вы, что Гуадалканал, и особенно западная его сторона, изрезан высокими горами, вершины которых достигают двух с половиной тысяч метров? Даже теперь, после войны, эти горы окружены ореолом таинственности. Согласно верованиям и преданиям меланезийцев, в горах Попоманасиу обитают поросшие длинным волосом дикари Муму, у которых вместо ног толстые пни.
— Но ведь война должна была опровергнуть все эти сказочные верования! — воскликнул Анджей, а затем, обращаясь к моему отцу, добавил — Видно, немало еще подобных вымыслов мы найдем в преданиях и легендах меланезийцев.
Папа замахал рукой, словно прогоняя приставшую к нему назойливую муху. В этот момент на палубе закричали матросы. Капитан бросился из кубрика, а я устремилась за ним. Я была немало поражена, увидев подошедшего к перилам кока, который размахивал тяжелым железным гарпуном. Рядом с ним стояли полуобнаженные местные жители и глядели вниз через борт. Когда я подбежала к ним и тоже глянула вниз, то увидела чудовищного ската, бьющего по воде своим длинным, крысиным хвостом. Чудовище, казалось, не плыло, а неслось по поверхности моря, словно парящая в воздухе птица. Спереди у него были два щупальца или рога, которыми скат придерживал какую-то довольно крупную рыбу. Тут он внезапно нырнул, а затем взвился вверх, стрелой пролетел расстояние в несколько десятков шагов и с сильным всплеском упал в море, подняв огромный столб воды, которая тысячами струек, словно фонтан, стекла обратно в море. Через мгновение после исчезновения ската остался лишь пенистый след на воде.
Кок, проклиная все на свете, ретировался на камбуз, а матросы буквально покатывались со смеху над незадачливым ловцом. Стоявший около меня капитан взволнованно проговорил:
— Вы видели морского дьявола — огромного шестиметрового ската. Мы встречаем его довольно часто в наших водах, но все усилия кока выловить ската остаются тщетными. Эта тварь весит, вероятно, две или три тонны, но она необычайно ловка и чрезвычайно живуча…
Я прослушала только половину пояснений капитана, так как мое внимание привлекла синеватая полоока, возникшая вдали на востоке. Капитан, видимо, заметил, что меня заинтересовало, и сразу же объявил:
— Там вдали — Малаита! Отсюда пока видна лишь цепь холмов высотой не более четырехсот метров. Но через полчаса мы увидим пальмовые леса, а через час приблизимся к каналу Марамасике. Извините, мне нужно вернуться в рулевую рубку…
После его ухода я оперлась на перила и стала смотреть на пролетавших птиц, на все отчетливее вырисовывавшиеся перед нами очертания суши и, наконец, на взмывших у носа катера летучих рыб, за которыми охотились сотни разных птиц и даже крупных рыб. Затем появился Анджей и стал рядом со мною, также опираясь на перила. Он что-то сказал, но мое внимание всецело поглотили слепка покачивавшиеся на волнах рыбачьи лодки и сидящие в них бронзовые люди, среди которых мне предстояло жить.
