— И? — жалобно пискнула я.
— Какого чёрта он подрался из-за тебя с Алиевым?! — всё же заорал отец, выплёвывая последнюю фамилию, будто это самое грязное ругательство. — И ты говоришь, что рассказать тебе нечего?!
Подрался? Костя объяснил это, как "подрался"?! Тогда что в его понимании "справедливо получил по морде"? Что ж, Трофимов тоже явно упустил некоторые моменты истории, но, раз уж он начал первый, то я эти моменты дополню. Неблагодарный, не стал молчать, значит, и я не стану!
— Пап, Рома за меня заступился.
— Рома?! Ты его уже даже по имени называешь?! — совсем разбушевался отец.
— Дай сказать, пожалуйста! Костя не договаривает! Он стал вчера ко мне приставать, а Алиев заступился! — помня свою ошибку, стала я рассказывать, теперь говоря только фамилию. — Он только один раз ударил, там выхода другого не было!
— Каким образом Алиев вообще оказался в твоей компании?!
Как я и ожидала, эта фамилия подействовала на отца, как красная тряпка на быка, поэтому всё остальное он пропустил мимо ушей, хотя тут как раз это остальное и было важнее.
— Папа, он меня чуть не изнасиловал! — попыталась я достучаться до отцовских чувств.
— Алиев?! — взревел отец, вскакивая. — Я убью его!!!
— Да Костя, папа! — воскликнула я, тоже поднимаясь. — Ты вообще слышишь меня?
Папа на секунду задумался, потом неверяще сдвинул брови:
— Костя?!
— Костя, — вздохнула я, радуясь, что, кажется, теперь он меня хотя бы выслушает.
— Об этом его отец и слова не сказал.
— Ещё бы, — усмехнулась я, всё больше злясь на Трофимова.
Вот если до этого ещё и был шанс, что мы в дальнейшем бы общались, и я бы попыталась забыть о вчерашнем неприятном вечере, списав поведение Кости на алкоголь, то сейчас этого шанса уже точно нет. Ведь Костя, вместо того, чтобы извиниться, стал развивать эту историю, прекрасно зная, что у меня будут проблемы. Он даже не попытался сначала поговорить со мной! А ведь виноват-то вчера был именно Трофимов! А теперь, кстати, скорее всего, ещё и Алиеву придётся объясняться. Чёрт, а ведь я уже понадеялась, что уж с Ромой мы точно больше не пересечёмся, а теперь выходит, что мы, вроде как, даже заодно, и вместе будем доказывать, кто из нас троих виноват. Только вот как, если налицо — пострадавший явно Костя. Да уж, вот Алиев обрадуется.
— Расскажи мне всё по порядку, пока я не сделал выводы сам, — отец снова присел на кровать. — В особых деталях — о том, как из всех, кто мог бы за тебя постоять, рядом оказался Алиев.
Я обиженно вздохнула. Кажется, выводы папа уже всё же сделал, и заботит его больше не то, что вчера меня чуть не изнасиловали, а моя компания.
— Да я просто захотела побыть одна, отошла чуть в сторонку. Потом ко мне пришёл Костя, — разумеется, лучше история будет такой. — Не знаю, что на него нашло. Мы сначала просто разговаривали, а потом он на меня набросился.
— Повода ты не давала? — строго поинтересовался отец.
— Папа! — не веря своим ушам, воскликнула я. Что это с ним?! Что мы вообще сейчас обсуждаем?! Разве тот факт, что Костя пытался со мной сделать, не должен был перечеркнуть для любящего отца всё остальное?! — Никаких поводов я не давала!
— Хорошо, — кивнул он. — Теперь самое интересное.
— Самое интересное?! — изумилась я. — Самое интересное для тебя то, что Алиев оказался рядом?! Вот, как?!
— Да они завтра заяву накатают! Ты представляешь, что обо мне подумают, когда моя фамилия будет красоваться рядом с его?! Это позор! — совсем взорвался отец.
А мне стало дико обидно, до слёз. Вот, что его волнует. Кажется, он предпочёл бы, чтобы Алиева там не было, и чтобы меня лучше изнасиловали, чем так.
— Уходи из моей комнаты, — обиженно процедила я, отчаянно пытаясь сдержать слёзы. Не думала даже, что моё мнение об отце может так резко поменяться. Я думала, что он — моя защита, а он… он переживает за свою репутацию. — Если они напишут заявление, то и я тоже.
— Да на тебе ни царапины! Синяк у него! — орал отец. — Побои снимать будут они!
— Уходи, папа! — всё же разревелась я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты наказана! Не смей выходить из своей комнаты, тебе ясно?! — бросил отец, уходя.
Спустя некоторое время ко мне зашла мама, принялась меня успокаивать. Говорила, что отец не со зла, что он переживает, и что я должна его понять, а я не понимала. Выходит, он даже не поверил мне, не говоря уже о том, как вообще должен был поступить в такой ситуации, узнав обо всём. За меня заступился тот, о ком я всю жизнь слушала гадости, а родной отец даже слушать не стал, да ещё и наказал ни за что. Да уж, свой выпускной я теперь точно никогда не забуду.
Уснуть этой ночью у меня не получалось, я была обижена на весь белый свет. А ближе к полуночи на телефон пришло сообщение:
"Спишь?"
Номер был мне не знаком, но я решила, что это, возможно, Костю всё же совесть замучила, и он побоялся писать мне со своего телефона, переживая, что так я и отвечать не стану, поэтому ответ я написала.
"Нет."
Будет лучше, если мы сейчас договоримся разойтись мирно, и завтра семья Трофимовых скажет моему отцу, что всё это — просто недоразумение, а потом папа извинится передо мной.
"Нужно поговорить, сможешь выйти? Я у твоего дома."
Так, это точно не Костя, он живёт в городе, вряд ли бы он приехал сюда в такое время. И тогда вариантов становится всё меньше.
"Кто это?" — на всякий случай спросила я.
Это же Алиев? Но о чём нам с ним говорить?
"Конь в пальто, Вишневская! Сможешь выйти, или нет?" — пришёл ответ.
Точно Алиев.
"Сейчас."
Я зачем-то поднялась с кровати, оделась в шорты с майкой, и на цыпочках покралась из дома. Если меня сейчас родители увидят, то мне точно конец. Я и так уже наказана, а что будет, если папа увидит, к кому на встречу я собралась? В голове мелькнула мысль, что лучше мне не выходить, что так я только подтвержу неправильные выводы отца, но я уже открывала калитку. Надеюсь, родители крепко спят, и что будут спать и тогда, когда я вернусь. А я ненадолго, только узнаю, что ему нужно, ведь не просто же так Алиев среди ночи припёрся к дому, который всю жизнь обходил стороной.
Выйдя за двор, я стала осматриваться, теперь ловя себя на мысли, что зря я всё-таки вышла. Это же может быть ловушкой! Вдруг, Алиевы решили отомстить нам за проблемы, сейчас похитят, и ищите меня потом. Но уйти я не успела.
— Я здесь, — тихонько раздалось справа.
Рома стоял за ёлкой, видимо, опасаясь, что вместо меня может выйти мой отец. Поняв, что, вроде бы, Алиев один, я выдохнула и подошла ближе, а он вдруг схватил меня за руку и быстрым шагом повёл прочь от дома.
— Отпусти меня! — испугалась я, сопротивляясь.
— Да не ори! — шикнул он, не собираясь останавливаться. — Предлагаешь тут поболтать? Тогда уж и батю зови!
— Меня из-за тебя наказали!
— Из-за меня?! Ты охренела?! Если бы не ты, у меня бы сейчас не было проблем!
— Я не просила за меня заступаться! Да отпусти меня! — отбила я, безрезультатно пытаясь вытащить свою руку из его мёртвой хватки.
— Да я уже и сам сто раз пожалел, что вмешался!
— Вот и не лез бы! Без тебя бы справилась! — шипела я, злясь, что он всё ещё тащит меня куда-то практически силком.
Конечно, я была ему благодарна, что вмешался, но сейчас просто испытывала страх, что меня реально похитят, а если нет — что нас могут увидеть вместе, и тогда уже отец никогда не поверит мне, а Алиев ещё и за руку меня всё ещё держит! И вот даже и не знаю, что лучше. Наверное, пусть меня лучше похищают.
— А чего ж не справлялась тогда?! Или это у вас игры такие?!
Вот так мы, переругиваясь, пришли к небольшому пруду, где Алиев, наконец, меня отпустил.
— Выкладывай, и расходимся, — выдохнула я. — Обязательно было, чёрт знает, куда меня тащить?
— Испугалась? — усмехнулся Рома. — Что ты сказала своему отцу? Нужно, чтобы версии у нас совпадали. Вы же в курсе уже, что этот гадёныш сказал?
