В глубине души Тэвернер ненавидел Энгуса за то, что тот поставил его в такое положение.
Однако медлить больше было нельзя. Майлс оторвал взгляд от компьютера и как можно более решительно посмотрел на Термопайла.
– Охранник умер. – Это была ложь, но Тэвернер был уверен, что Энгус никогда не узнает правду. – Мы арестовали вас за убийство. Не в ваших интересах молчать. Скажите мне все, что я хочу знать, все, о чем вы думаете, и тогда, весьма возможно, мы не станем применять к вам самое строгое наказание.
Энгус не ответил. На этот раз он даже не смотрел на Тэвернера. Упавшая на грудь голова болталась, словно отделившись от шейных позвонков.
– Вы понимаете меня? – спросил Майлс. – Прислушайтесь к тому, что я говорю! Вы умрете, если будете молчать. Один укол – и вы мертвы. И никто о вас никогда не вспомнит.
Последняя фраза была ошибкой. Майлс понял это, как только произнес ее. Плечи Энгуса повело судорогой. Любой другой смертный на его месте закричал бы, но только не он. Когда Энгус поднял голову, Майлс увидел его искаженное гримасой лицо.
– Никто никогда не вспомнит? – словно из преисподней раздался голос Энгуса. – Сукин сын!
К несчастью, эпитет «сукин сын» Майлс не жаловал больше всего. Он густо покраснел и потянулся за другой сигаретой, хотя и знал, что Энгус следит за ним. Справиться с дрожью в руках было не в его силах.
Следы от побоев придавали Энгусу безумный вид. Пристально глядя на Майлса, он произнес:
– Ладно, я буду говорить. Я буду говорить, как только ты состряпаешь свое обвинение. Я буду говорить со всеми.
Майлс с ужасом посмотрел на Энгуса.
– Пусть все знают, – продолжал Энгус, – что в Службе безопасности завелся предатель. – Его слова звучали так, словно не нуждались в подтверждении. – Пусть все знают, кто он. Я назову его, как только будет готово обвинение. Я обменяю его имя на неприкосновенность, или, – Энгус ухмыльнулся, – на помилование.
– Кто же он? – спросил Майлс, сделав над собой усилие.
– Узнаешь, когда состряпаешь обвинение. – Огонь в глазах Энгуса запылал с прежней силой.
Майлс изо всех сил старался сохранить спокойствие.
– Вы блефуете.
– Это ты блефуешь, – парировал Энгус. – Ты торопишься состряпать обвинение. Ты не хочешь знать того, что знаю я. Как хочешь. – И победоносно завершил: – Сукин сын!
Майлс стиснул сигарету зубами. В силу своей брезгливости он не мог ни ударить, ни даже коснуться Энгуса. Тэвернер просто вызвал охранников и приказал им увести заключенного. После этого он вдруг успокоился.
Дрожь в пальцах исчезла. Майлс стер сделанную компьютером запись допроса и заменил ее поддельной. После чего погасил окурок. «Проклятая привычка. Надо завязывать. На этот раз окончательно».
Где-то в мозгу звучало, не умолкая: «Сволочь! Сволочь!! Сволочь!!!»
В Отделе связи Майлс уже чувствовал себя, как ни в чем не бывало. Отправив две или три шифровки, он вернулся в кабинет.
Запись последнего допроса не привлекла чье-либо внимание. Энгус по-прежнему молчал, лишь сверкая глазами. На Станции ничего не изменилось. Майлс Тэвернер мог не волноваться.
Тем не менее, когда пришел приказ о заморозке Энгуса Термопайла, заместитель начальника Службы безопасности вздохнул со злорадным облегчением.
1
Всю дорогу до доков Мори Хайленд не проронила ни слова. Ник Саккорсо тащил ее через «Мэллориз», стальной хваткой удерживая за руку. Рука онемела, но Мори этого не замечала, отдавшись стремительному бегу, словно сам дьявол в обличье Энгуса гнался за ней. Она даже не бежала – летела, хотя Ник всего лишь передвигался быстрым шагом. Из последних сил она сжимала в кармане пульт управления собственным зонным имплантатом.
В переходах было безлюдно – Служба безопасности заранее предупредила, что при аресте Энгуса может возникнуть перестрелка. По пустым коридорам разносился лишь зловещий металлический грохот шагов людей Ника, окружавших Мори. Сердце Мори было готово выскочить из груди. Если ее сейчас арестуют, ей не избежать обвинения, за которым – смертный приговор. Ничего не оставалось, кроме как довериться этим людям. Мори по-прежнему смотрела только перед собой, плотно сжав губы и стиснув кулаки в карманах форменного костюма.
Наконец, они достигли доков. Фрегат Ника стоял между порталами. Вдруг Мори споткнулась о силовой кабель и упала бы, если бы не Ник, неуклонно тащивший ее вперед. Здесь была наибольшая вероятность того, что их остановят. Служба безопасности Станции была вездесуща. Она охраняла доки, присутствовала при проверке, транспортировке, а также погрузке грузов. Если договоренность Ника со Службой безопасности окажется не выполненной…
Однако никто даже не попытался остановить ни Мори, ни людей, ее сопровождавших. Переходной шлюз был открыт. Фрегат «Мечта капитана» предстал перед экипажем таким, каким его оставили.
Ник с силой затащил Мори внутрь.
После просторных и освещенных доков Мори показалось, что в корабле тесно и темно. Она оглядела узкие коридоры своего нового убежища и едва сдержала себя, чтобы не выбежать вон.
Фрегат был ловушкой – теперь это стало ясно. Сознание того, что Мори оказалась на борту чужого корабля, где не приходилось ждать чьей-либо помощи, обрушилось на нее со всей тяжестью.
Когда на борт взошел последний член экипажа «Мечты капитана», шлюз закрылся. Ник Саккорсо взял Мори за плечи и потянул к себе, пытаясь обнять. Именно для этого он и спас Мори, чтобы завладеть ею. Первым желанием Мори было оттолкнуть его. Но это был бы глупый поступок. Мори трезво оценила ситуацию и взяла себя в руки.
– Не сейчас, – произнесла она.
Мори Хайленд выглядела крайне изможденной. Саккорсо вполне мог подумать, что она была на грани помешательства от постоянного насилия, которому она подвергалась, от приступов гравитационной болезни, от страха и отвращения, которые внушал ей Энгус. На протяжении долгих недель, которые она провела со своим мучителем, ее не покидали ночные кошмары, если, конечно, ей удавалось заснуть. И, несмотря ни на что, она сумела спастись. Спастись благодаря ему. Можно было подумать, она влюбилась, как это часто бывает с несчастными жертвами, которые влюбляются в благородных разбойников.
Но Мори не влюбилась. Она заключила сделку. Цена – присутствие Мори на корабле Ника и полная от него зависимость. Вознаграждение – пульт управления собственным зонным имплантатом в кармане.
Но если Мори и помешалась, то только наполовину. Иначе она не смогла бы сохранить присутствие духа в этой ситуации и твердо возразить Саккорсо:
– Пожалуйста, не сейчас. Я еще не готова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
