Хотя, что говорить, мои родители тоже не особо заботились, как с таким
именем будет жить ведьма...
Мамочка – ведьма Смерти – когда мной беременная была, стала такой
романтичной особой, какой её в жизни никогда никто и не видывал. Всегда
все жители деревни вокруг неё по струночке ходили, слово лишнее молвить
боялись, а тут на тебе: во двор заходит, цветочками любуется, комплиментами
одаривает. На удивление, это деревенских не расслабило, скорее, наоборот: теперь вообще рот не открывали, только кивали, молча со всем соглашаясь. И
вот с таким прекрасным настроем любимая мамочка и назвала меня
Орхидеей.
Для всех – просто Дея. Мое истинное имя знают только родственники да
Силька.
Папа с мамой спорить не стал, так как просто напросто отсутствовал в
моей жизни... Да, если бы и был - с моей родительницей трудно не
согласиться... Себе дороже...
– Дея, – представилась я.
– Силия, – кивнула подруга.
Кай с серьёзным выражением лица кивнул и ушёл восвояси. Ну а мы
пошли на соседнее кладбище, а то времени и так оставалось в обрез, скоро
смеркаться начнет.
– Оно же заброшенное, – прошептала я.
Мне казалось, что в такой гробовой тишине каждый звук разносится эхом
по окрестностям. Сумерки уже полностью вступили в свои права, заставляя
ёжиться от поднявшейся влажности.
– Вот видишь, и никаких тебе ползающих рук, – попыталась подбодрить
меня Силия.
Я была уже настолько сыта нашим посещением этих мест, что клятвенно
пообещала себе: точно год еще не суну свой нос на кладбища. Если только
опять во что-нибудь не вляпаюсь. А я вляпаюсь, как пить дать, вляпаюсь, не
зря мне дед предрекал непростой год!
– Девчонки! Я вас нашёл, – приземлился рядом на дерево Бакстер и
огласил местность радостным криком, растопырив крылышки: – Я влюбился!
– Опять? – хором спросили мы с Силькой.
– А что? – натурально так возмутился Бакстер, как будто не понимая, в чём
дело.
– Ну сколько можно? – громко простонала я, забыв про эхо, да и вообще
про всё забыв. В голове уже мелькали картинки перевёрнутого вверх дном
шкафа с изодранными любимыми кофточками.
– Ты опять таскал своих мышей к нам в шкаф?
Силькино терпение тоже было не безгранично. В прошлый раз безнадёжно
пострадало её любимое платье, что тоже вам не хухры-мухры!
– Это и мой дом тоже, между прочим! – заявил нам этот наглый мышь.
– Не-е-ет, – схватились за головы мы с подругой, имевшие счастье жить с
этим тряпочным ловеласом в одной комнате.
Кофточки, мои любимые кофточки... Хоть бы вы остались живы!
– Я тебя выселю. Вот с водяным пить буду, но выселю! – клятвенно
пообещала я, уже думая, где достать самогонку для коменданта, чтобы
выделил доступ в чулан для особо романтически настроенных личностей.
– Да ладно, может всё не так страшно, – пыталась выгородить Бакстера
Силия. – Они как-то раз только старые вещи изодрали, может, и в этот
обойдется, а?
Видя всю серьёзность моих намерений, подруга пожалела моего питомца.
Совестливая, тоже мне! А Бакстер, видимо, вспомнивший, что творил в
шкафу, вжал голову в тельце. Пусть даже не пытается давить на жалость и
смотреть на меня невинными глазками – уже не прокатит, хватит!
– А что вы тут ищете? – решил перевести тему этот хитрый мышь.
– Расприй ищем, – Силька уже сменила гнев на милость, она отходчивая.
Говорю же – неправильная ведьма Смерти.
– О, да вот же он! – летучий мышь, натасканный на травки да цветочки
дедом, стрелой слетел вниз и топтался около расприя.
– Вот слепые орки, а мы и не заметили в этой темноте! – кинулась я к
долгожданному растению.
– Я прощён? – сел мне на плечо Бакстер и с милейшей мордашкой смотрел
мне в лицо.
Знает, как подлизаться, негодник...
– Это мы ещё в шкаф заглянем, а потом решим. Но чтобы ни одной мыши
больше не было в нашем шкафу, ты понял? А то точно выселю!
Всё-таки мы его нашли, да ещё и в таком количестве, что собрали целый
мешочек и решили сделать запас, – может, обменяем на что-нибудь
интересное у нашего нового знакомого некроманта.
Все силы были истрачены на поиски, поэтому приняв коллективное
решение заняться антидотом завтра, мы бухнулись спать, так и не проверив
шкаф.
Бакстер в эту ночь вёл себя поразительно тихо, а утром мы поняли почему.
– Бакстер!!! – я трясла этого мыша, чтобы высказать всё, что о нём думаю.
Но Бакстер был уже умудренным опытом, поэтому притворился то ли
спящим, то ли мёртвым, и признаков жизни не подавал.
– Да ладно, ладно тебе, – тронула меня за плечо Силька. – Ты же из него
так весь дух вытрясешь.
– Вот пусть духом и летает по комнате, так хотя бы наши вещи целы
останутся! Пусть себе призрачных мышек находит!
Все, абсолютно все наши вещи были если не изодраны в клочья, то стали с
хорошей системой вентиляции, как минимум.
Бакстер приоткрыл один глаз и оценивал обстановку. Поняв, что в моем
лице он защитника не найдёт, кинулся к подруге.
– Как, Бакстер, ну как могли сотворить такое всего лишь двое мышей? – я
пыталась достать партизана из-за спины Сильки, но он ловко уворачивался.
– Кто сказал, что двое? – пискнул Бакстер.
– Что-о-о? – тут уже не выдержала Силька, а я молча открывала и
закрывала рот, пребывая в шоке.
Поняв, что дела его плохи, Бакстер ракетой влетел в вентиляционную
шахту, и лишь удалявшееся хлопанье крыльев говорило нам о том, что
чувство самосохранения было развито у него наравне с любвеобильностью.
Денёчек обещал быть весёлым!
Сегодня в расписании у нас стояли "Основы магии", которые вёл наш
ректор. Маг не только по рождению, но и по признанию, он был одним из
самых сильных магов страны.
Несмотря на его почтенный возраст, методика преподавания у него была
самая что ни на есть современная: учебники он не признавал, рассказывал всё
сам, извлекая знания из недр своей памяти, а если чувствовал, что тему
можно раскрыть ещё полнее, если привлечь друзей, то просил последних об
услуге, и никто не смел ему отказать. Именно поэтому посещаемость на его
занятиях была стопроцентная, а не из-за должности ректора, как вы
подумали, вовсе нет! Все ведьмочки заходили в его кабинет воодушевленные, а выходили – под впечатлением. И так всегда!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
