– Осторофно! – пискнула она.
Раздался звонок, и ребята принялись собирать вещи. Мистер Моррисон показал Эдди, как получше укутать клетку покрывалом.
– Приглядывай за ней как следует, – предупредил он.
– Обещаю, – закивал Эдди и поправил платок. Он сгорал от нетерпения: когда же наконец они смогут по-настоящему познакомиться? Но пришлось взять себя в руки. Мысли по-прежнему путались. Дома ему будет поспокойнее…
Учительница проводила брата до двери.
– Интересно, что же она хотела нам сказать, прежде чем мистер Моррисон вошёл? – задался вопросом Макс, аккуратно укладывая учебники в портфель. – Ну, ты понял, о чём я – о том сюрпризе, что ждёт нас в следующее воскресенье.
– Представления не имею, – расплываясь в счастливой улыбке, ответил Эдди. Он опять витал где-то в облаках. Подумать только, у него появился питомец! Собственный волшебный питомец!
Бенни заторопился вслед за ним.
– Можно и нам с тобой? – спросил он. Любопытная Генриетта уже высунула нос из ранца.
Анна-Лена и Ида уже поджидали ребят в дверях.
– Мы тоже с вами! – крикнули они.
Впятером они прошествовали по Луговому проезду: четверо ребят и лис Раббат. Его-то, впрочем, ни один прохожий видеть не мог. Каспару и Генриетте повезло – их несли хозяева. Хамелеон удобно устроился на плече у хозяйки, острый нос черепашки торчал из портфеля.
Генриетта, как обычно, прилежно упражнялась в чтении. «Аптека» превратилась у нее в «Потеху», а вывеска «Сегодня на экране» – в «Спиной на кране».
Но Бенни даже и не думал поправлять подругу. Он, как и другие, взахлёб давал Эдди советы о том, как заботиться о волшебном звере.
Эдди охотно кивал и старался всё запомнить, хотя мальчик в первую очередь был поглощён попытками удержать одновременно клетку и сумку с физкультурной формой, следя при этом, чтобы платок не съехал. Он брал клетку то в правую руку, то перебрасывал в левую, то зажимал под мышкой, то в какое-то мгновение даже водрузил на голову. Друзьям было ясно, что новое знакомство ляжет на его плечи непосильным грузом.
Из клетки доносился возмущённый писк, слышать который мог только сам владелец да другие магические животные.
– Ему бы не помешало быть чуточку повнимательней, – тревожно сообщил Анне-Лене Каспар. – Она там, в клетке, головой стукнулась!
– Это тебе не мешок картошки, – возмущённо сопел лис.
Ида согласно кивнула.
– Эдди, будь любезен, обращайся со своей питомицей аккуратней! – Она озабоченно качала головой. – Так, мне пора. Надо помочь родителям в парикмахерской. – Девочка с сомнениемопять взглянула на одноклассника. – Не знаю, было ли это всё хорошей идеей – мистеру Моррисону, конечно, видней, но тем не менее…
Всё ещё качая головой, Ида направилась в сторону площади; лис потрусил за ней.
Эдди глядел ей вслед, окончательно раскиснув.
Генриетта куснула своего хозяина, и тот немедленно похлопал приятеля по плечу в знак ободрения.
– Эй, – произнёс Бенни, – ну ты же знаешь Иду! Вечно ей требуется доказать, что она знает лучше всех. Дай-ка сюда свою спортивную сумку и займись лучше клеткой, – предложил он.
Эдди благодарно кивнул. Но даже когда в руках у него не было ничего лишнего, платок все равно постоянно норовил сползти. Анна-Лена терпеливо помогала ему удерживать ткань на месте.
– До чего же она милая, твоя мохнатая малышка! – улыбнулась она.
Девочка нежно спустила с плеча своего питомца и любовно чмокнула в чешуйчатую спинку.
– Вот увидишь, иметь волшебного зверя – самое лучшее, что может случиться в жизни. Нет, даже не так: самое восхитительное и распрекрасное, вот!
– Охотно верю, – прошептал Эдди. Щёки у него от волнения пылали. – Надеюсь, Евгении у меня понравится!
– Разумеется! – закивала Анна-Лена. – Мистер Моррисон всегда выбирает такое животное, которое подходит своему спутнику на все сто!
– Ефё бы, как фе иначе! – донеслось из-под покрывала.
Тут Эдди въехал клеткой в стену дома.
– Мамофки!
Глава 3
На площади остановился грузовик
Ансамбль площади Иоганнисплатц был весьма живописен. По периметру площадь окружали дома с небольшими балкончиками. Тут же находилась булочная, велосипедная мастерская и парикмахерская «Эльфрида», принадлежавшая родителям Иды – господину и госпоже Кроненберг.
Из-за туч выглянуло солнце, заиграли красками пёстрые фасады. До чего же красиво! Но сегодня Иде было не до осенних красот. Внутри у неё по-прежнему кипело возмущение.
– Но он же такой растяпа! – воскликнула она. – Как же ему можно доверить волшебного питомца?!
Уж в чём-в чём, а в этом она разбиралась отлично – ведь именно она первой из класса обрела магического спутника! Хотя, если быть точным, Бенни тоже получил черепашку одновременно с ней.
– Не суди строго, рыжик, – Раббат ткнул её носом под коленку. – Мистер Моррисон знает, что делает.
Посреди площади возвышался огромный каштан. Именно под ним в начале учебного года Ида и познакомилась с Бенни. Её семья тогда только переехала сюда, и девочка чувствовала себя так одиноко. Бенни частенько носился по площади на своем скейте. Но подружились ребята не сразу.
Мальчик любил помечтать, никогда никуда не спешил – был полной противоположностью Иде. Но с помощью волшебных животных они нашли общий язык и теперь отлично ладили.
Ну, по крайней мере в большинстве случаев.
Каштан тот был невероятно прекрасным, с роскошной густой кроной, и девочка его очень любила. Сидя в своей комнате у окна, она могла глядеть прямо в гущу листвы и мечтать. Да и Раббату каштан, как и все деревья, очень нравился – что не удивительно, потому что родом лис был из норвежских лесов. Бывало, он устраивался у его подножия, чтобы прикорнуть на часок-другой, вдыхая ароматы коры и листьев.
Когда наступала осень, Ида всегда собирала каштаны. Самые красивые она до блеска полировала платком и уносила с собой как талисман на счастье. Сегодня во время диктанта у неё тоже был с собой один – и девочка была уверена, что благодаря ему не допустила ни единой ошибки!
И только было она принялась высматривать новый для пополнения коллекции, как прямо перед ней проскакал бурундук.
– Леонардо! – обрадованно воскликнула Ида. Бурундучок также был одним из обитателей магического зверинца. Вечно ему не сиделось на месте! Вместо того чтобы проводить время с мистером Моррисоном, непоседливое животное предпочитало сбегать и изучать окрестности. Старый каштан был одним из его излюбленных мест. Прекрасно подходил, чтобы посидеть в укрытии или полазить по нему в удовольствие.
Вот и сегодня Леонардо, по всей видимости, куда-то очень торопился. Казалось, он свистнул что-то Раббату – и след его простыл.
– Не нравится мне это, – пробормотал лис. Шерсть у него на загривке встала дыбом.
– Все в порядке? – обеспокоенно спросила Ида.
Раббат кивнул в сторону зелёного грузовика с открытым кузовом, который в этот момент как раз парковался с другой стороны площади. «Служба озеленения “Луковка”», – значилось на дверцах кабины. – «Профессиональный подход к Вашим деревьям!». Двое мужчин в оливковых комбинезонах и со складными метрами в руках о чём-то переговаривались.
Раббат глухо, угрожающе зарычал.
– Леонардо говорит, они собрались опиливать сучья, – сообщил он. – На нашем дереве.
– Что-о-о?! – Глаза Иды широко распахнулись. – Поверить не могу!
Не раздумывая, девочка бросилась навстречу мужчинам.
– Собрались укорачивать сучья? – в лоб спросила она.
Один из стоявших, толстый усатый дяденька, удостоил девочку короткого взгляда.
– Распоряжение мэрии, – ответил он. – Это дерево больное.
– Что-что?! – поражённо переспросила Ида. – С чего это вы взяли?
В ту же минуту прямо рядом с ней шваркнулся оземь сук.
Девочка отскочила назад и увидела, что на дереве сидел третий мужчина и поочерёдно тряс то за одну, то за другую ветку.
– Чем это вы там занимаетесь? – возмущённо воскликнула она. – Вы с ума сошли?!
– Не груби, девочка! – Садовник пошуршал коричневой листвой. Раздался треск. – Мы проверяем, не одряхлело ли дерево. И все признаки указывают на то, что долго этот великан не продержится.
Ида нахмурилась.
– Что за ерунду вы говорите! Это же каштан. Каштаны могут прожить триста лет! Нас в школе этому учили.
– Что ж, в таком случае, полагаю, этому только что стукнул триста один год, мисс маленькая всезнайка, – бросил мужчина и исчез в густых ветвях.
Глава 4
Евгения
Пока Ида за обедом без всякого удовольствия жевала блинчики, Эдди разгрёб накопившиеся в его комнате завалы игрушек и альбомов для рисования и водрузил посреди комнаты клетку. Родителей было не видно и не слышно: наверное, оба застряли в мастерской. Мама и папа Эдгара были художниками и писали огромные полотна, которые затем выставлялись в Берлине и Нью-Йорке.
