В результате объединения норм ГК РФ и Закона о СМИ Верховный суд РФ пришёл к мнению, что право на ответ возникает в одном из двух нижеперечисленных случаев, когда происходит:
1) распространение фактических ошибок и неточностей, даже описок (в названии должности интервьюируемого, его имени, годе рождения и т.п.), которые будут признаваться несоответствующими действительности сведениями в смысле статьи 46 Закона о СМИ, но только при условии, что эти неточности привели к утверждению о фактах, событиях, которые не имели места в тот период времени, к которому относятся распространённые сведения – даже если их распространение не нарушает прав и законных интересов лица, требующего ответа;
2) распространение неполно или односторонне представленных, хотя формально и соответствующих действительности сведений (тенденциозно подобранных фактов, одностороннего освещения события и т.п.), которое ведёт к искажению восприятия реально произошедшего события, факта или последовательности событий – но только если распространение этих сведений нарушает права, свободы или охраняемые законом интересы гражданина (или организации), требующего ответа.
Действующая редакция статьи 152 ГК РФ (второй пункт) говорит о праве на ответ, как существующем наряду с правом на опровержение в той же ситуации распространения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию. При этом десятый пункт статьи указывает на возможность использования этого права в случае «распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет несоответствие указанных сведений действительности».
Именно в таких случаях пострадавший вправе по норме Гражданского кодекса РФ обратиться в суд, либо – по Закону о СМИ (ст. 46) – в редакцию с требованием бесплатной публикации его ответа. Порядок его распространения установлен в том же законе и идентичен порядку публикации опровержения.
Существование двух схожих прав защиты репутации – на опровержение и на ответ – вносит сумятицу: в чём между ними различия? Почему недостаточно одного из них, ведь ответ опровергает, а опровержение отвечает на уже распространённые сведения? Действительно, в большинстве европейских стран действует лишь право на ответ (right of reply), которое включает в себя и право на опровержение. Право на опровержение впервые появилось в начале XIX века во Франции как право государства, потерявшего в результате Великой французской революции власть над прессой, бесплатно публиковать сообщения о своей версии общественно важных событий, критически освещавшихся журналистами. Право государства на опровержение было дополнено в 1822 году правом каждого в срочном порядке, в определённом объёме и также бесплатно сообщить через то же издание об ошибке или искажении в опубликованном о нём материале, то есть правом на ответ. Реализация этого права не мешала требовать законной компенсации в денежном выражении.
Перейдя в отечественное законодательство о СМИ и в гражданский закон, эти два права получили свою специфику, заключающуюся прежде всего в том, что право на опровержение возникает при распространении недостоверных сведений, прямо наносящих вред репутации лица, а право на ответ возникает в ряде других случаев. Так обстояло дело до 2013 года.
Новая формулировка статьи 152 ГК РФ о праве на ответ принципиально отличается от норм закона о СМИ о праве на ответ, практика пока не показывает, как суды будут применять их.
Возможно, что в своём новом виде право на ответ будет действовать только в отношении выражения мнения, распространяемого в комментариях, и не будет распространяться на порочащие утверждения о фактах. В постановлении «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» пленум Верховного суда РФ указал, что лица, которые полагают, что высказанное оценочное суждение или мнение в СМИ затрагивает их права и законные интересы, могут использовать право на ответ «в целях обоснования несостоятельности распространённых суждений, предложив их иную оценку»24. Это не противоречило бы и нормам статьи 46 Закона о СМИ («Право на ответ»).
Одно из немногих дел о признании права на ответ подтверждает эту гипотезу. В нём речь шла об иске о защите чести и достоинства в связи с публикацией материала о фашистско-бендеровской «пятой колонне» в пос. Михнево, сопровождаемой иллюстрациями с изображением истицы. Придя к выводу о том, что из опубликованной статьи не усматривается связь порочащей информации с истицей, так как её фамилия, имя и отчество в публикации не упоминались, суд исковые требования об опровержении отклонил. Сославшись на международные и национальные нормы о свободе мнения, суд полагал, что изложенные в статье сведения являются оценочными суждениями, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ. В тоже время он указал на положения пункта 24 Постановления и на то, что истец при изложенных обстоятельствах, имеет право на ответ, закрепленный положениями статьи 46 Закона о СМИ.25
В этом контексте стоит обратить внимание на определение апелляционной инстанции по судебному решению в споре депутата районного Собрания и муниципальных изданий в связи с публикацией ими критических статей в его адрес. Судебная коллегия областного суда пришла к выводу о том, что в статьях содержатся не соответствующие действительности сведения, допущено неполное и одностороннее предоставление информации, которая ведёт к искажению восприятия произошедшего события и негативно характеризует действия истца, поскольку приписывает ему совершение действий, вызывающих явное осуждение окружающих. Решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований о признании права на ответ, обязании опубликовать ответ было отменено, а от ответчиков Судебная коллегия потребовала в десятидневный срок опубликовать подготовленные истцом ответы26.
Надлежащие ответчики
Пункты 8 и 13 Постановления разъясняют судам, что процесс производства и распространения массовой информации не одномерен и состоит из нескольких этапов, в том числе производства и выпуска средства массовой информации, производства продукции средства массовой информации, а также распространения этой продукции. Участниками правовых отношений на этих этапах будут, скорее всего, различные лица: редакция, издатель, распространитель и т. п. С учётом этого к участию в деле следует привлекать лишь тех лиц, которые ответственны за соответствующий этап. Верховный суд РФ особо отметил, что ни издатель, ни распространитель продукции средства массовой информации не являются надлежащими ответчиками по делам, вытекающим из содержания распространённой информации, поскольку исходя из положений Закона о СМИ эти лица не вправе вмешиваться в деятельность редакции, в ходе которой, собственно, определяется содержание сообщений и материалов (п. 13).
Разъяснение Верховного суда РФ положило конец судебной практике, когда ответчиком за содержание материалов СМИ назначался издатель или распространитель. Например, в судебном деле по иску о защите чести, достоинства и деловой репутации суд отказал возложить на ответчика, ООО «Красногорская типография», ответственность за распространение порочащих сведений в статье «Странности Таганской власти», опубликованной в печатном издании «Таганка.pro». Суд указал, что «Красногорская типография» в силу положений Закона о СМИ и заключённого ею договора не вправе вмешиваться в деятельность редакции, в ходе которой и определяется содержание сообщений и материалов.27
В пункте 12 Постановления Верховный суд РФ напоминает, что согласно абзацу девятому части 1 статьи 2 Закона о СМИ производство и выпуск средства массовой информации осуществляет редакция, которой может являться организация, гражданин либо объединение граждан. Редакция осуществляет свою деятельность на основе профессиональной самостоятельности (ч. 1 ст. 19 Закона о СМИ), то есть без участия учредителя, издателя или распространителя. С учётом этого Верховный суд РФ разъясняет, что если возникшие правоотношения связаны с производством и выпуском СМИ (в том числе с содержанием распространенных сообщений и материалов), то к участию в деле может быть привлечена именно редакция СМИ. В случае, когда редакция не является ни физическим, ни юридическим лицом (т.е., является объединением граждан), к участию в деле может быть привлечен учредитель данного средства массовой информации, а также главный редактор.
